- А ты думаешь, нам, ведьмам, легко? - всзлипывая и глотая сопли, взвыла Вальпургия. - Думаешь легко хорошего мужика найти в наше-то время?

- И молоко за вредность не дают, - проникшись ее неподдельным горем, мрачно подытожил я, двигаясь к ней ещё ближе. Теперь мы почти касались друг дружки. Я был готов налить снова. Клиент почти дозрел.

- А ввее... Ведь иногда так хчется лаласки...

- Лаласки? - удивленно переспросил я. Вальпургия, икнув, подняла на меня в дупль пьяные глаза и кивнула.

- Имм... Именно ее!

- Так выпьем за женское счастье, Валюха, - я протянул ей почти до краев наполненный бокал. Она жадно в него вцепилась, дурашливо хихикая и пуская пузыри. Засосав самогон, она рыгнула и насилу выдавила, с трудом удерживаясь в вертикальном положении.

- Ты мня хххх... Хохочешь?

- Хохочу, - не удержался я.

Миг настоящего ведьминского счастья был так близок, но свое решающее слово сыграли градусы самогонки. Не успела Вальпургия задрожавшими пальцами впиться в мое столь завлекательное тело, как издала невнятный мяукающий звук и опрокинулась навзничь, раскинув руки и задав грандиозного храпака. Я торопливо дозлебал остатки самогона прямо из горлышка и, слегка пошатываясь, поднялся на ноги. Черт, еще немного и самого бы развезло. Я с некоторым сожалением покосился на задрыхнувшую ведьму, на ее вздымающуюся грудь и маняще раздвинутые ноги. Видимо, мне так и не суждено узнать, что у нее там под платьем. Я же лжентельмен, не забыли? И не в моих правилах тискать пьяных в хлам баб, лишившихся сознания.

Я прислушался. Ничего, кроме шебуршания неведомых зверушек, прячущихся в стенах и под полом старинного дома, и богатырского храпа моей несостоявшейся любовницы. Сейчас или никогда. Я подошёл к двери и мягко приоткрыл ее. Еще когда шли в спальню, я запоминал путь, которым меня вела Верховная, чтобы на обратной дороге не тратить драгоценное время, тыкаясь по незнакомым углам.

Особняк погрузился в полную темноту и тишину. Разочарованные отменой развлечений ведьмы разбрелись кто куда, по своим норам и берлогам. Обессиленных пленников в зале остались строжить две добровольно вызвавшиеся крайне безобразного вида шалашовки. Интересно, на что они рассчитывали? Что им наедине с юными волшебниками что-нибудь да обломится? Наивные.

Когда я добрался до огромного зала, то застал милую пасторальную картину. Измученные свалившимися на их головы и неокрепшую психику злоключениями юнцы спали вповалку прямо на полу и друг на дружке. В зале погасили половину свечей и факелов. Оставшихся было более чем достаточно, чтобы все рассмотреть в подробностях. Что еще удивительнее, оставленные для присмотра за детворой ведьмы, сидели на полу рядом с ними, плечом к плечу, и бросали на спящих хищные плотоядные взоры. Ведьмы так удобно сидели и были так увлечены своим занятием, что не заметили, как я подкрался к ним сзади, схватил за кудлатые гривы и из всех сил бахнул их головами! Бум! У меня аж руки засушило. Так то я на женщин рук не поднимаю, не того воспитания. Но здесь был совсем особый, иной случай. На кону стояли наши жизни, а стерегущих спящих пленников образин сложно назвать женщинами.

Ведьмы, даже не крякнув двумя бесчувственными мешками повалились мне под ноги. Я торопливо перешагнул через них и растолкал своих учеников. К их чести, вынырнув из забытья, они не подняли возбужденный гвалт, а, уставившись на меня как на Деда Мороза в новогоднюю ночь, всем видом выражали готовность выполнять мои команды.

- Поднимаемся, выходим за порог, берем метлы и валим отсюда, - прошептал я, помогая затравленно посматривающей на вырубленных ведьм Венере подняться с пола. - Все разговоры и вопросы потом.

Я не знал, как обстоят дела с метаболизмом у ведьм и насколько хватит принятого количества самогонки, чтобы Верховная продолжала видеть десятые эротические сны. Так что следовало поторапливаться. И все шло хорошо, пока мы не подошли к входным дверям, где нас встречал целый выводок злобно шипевших черных котов. Твою мать, о домашних питомцах ведьм я и забыл. Эту преграду не споить водкой, не уговорить расступиться. Значит...

- Прорываемся! - уже не таясь, рвякнул я и метко подфутболил толстого наглого кошака. Протестующе мяукнув, с глазами, словно увидев в руках ветврача приближающийся к его кокошкам скальпель, котяра отправился по кривой в некотролируемый полет.

Мои ученики, следуя примеру, пустили в ход ноги. Поднялся неуписуемый ор, шум, крик! Выбегая наружу, в холод звёздной ночи, я еще успел подумать, как это после такого представления не проснулась сама Верховная. Прикрывая отход я отдавал указания:

- Вон на ступенях ваши метлы! Быстро, быстро!

Чертыхаясь и посекундно оглядываясь, четверо учеников торопливо разбирали метлы. Надеюсь, никто из них не потерял своего заводного ключика? Я же, метнувшись за угол, торопливо подбежал к своей метле, прислоненной к стене под окном. Вставил ключ, прыгнул как заправский жокей и, практически безошибочно войдя в поворот вынырнул на расчищенное перед парадным входом в Чёрную Усадьбу пространство. Меня ждали, сидя на парящих в воздухе мётлах. Я подлетел к детворе и указал на прямую, как стрела дорогу, ведущую через рощу на долгожданную свободу.

- Летим по прямой! Не сворачивая! Ходу, ходу!

Мы рванули, как необузданные жеребцы на ипподроме. Позади раздались жуткие вопли, бешеный визг, звон разбитого стекла и жуткие проклятья. Я, немного отставая, обернулся. Ого, а мы навели нестоящего переполоху в этом борделе! Вышибая окна вместе с рамами и стёклами наружу выскакивали взъерошенные ведьмы, одетые кто во что горазд! Целая толпа высыпала через распахнувшиеся двери, из-под ведьминых ног, завывая на все лады, разбегались коты и жабы. Выскочивная на ступени толстая бородавчатая Гульфич, одетая в ночнушку, напоминающую мешок от картошки, грозила нам вслед кулаком. Из-за ее плеча выглядывала трясущаяся как в припадке Озабота, вереща на одной длинной протяжной ноте и тяня за ускользающей добычей руки.

- Моя, она моя!!!!!! - горланила она.

Ведьмы стадом переполошенных куриц метались вокруг усадьбы, некоторые рванули за нами, шустро припустив по дороге. Но куда там! Мы уже вылетали из рощи, с каждым метром увеличивая скорость. А вырвавшись на вересковый простор и повернув в сторону невидимого отсюда Колдовгаста, помчались всем болидам на зависть. Луна и звезды были нам свидетелями и фонарями. Вырвались! Погоню за нами организовать не смогли. Позже я узнал, что ведьмы не используют метел, а для полета проводят предварительные ритуалы, на которые нужно время и соответствующие ингредиенты. И если с первым у них проблем не было,