Древние вампиры, просуществовавшие тысячу лет и больше, называли себя Истинными. Их потомки тоже были истинными и презирали новообращенных вампиров.

Потомство давала вампирша, королева-мать. Это были необычные, редкие особи женского пола, сохранившие репродуктивные функции, и их весьма ценили. Сам Шузмарал был из новообращенных и испытал на себе отвержение и презрение истинных вампиров. Отверженный людьми и своими, он сильно страдал от одиночества и неприязни. А чем больше он страдал, тем сильнее пропитывался ненавистью к живым и горькой завистью к Истинным.

Пребывая в бессознательном состоянии, Шузмарал сохранил способность думать. Он испугался и не мог понять, почему пропадают связи в его теле. Душа рвалась на волю, узелки кровной связи мертвого тела и живой души исчезали один за другим…

«Что происходит? – с нарастающим ужасом пытался понять Шузмарал. – Я не хочу так глупо умереть. Я хочу жить. Помогите!.. Кто-нибудь!..» Отчаяние захлестывало его, мешало думать. Все ближе подбиралась губительная паника.

Когда он понял, что спасения нет, и мысленно взвыл от охватившего его отчаяния, отсутствия какой-либо надежды выжить, перед его внутренним взором предстала женская фигура, закутанная в черный плащ. Она пришла из черноты безумия и остановилась рядом. Женщина смотрела из-под надвинутого на лоб капюшона плаща и изучала колдуна.

– Снова иномирец, – произнесла фигура. – Ты умираешь, колдун. – Женщина усмехнулась. – Как тебя угораздило упасть на осиновые колья?

– Спаси меня, – взмолился Шузмарал. – Я отплачу…

– Спасти?.. – Женщина на секунду задумалась. – Я могу тебя спасти, колдун, если ты дашь обещание служить мне.

– Я буду тебе служить, – не споря, быстро ответил Шузмарал. Его терзала невыносимая боль. Не от ран. Плоть вампира боли не чувствовала. Его терзала боль от рвущихся скреп. – Только помоги мне. Я все для тебя сделаю, что в моих силах, – взмолился Шузмарал.

– Хорошо, колдун, я услышала твою просьбу и дам тебе противоядие.

Женщина протянула тонкую руку к Шузмаралу и положила ее ему на голову. Нежно погладила, от чего волна удовольствия прошла по телу вампира. Рука, до этого бывшая нежной, ухватила голову Шузмарала за волосы и приподняла. Шузмарал боли от этого движения не почувствовал. Его скрутило в области груди.

Женщина откинула полу плаща, и в прорехе показалась бледная женская грудь. Она прижалась ко рту Шузмарала, и ласковый, полный экстаза голос прошептал:

– Пей. Пей, мой суженый, смело пей.

Шузмарал сделал губами пару сосательных движений, и сладкое густое молоко полилось ему в рот.

– Хватит, – отстранилась женщина. – Теперь ты мой муж и раб. Чего ты хочешь? – спросила она.

Шузмарал пробормотал:

– Я хочу жить и поймать бежавшую королеву-мать.

– И что ты хочешь с ней сделать? – спросила женщина.

– Или сделаю своей женой, или доставлю князю Миразмиралу.

– Хм. Я подумаю, чем могу помочь тебе. Только не мечтай иметь ее женой, я ревнива. Королева-мать находится в королевстве Кемерстат, в герцогстве Маренхейском. Ты найдешь ее там. Убей ее хозяина Антея Алуринского.

– У нее есть хозяин? – удивленно переспросил Шузмарал.

– Нашелся, и он силен. Будь осторожен, мой суженый.

Шузмарал задумался и опустил голову, а когда ее поднял, женщины уже не было. Он посмотрел на свое призрачное тело. Ран от осиновых кольев не было. Шузмарал облегченно вздохнул и открыл глаза. Видение женщины исчезло. Вместе с ней исчезла терзающая его боль. Шузмарал растерянно огляделся.

– Как вы, господин? – спросил чернобородый трэл.

– Чермес, убери осиновые колья из подвала, – приказал Шузмарал, – и найди мне корабль, который отправится в королевство Кемерстат.

– В Овельхольм, что ли? – уточнил трэл, но Шузмарал уже спал и ничего ему не ответил. – Слышал, Косой, дуй в порт и узнай, когда отправляется корабль в Овельхольм. Купи два места на корабле, для себя и хозяина. Будешь его сопровождать.

– Понял, Чермес, уже иду, – охотно ответил Косой.

Упырь испытывал счастье от служения новому господину. А еще он хотел жрать. Жрать живую, истекающую кровью плоть. Он поднялся наверх, ухватил ногу Гнусавого и жадно в нее впился зубами. Чермес ему не мешал. Упырь должен питаться, чтобы быть сильным и хорошо служить.

Молодой и энергичный иерарх культа Заката, Варзаван, как никто другой понимал, чем грозит иерархам раскол в их рядах. А он уже случился.

Фестокл потерял связь с реальностью и принял неверное решение – спрятаться и устраниться от решения проблем с рассветным культом. Он надеялся, что все само со временем образуется, и равновесие, как это бывало раньше, восстановится. Только с этой позицией оказались не согласны рядовые члены культа, служители храмов, братья ордена и многие лорды королевства. Именно они становились первыми жертвами культа Рассвета, который сейчас стал главенствующим культом в империи – а точнее, на большей ее части, которая находилась под контролем Домиции Хитрой. А это почти семьдесят процентов всей территории империи. За исключением большого западного королевства Кемерстат, отделившегося от империи во время смуты. Кемерстат веками оставался оплотом культа Заката. Но сейчас культ Рассвета неожиданно предпринял агрессивную экспансию и начал выдавливать служителей Заката из Кемерстата. На сторону Рассвета перешло несколько влиятельных аристократов королевства, и иерархи дрогнули, испугались за свою жизнь. Тень враждебной империи нависла над ними с занесенным мечом.

Иерархи решили отказаться от политики противодействия экспансии Рассвета и тем самым обеспечить себе безопасность. Они заключили с культом Рассвета негласный договор. Иерархи не вмешиваются в происходящие процессы, а те дают им гарантии личной неприкосновенности, когда сюда придут легионы империи.

Члены совета иерархов под руководством авторитарного Фестокла обленились, разжирели и перестали считаться со мнением остальных членов культа. Фестоклу помогал удерживать власть глава ордена Заката, достойный брат Иеурах из народа джудаистов – сильный волшебник с непреклонной волей. Он мог силой магии и своего авторитета держать орден в повиновении, но он странным образом исчез по дороге к цитадели Заката. Никто не знает, погиб он или пленен. Но как бы то ни было, теперь защиты у совета не имелось.

Иерархи не понимали, да и не хотели понимать, в какую яму они скатились, и продолжали мыслить прежними категориями своего влияния и власти. Но реальной власти у совета уже не было, и только дело времени, когда сюда прибудут посланники братьев и созовут анклав. Вот тогда-то всем членам совета мало не покажется, в том числе и Варзавану.

Понимая сложность ситуации, иерарх Варзаван решил изменить политику совета, а для этого ему нужны были помощники. К его огорчению, единомышленников в самой цитадели он не находил, поэтому решил действовать авторитарно, но в