Галикарнасского и Аппиана имя Рем воспроизводится как Ром[130], то есть сначала были Ром и Ромул. Сервий же, напротив, сообщает, что первоначально близнецов звали Рем и Ром, а имя Ромул появилось позднее как уменьшительно-ласкательное от Рома[131]. Поэтому римляне (Romani) и, очевидно, сам город Рим (Roma) были названы по имени Рома, то есть Ромула.

Среди современных ученых тоже нет единства. Некоторые из них считают, что не город получил название по имени Ромула, а напротив, сам Ромул получил название по имени города. Настоящее же имя Ромула якобы со временем было забыто.

Многие исследователи-этрускологи утверждают, что имя Ромул по своему происхождению является этрусским. Считается, что об этом, во-первых, свидетельствует название римской трибы Ромулия (Romulia; Romilia), которая находилась на правом берегу Тибра, то есть на территории Этрурии. Во-вторых, одна этрусская надгробная надпись конца VI века до н. э. из Орвието, этрусских Вольсиний, содержит имя в родительном падеже — Rumelnas, откуда ученые восстанавливают именительный падеж — Rum(e)l, соответствующий латинской форме имени Ромул (Romulus). Однако триба получила свое название позднее, когда она уже вошла в состав Рима, и явно была названа в честь Ромула, а не наоборот. А указанное имя в надписи из этрусского некрополя, скорее всего, принадлежало не этруску, а эмигранту из Рима, очевидно, выходцу из упомянутой уже трибы Ромулия.

Изображений Ромула и Рема не сохранилось, поэтому о их внешности ничего сказать нельзя. Впрочем, у Овидия есть указание на то, что в юности «пробивался пушок желтой у них бороды»[132], то есть близнецы, вероятно, были блондинами.

Причуды судьбы

Пастушеская жизнь в VIII веке до н. э. была сурова и полна лишений. Жили близнецы на вершине Палатина в обычной сельской хижине, покрытой тростником, и помогали своим приемным родителям пасти скот и ухаживать за молодняком[133]. Диодор Сицилийский отмечает, что когда Ромул и Рем повзрослели, то «значительно выделялись среди сверстников красотой и силой. Поэтому они надежно охраняли все стада и легко отражали разбойников, убивая многих нападавших, а других захватывая живыми в плен. Они не только проявляли рвение в этих делах, но и пользовались дружбой всех пастухов в округе, принимая участие в их сходках и выказывая непритязательность и общительность своего нрава всем, кто нуждался в них. Поэтому все видели в братьях свою защиту, причем большинство народа подчинялось им, исполняя их распоряжения и собираясь незамедлительно в указанных местах»[134]. Ему вторит Плутарх: «С первых лет жизни мальчики отличались благородной осанкой, высоким ростом и красотой, когда же они стали постарше, оба выказали отвагу, мужество, умение твердо глядеть в глаза опасности, одним словом — полную неустрашимость. Но Ромул был, казалось, крепче умом, обнаруживал здравомыслие государственного мужа, и соседи, с которыми ему случалось общаться — по делам ли о пастьбе скота или об охоте, — ясно видели, что он создан скорее для власти, нежели для подчинения. Поэтому братья были в добрых отношениях со своей ровней и с теми, кто стоял ниже их, но с царскими надсмотрщиками, начальниками и главными пастухами, которые нимало не превосходили молодых людей силою духа, держались высокомерно, не обращая внимания ни на их гнев, ни на угрозы. Они вели жизнь, приличествующую свободным людям, считая, однако, что свобода — это не праздность, не безделье, а гимнастические упражнения, охота, состязания в беге, борьба с разбойниками, ловля воров, защита обиженных»[135]. Со временем Ромул и Рем собрали вокруг себя целую шайку юношей, вместе с которыми они наводили ужас на местных разбойников, нападая на них и отнимая награбленное[136].

Правда, существует версия, согласно которой Нумитор якобы знал о судьбе близнецов, тайно заботился о них, и когда они подросли, отправил внуков в город Габии, чтобы они обучились там греческому и латинскому языкам, литературе, музыке, владению греческим оружием, то есть всему тому, что приличествовало людям благородного происхождения[137]. Понятно, что на самом деле дети пастуха Фаустула не могли учиться в Габиях, в этом богатом городе, который располагался на берегу небольшого озера, примерно в 20 километрах от Рима. Ведь «доброжелатели» сразу бы донесли царю Амулию, что отпрыски его свинопаса обучаются в школе, которая в те далекие времена была доступна очень немногим. Очевидно, античным авторам было стыдно, что основатель Рима был неграмотным человеком, и они придумали эту красивую легенду, которая совершенно не стыкуется с остальными историческими данными и вступает в явное противоречие с дальнейшим развитием событий.

Ромул и Рем, как и их приемный отец Фаустул, являлись пастухами царя Амулия, который владел землями Палатинского холма. Рядом на Авентинском холме находились земли Нумитора, и там, в свою очередь, его пастухи пасли принадлежавший ему скот. И вот, как передает Дионисий Галикарнасский, когда «близнецам исполнилось около восемнадцати лет, у них возник спор с пастухами Нумитора, которые держали загоны вокруг Авентина, — холма прямо напротив Паллантия. Они нередко обвиняли друг друга то в делении пастбища ненадлежащим образом, то в том, что только одна группа занимает общий луг, то в чем-то еще. И из-за этих перепалок вспыхивали драки то врукопашную, а то и с оружием. Люди же Нумитора, получив множество увечий от юношей и потеряв нескольких своих людей и будучи изгнаны уже силой соперников с этой земли, стали строить козни против них»[138]. По версии же Плутарха, как-то раз пастухи Нумитора сильно повздорили с пастухами Амулия и угнали часть царского стада. В ответ Ромул и Рем напали на обидчиков, избили их, отобрали скот и «завладели большой добычей»[139]. Пастухи Нумитора затаили злобу на братьев и стали ждать удобного момента, чтобы поквитаться с ними. И такой момент наступил очень скоро.

Однажды Ромул отправился с несколькими пастухами совершать жертвоприношение в близлежащий городок Ценину, а Рем остался и был схвачен людьми Нумитора, устроившими засаду. Дионисий Галикарнасский так пишет об этом событии: «Они устроили засаду в скрытой части лощины и, условившись о времени нападения с теми, кто поджидал юнцов в засаде и остальные целой толпой ночью набросились на их загоны. Так вышло, что Ромул в это самое время вместе с наиболее уважаемыми из поселян направился в местечко под названием Ценина, собираясь справить там священнодействия на общее благо в соответствии с обычаями отечества. Ром же (Рем. — М. Б.), проведав о нападении противников, быстро схватил оружие, собрал немногих из поселян и бросился на выручку брату. Но враги уклоняются от боя с ними и отступают туда, куда хотели, чтобы, развернувшись в удобном для себя месте, напасть на преследователей. Ром же, не подозревая до поры до времени об их кознях и