— Давно таких сильных дождей не было, — сказала жрица, бросив взгляд на стену воды. — Ты доверяешь наставницам, которым символы наносил?

— Доверяю, — осторожно сказал я.

— Это хорошо, — она снова кивнула. — Они должны были уже догнать нас. Здесь дорога одна, не заблудятся.

Сила голоса вокруг постепенно рассеялась, и я смог почувствовать ещё один отголосок, где-то далеко. Не прошло и минуты, как в темноте появилась точка света, быстро приближающаяся. Почти сразу под навес вбежала наставница Рена, промокшая до нитки и умудрившаяся испачкаться в грязи.

— Василий, живой!

Сила голоса быстро заполнила пространство под навесом, разбивая в водяную пыль крупные капли дождя, бегущие с крыши. Я не успел сказать, чтобы она сбавила обороты, а меня уже заключили в объятия, едва не переломав рёбра. В это время под навес шагнула Дейри, идущая под зонтом и держащая в руке уличный фонарь, едва тлеющий, так как масло внутри почти закончилось.

Сивита подняла руки, как бы говоря, что не собирается с ними драться.

— Вы как здесь оказались? — с трудом я смог освободиться, чувствуя, что ещё немного, и буду такой же мокрый, как и Рена. Вода с неё бежала ручьями.

— Послушница предупредила, — сказала Дейри, не спуская взгляда с Сивиты, — что тебя позвала к себе хранительница кладовых. А потом мы узнали, что её помощница решила ехать куда-то на ночь глядя. Хорошо, что стража подсказала, куда вы направились.

— Нет, сердиться не надо, — быстро сказал я, перехватив руку Рены.

— Они что, сами себе шеи свернули? — Рена показала на тела.

— Девочек жаль, — сказала Сивита, — но я им не доверяла.

— Что, вообще, происходит? — Рена ладонью стёрла воду с лица, затем с шумом выдохнула через нос. — Мы о самом плохом подумали.

— И были почти правы, — сказал я.

Беседовать, когда вокруг шумел дождь, было сложно, но мне удалось пересказать произошедшее. Лица наставниц при этом стали немного пугающими.

— Вырву ноги тебе, — сказала Рена, глядя на спокойную Сивиту, — а потом старой жабе Серне.

— Ну, во-первых, мой отец заставит вас пожалеть об этом, — сказала она. — А, во-вторых, это самая глупая идея, которую могла придумать только ты.

— Вы знакомы? — спросил я у Дейри.

— Вместе были послушницами, — неохотно сказала наставница.

— Надо рассказать госпоже Тэе, — Рена бросила суровый взгляд на Сивиту, скрестив руки на груди, чтобы не пустить в ход кулаки. — Она разберётся, кому и что оторвать в первую очередь.

— Нет, Серебряная птичка права, — сказал я, на что Сивита слегка поморщилась. — Это не самая лучшая идея. Госпожа Тэя дала серьёзное обещание разобраться со всеми старшими наставницами, если со мной что-то случится.

— Но ведь не случилось, — подметила Рена.

— Спорное утверждение. У меня шишка на голове с кулак размером.

Ноги держали плохо, поэтому я прошёл к бочке и осторожно уселся на неё. Хорошо, что не задохнулся, пока путешествовал в ней. Посмотрел наверх, так как дождь внезапно решил перестать шуметь. Стало как-то непривычно тихо, если не считать звуки льющейся с крыши воды.

— Есть у меня подозрение, — продолжил я, — что кто-то среди старших жриц ведёт подрывную деятельность. Очень хочет, чтобы в храме случился кризис.

— Чего? — не поняла Рена. — Взорвать храм?

— Нет, это образно, — я поморщился, так как сложно было подобрать нужные слова на языке дами. — Давайте, пока дождь затих, обратно вернёмся. Мне надо с мыслями собраться и подумать.

Все трое посмотрели на меня одинаковыми взглядами, говорящими, что я ещё слишком мал, чтобы думать. Ну да, у одной в голове только членовредительство, а мотивы другой мне совершенно непонятны. Зачем она сестёр предупредила и почему пошла против хранительницы кладовых?

Идти обратно пришлось долго. Дождь за это время успел дважды усилиться и ослабнуть. А ещё я умудрился вымокнуть до нитки. Тяжёлый зонт было проще выбросить, чем тащить с собой. В какой-то момент я просто бросил его на телегу, поняв, что толку от него мало. Пригород Хумы встретил нас тишиной и неярким светом редких уличных фонарей. Ночью в такую погоду даже стража старалась меньше выходить на улицу. Только у городской стены мы столкнулись с ними. Четвёрка крепких демонов в плащах, при оружии, а в руках яркие фонари. Городские ворота ведь на ночь закрывали, поэтому странно, что они дежурили снаружи. Наверное, увидели огонёк на телеге и поспешили выйти. Слегка бледный капитан стражи едва ли не лично поспешил открыть створку ворот, чтобы пропустить телегу, стараясь на глаза дами не попадаться. Я уловил бормотание одного из ат-анаков в страже, говорившего на родном наречии. Он жаловался на беспокойных белоглазых женщин, гуляющих «туда-сюда» в такую непогоду, да ещё и ночью.

Храм к нашему возвращению спал, и лишь несколько жриц дежурили на первом этаже и у выхода во внутренний двор. Молодые послушницы довольно часто сбегали посреди ночи, чтобы встретиться с возлюбленными в городе или в мужской части храма, поэтому основные выходы запирали, а в длинных коридорах, ведущих во внутренний двор, всегда кто-то дежурил. Мы же не стали ломиться в храм, решив укрыться на складе у вечной стройки. Я выдохнул с большим облегчением, когда попал под крышу, спасаясь от дождя. С нас на каменный пол ручьями бежала вода. Фонарь, с которым нас на дороге догнали сёстры потух ещё по пути, а тот, что был закреплён на повозке едва держался, масла там почти не оставалось, и огонёк едва тлел.

Телега удачно прошла в двери склада. Пока Дейри устанавливала её так, чтобы не мешала, я прошёл по помещению и с облегчением уселся на стопку облицовочной мраморной плитки. У меня даже плаща не было, хотя и он не сильно помог бы. Женщины от своих плащей избавились сразу, повесив их так, чтобы вода немного стекла.

— Ну и что будем делать? — спросила Рена.

— Лучше спроси, почему Серебряная птичка решила нам помочь? — заметил я. — Могла ведь меня убить, сбросить к пятнистым собакам или сдать охотникам, что там живут.

— Не называй меня так, — сказала она. — Иначе попрошу наставницу Мике выпороть тебя за неуважение к старшим.

—