class="p1">Через час после еды, оборвав фразу на середине, Наташа внезапно села на меня сверху и, с укоризной заявив, что я бесчувственный хам, а она не железная, занялась со мной любовью, причем практически не давая двигаться, заявив, что я раненый, и она все сделает сама.

Через двадцать минут, когда я, прижавшись к размеренно дышащей, как мне показалось, уснувшей блондинке, решил сам немного подремать, меня жестко растолкали и, в ультимативной форме, потребовали озвучить план наших дальнейших действия.

— Самое главное — в ближайшее время, немедленно на тебе женится. — вывернулся я, посчитав, что после этого ответа меня оставят в покое, но не тут то было.

— Это ты мне что предложение делаешь? — подозрительно спросила Наташа, почему-то не начав прыгать и звонить лучшим подругам, как это показывают в кино.

— Нет конечно. — сдал я тут-же назад: — Предложение ведь не так делают. Я тебе просто свои планы озвучил.

— То-то же. — голос Наташи подобрел: — Только я чувствую, что с такой экологией я до твоего предложения не доживу.

— Наташа. — я открыл глаза и заговорил серьезно: — Пойми. Я ничего не помню. Но, исходя из того, что я знаю, мне сначала надо неделю отлежатся, как доктор сказал, чтобы я хоть ходить мог. Если нам некуда собаку деть…

— Некуда. Пастух твоим родителям сказал, что если Демон еще будет стадо колхозное гонять, то приедут с деревни мужики и его просто застрелят. А ему там, на даче, скучно. Никто с ним не бегает, палку не кидает. Кормят, да твоя дочь с ним возится. Вот он и нашел себе развлечение.

— А с твоей работой что?

— Я административный взяла, там наша установка все равно в ремонте, до сентября меня на работе не ждут.

— Ну, значит, я пока отлеживаюсь, ты нас с Демоном обихаживаешь. Когда ты будешь с собакой гулять или в магазин пойдешь, я с балкона буду тебя прикрывать. Кстати, ты из машины мои пистолеты принесла?

— Принесла, принесла, не волнуйся. — меня поцеловали долго и со вкусом, и лишь через пару минут я смог снова начать говорить.

— Там, как я понимаю, местные бабки круглосуточное дежурство в подъезде организовали?

— Ну да. — кивнула красотка и вскинула кулак: — Но пасаран.

— Значит, будем надеяться, что в ближайшее время никто сюда не сунется. А потом я выздоровею, найду Вареника и Князя, выпотрошу их до суха, в компенсацию морального ущерба и ремонта подъезда, после чего убью обоих. Ну и. найду время, на службу зайду, узнаю, уволили меня уже или еще нет.

— Со службой понятно, ты на нее мертвый поползешь. — Наташа, пренебрежительно, махнула рукой: — И как-же Завод?

— Ты не поверишь, после того, как я очнулся, то на службу не разу не хотел попасть. Просто надо с ней определится, если что, трудовую забрать.

— Ну, слава Богу, может быть. Ты и уволишься из своей милиции…

— Подожди с милицией, ты лучше расскажи, что за Завод то такой?

Ну Наташа мне и рассказала, что за Завод, такой, меня не отпускает, загнав своим повествованием в жуткую депрессию. Если, преступный мир был для меня понятен, и я надеялся, что с работой милиционера справлюсь, если меня еще не уволили, то как быть с заводским хозяйством?

Вселенная, очевидно, решила меня окончательно добить — из тяжких раздумий меня вырвал протяжный и требовательный звук электрического звонка, доносившийся от входной двери.

Глава 11

Глава одиннадцатая.

Мышеловка.

Июль 1993 года.

Открывала дверь, естественно, Наташа, предварительно совершив все положенные манипуляции — дважды закрыла дверной глазок подошвой ботинка, после чего уже поглядела в него сама и, с возгласом: — О, это Игорь, сосед.

Входная дверь распахнулась и на пороге комнаты появилось чудо. Чудо было на голову ниже меня, килограмм на тридцать тяжелее, облачено в черные, в искорку, брюки, розовую рубашку и малиновый пиджак. На голове чуда блестела обширная лысина, цепь грамм на пятьдесят висела под двойным подбородком, на каждой руке было по массивной золотой «гайке» с черными камнями, на запястьях блестели золотые браслет и часы.

— Здорово, сосед. — Игорь по-хозяйски шагнул в комнату: — Ты че тут устроил в подъезде?

— У меня к тебе, сосед, такой же вопрос? — я рывком сел: — Ты свои дела по бизнесу домой не тащи лишнее это…

— Ты че? Мне предъявить решил?

— Если тебя Игорь зовут, то да, решил.

— Погоди, мне во дворе сказали…

— Фу, Игорь! Ты если решил из себя приблатненного крутыша изображать, то должен говорить «я тут с людьми перетер», а ты про двор мне рассказываешь. Теперь, если еще есть вопросы, то в коридорчике, у двери, сними свои лаковые «шузы» и садись сюда, поговорим, а то Наташа час назад полы мыла, надо чужой труд уважать.

— А ты че так со мной разговариваешь? — Игорь не мог перестроиться на иной тон разговора.

— Как мне с тобой разговаривать? Вваливаешься в мой дом, предъявляешь мне за свои косяки… Если тебя завалить решили, то решай свои проблемы самостоятельно. Главное, перед тем, как тебя завалят, ремонт подъезда оплати.

— В каком смысле — меня? У меня все ровно, меня все знают, я всех знаю, все чики-пуки…

— Ну, значит не все. Те ребята, прежде чем в меня стрелять начали, крикнули «Сдохни, Игорь!».

— Точно?

— Точно, точно. Так что это ты мне немного задолжал. Как рассчитываться будешь?

— Погоди…- что-то соседу стало нехорошо, он побледнел и плюхнулся на стоящий в паре метров стул: — Ты уверен?

— Знаешь, у меня, как говорится, вся жизнь промелькнула перед глазами и каждый кадр я запомнил. Да, я уверен, что они орали «Сдохни, Игорь!».

— Бля… А мне другое говорили… — Игорь шалыми глазами оглядел комнату: — Можно от вас позвонить?

Я молча мотнул головой в сторону телефонного аппарата.

Игорь звонил разным абонентам, говорил иносказательно, по мере разговоров, сосед бодрился все сильнее.

— Слушай, ну никто не слышал ничего… — Игорь вновь порозовел.

— Да мне какое дело? — я пожал плечами: — Все хорошо у тебя — значит рад за твое здоровье. Считай, что я ошибся, и никто ничего не орал. Но я, на твоем месте, продал бы какую-нибудь бронзулетку, если с деньгами