– Удостоверение? У тебя?

– Ник… – как же не хочется все разъяснять, только не сейчас…

– Ладно, не объясняй, если не хочешь. И так все понятно. Мне сегодня своего цирка хватает, чтобы еще в ваш лезть.

– Ник, как тебе Гриша? – пытаюсь сменить тему разговора.

– Хороший мужчина, с серьезными намерениями. Только, думаю, он не для тебя.

– Почему?

– Он спокойный, настроенный на семью и детей. Знаешь, такой стопроцентный семьянин.

– Может, я тоже хочу семью и детей? С чего такие выводы? – и она туда же. Лаврова хватает с такими же размышлениями. По их мнению, я не способна на серьезные отношения? Так, только на бесперспективный одноразовый секс?

– Ксю, я знаю тебя уже много-много лет. И ты никак не вписываешься в эту картину. Ты взрывная, взбалмошная. Как тебе объяснить? У тебя глаза не горят, когда ты на него смотришь.

– Зато у тебя, Ник, очень горят, когда вы с Игорем за столом обмениваетесь взглядами! – все, меня понесло. Значит, я так – девочка для траха. Вечная любовница даже в глазах собственной подруги. Зашибись расклад.

– А вы с Лавровым скоро дом спалите, так искры летят. И не надо мне рассказывать, что между вами ничего нет. По-моему, все очевидно. Он женат, между прочим, Ксюш.

– И это ты мне говоришь? Игорь вроде тоже несвободен, да и ты тоже.

– Причем тут Игорь?

– А причем тут Лавров? Мы про Гришу говорили!

– Да какой к черту Гриша, если ты по Денису слюни пускаешь? Ты в своем уме? Ты что, не знаешь, кто такой Лавров и что он из себя представляет?

– Тебе все показалось. Между нами ничего нет, кроме взаимного презрения.

– Ну, Ну… Сама-то веришь в то, что говоришь?

– Ника! В любом случае не тебе меня судить. Может Дима и слепой, но не я, – супер поговорили. Просто добили друг друга словами окончательно. Что за день такой?

Разворачиваюсь, чтобы выйти из кухни. Ника, громко выдыхая, берет меня за руку, останавливая.

– Прости, Ксюш, я не хотела тебя обидеть. Просто я сейчас вся на нервах, прости, – я тоже перевожу дыхание и беру себя в руки. Она права, мы обе на взводе.

– Ничего страшного, ты отчасти права. И ты меня прости, сорвалась.

– Ксюш, держись только подальше от Дениса. Я тебя очень прошу. Не хочу, чтобы ты страдала.

– Не переживай, обхожу его стороной за пару километров, – после сегодняшнего я точно постараюсь именно так и поступить.

– Я надеюсь.

– Девочки, чего скучаем? Пошлите в баньку париться, все готово. Кто первый? – произносит внезапно появившийся на кухне Фролов.

Дальше все проходит более-менее спокойно. Мы общаемся, играем настольную игру. Периодически ловлю на себе взгляд Дениса, но отвожу глаза в сторону. Стараюсь вообще на него не смотреть, так как Лавров сидит в одном полотенце, обернутом вокруг бедер, как и остальные мужчины после похода в парную. Это чревато не нужными и очень горячими мыслями в моей голове.

Спустя какое-то время Гриша шепчет мне на ухо, что ему пора, уже звонили из клиники.

– Ника, Дима, большое спасибо за такой теплый вечер, но, к сожалению, мне пора, – Гриша встает из-за стола, когда мы закончили очередную партию игры.

– Куда ты, на ночь глядя, спешишь? – Дима встал, чтоб пожать руку, немножко покачиваясь. М-да видно Фролов уже готов, он сегодня почти один и пил.

– У меня ночное дежурство сегодня. К сожалению, придется вас покинуть. Я уже такси вызвал, должно подъехать с минуты на минуту.

– Ксюш, ты тоже уезжаешь? – спрашивает Ника

– Нет, я помогу тебе с посудой, потом поеду.

Мы проводили Гришу и вернулись в дом. Помогаю Нике с уборкой. Лавров с Димой сидят в предбаннике о чем-то разговаривают, что меня очень радует. Неожиданно звонит телефон. Странно, в такое позднее время. Даже не знаю, кто это может быть. Мама. Поднимаю трубку, уже начав прокручивать в голове не очень хорошие варианты того, что могло произойти.

– Ксюш, я тебя не разбудила? – голос мамы взволнованный.

– Нет, что-то случилось?

– Да, Фене опять плохо. Ты не могла бы Артуру позвонить, чтобы он то лекарство дал, как и в прошлый раз?

– Конечно. Тебе его сегодня надо?

– Да, если тебе не сложно. Фенечка мучается бедная, а у меня сердце кровью обливается. Не могу смотреть на ее страдания.

– Конечно, мам, я возьму лекарство и приеду. Жди.

– Что случилось? – спрашивает Ника, стоило мне отложить телефон.

– Да Фене опять плохо. Мама переживает.

– Столько уже лет кошке, это от старости.

– Да, уже больше пятнадцати, а это целых 80 кошачьих лет. Никусь, поеду я. Надо до Артура еще доехать – лекарство попросить.

– Конечно, езжай. Тете Гале привет от меня передавай.

– Хорошо, – Ника провожает меня до ворот. Отъехав от дома, набираю Артура. Трубку он берет только с третьего раза.

– Нестерова, чего тебе не спиться? Ты на время смотрела? Двенадцать почти.

– Артурчик, прости, пожалуйста, я по делу. Фене опять плохо. У тебя случайно лекарство не осталось, что ты в прошлый раз ей давал?

– Осталось ампулы четыре, должно хватить.

– Можно я сейчас подъеду?

– Подъезжай, конечно. Ты через сколько будешь? А то я опять засну.

– Минут через сорок.

– Блин, давай тогда я сам до тебя дойду. Тут два двора пройти. А то не дозвонишься, если я вырублюсь.

– Хорошо. Тогда возле подъезда встретимся.

Подъехав к дому, паркуюсь. Выйдя из машины, закуриваю, присев на капот. Через пару минут вижу Артура, выходящего из двора соседнего дома.

– Ксюш, тут четыре ампулы и пачка шприцов. Еще вот, прихватил стандарт таблеток. Их только утром давать по одной штучке.

– Спасибо, что бы мы без тебя делали.

– Я прекрасно понимаю твою маму. У самого так же: собаке 18 лет. Старый уже, слепой, а я все не могу решиться его усыпить. Пусть будет рядом, сколько сможет.

– Спасибо еще раз. Прости, что разбудила.

– Да ничего страшного.

Обнимаю его в знак благодарности. И тут в пару метрах от нас с визгом шин тормозит машина. Поворачиваю голову, отстраняясь от друга, и вижу разъяренного Лаврова, направляющегося в нашу сторону.

– Что ты тут … – я не успеваю договорить, как он наносит удар в лицо Артуру. От чего тот падает на грязный асфальт.

– Еще раз увижу рядом с ней, ноги переломаю!

– Ты совсем башкой тронулся?!!! – почти кричу, вцепившись в руки Дениса.