Я хнычу, мои бедра напрягаются. Почему эти слова меня возбуждают? Я чувствую, как по ногам стекает влага. Это неправильно. Нас учат не быть объектами. Уважать себя. Знать свою значимость и требовать большего. Так почему же мое тело реагирует так, как не должно?

— Не плачь, — Колт поднимает руку и обхватывает мое лицо. — Во всяком случае, пока. Я еще даже не начал.

— Колт, — шепчу я, дрожа всем телом. Он, наверное, слышит, как колотится в груди мое сердце.

Наклонившись ко мне, Колт приближается и проводит языком по моей щеке, пробуя на вкус мои слезы. Мое тело покрывается мурашками и дрожит.

— Встань на колени, принцесса. Покажи мне, какая ты красивая, когда умоляешь, — Колт хватает меня за волосы, и запрокидывает мне голову, отчего я вскрикиваю. Другой рукой сжимает мою шею, удерживая меня на месте, и мне кажется, что у меня вот-вот подкосятся ноги. — Умоляй меня трахнуть этот красивый ротик, как шлюха, которой ты и являешься.

От его слов мои глаза застилают свежие слезы. Меня не должно это возбуждать. Я не должна его хотеть. Но я не могу объяснить эту потребность ему подчиниться. Быть его шлюхой.

Колтон отпускает меня и делает шаг назад. Он прислоняется к двери, скрестив руки и лодыжки. Его зеленые глаза смотрят на меня в ожидании, что я дам ему то, что он хочет.

Сделав глубокий вдох, я опускаюсь на дрожащие колени, обнаженная посреди его спальни, и смотрю на него. Сглотнув вставший в горле ком, мне удается вымолвить единственное слово.

— Пожалуйста.

Колт издает грубый смешок.

— О, у меня много работы.

Его слова выводят меня из себя. Я прищуриваюсь и встаю на дрожащие ноги. Затем подхожу к нему и вздергиваю подбородок.

— Знаешь что, Колт? Пошел ты!

По его лицу расплывается Широкая улыбка, и зеленые глаза загораются от удовольствия. Он этим наслаждается. Играет с моими эмоциями. Я не могу понять, чего он сейчас хочет, то ли чтобы я выплакала все глаза, то ли ударила его по лицу.

Это заставляет меня подвергать сомнению все, что касается Колта. Причину того, что он сказал мне внизу в прачечной. Почему он привел меня сюда. Его интерес ко мне вызывает у меня раздражение.

— Отойди, — требую я, уперев руки в обнаженные бедра. — Сейчас же.

Колт слегка качает головой и цокает языком.

— О, принцесса, принцесса...

— Хватит меня так называть! — кричу я, вскинув руку, чтобы влепить ему пощечину.

Его голова откидывается в сторону, и я в ужасе закрываю рот руками. Кажется, что время остановилось. Я никогда никого не била. Боже, мне миллион раз хотелось врезать ему вот так, но я не решалась.

У меня внутри все сводит от паники, и я понимаю, что должна что-то сделать.

— Колт, я...

Прервав мои извинения, он хватает меня за волосы и тащит вглубь спальни.

— Колт! — кричу я, пытаясь от него отбиться.

Но он слишком силен, и я не могу дотянуться, чтобы его оттолкнуть. Он перегибает меня через край кровати, вдавив лицом в матрас. Колт стоит позади меня и, тоже наклонившись, прижимает меня к себе.

— Ко... лт, — хнычу я и, впившись руками в одеяло, пытаюсь приподняться, но он прижимает меня сверху. — Пожалуйста.

Я задыхаюсь, слезы застилают мне глаза. Он все еще держит меня за волосы, и так крепко, что становится больно.

— Пожалуйста, — задыхаюсь я, слезы жгут мне глаза. — Прости.

Я облизываю свои влажные губы.

—Прости... пожалуйста...

Отпустив мои волосы, Колт нежно смахивает их с моего лица, и я начинаю рыдать. Мой разум пытается понять, почему, когда я чувствую на пояснице его твердый член, моя киска становится влажной и начинает пульсировать.

— Видишь, принцесса, — Колт скользит пальцами по моему горлу и, схватив меня за подбородок, опускает губы к моему уху. — Ты уже учишься.

Я открываю глаза и сажусь, оглядывая его спальню. В этой комнате я многому научилась. Наши родители на три дня уехали из города. Все это время он вытворял с моим телом такие штуки, о существовании которых я и помыслить себе не могла.

Потом, когда родители вернулись, Колт снова стал тем же мудаком, что и всегда, и заговорил на языке, понятном всем остальным. Как будто я никогда не ползала по этому полу, роняя слюни и умоляя его трахнуть меня так, что я сама себе была противна.

После этого стало еще хуже. К счастью, в школе он никогда на меня не смотрел. Вообще, школа была моим единственным убежищем. Единственной моей подругой там была Татум. Это Колт тоже ненавидел. Она младшая сестра Алекса. Так что, куда бы она ни шла, я следовала за ней.

Я встаю с кровати, выключаю свет и закрываю дверь, забыв о том, что я когда-либо давала Колтону Ноксу что-то, кроме удовлетворения от того, что была его шлюхой.

________________

Я вхожу в дом и, прислушавшись, вбираю в себя тишину. Это очень странно для субботнего вечера. Может, ребята ушли на вечеринку или типа того. Кто знает? Я не слежу за Колтом. Он делает все, что, черт возьми, хочет, и с кем хочет.

Решив, что мне нужно выпить, я иду в винный погреб, который находится справа от гаража. Он такой огромный, что в нем могла бы поместиться чертова спальня. С чего Колт взял, что ему нужен такой огромный дом, уму непостижимо.

Я достаю бутылку вина, откупориваю пробку и беру из шкафчика бокал. Налив в него вино, я случайно наполняю его до краев. Мне в голову приходят мысли о том, чтобы вылить его на мое обнаженное тело и отправить фотографию Колту. Один только шоковый фактор уже того стоит. Я никогда не посылала ему свои фотографии. Черт, мы даже не переписываемся и не звоним друг другу. Но, думаю, мне это и не нужно, когда у него на телефоне есть мои гребаные видео.

Я слышу звонок своего мобильного и вытаскиваю его из кармана.

— Привет — отвечаю я, когда вижу, что это Татум.

— Ты его нашла.

— Ага.

Я собираюсь взять напиток, но бокал слишком полный.