Шрифт:
Закладка:
Ногин перебил его:
– Точнее говоря, «Закупсбыт Лимитед» должен получить свой нормальный капиталистический бонус? Правильно мы вас понимаем?
Востротин яростно воскликнул:
– Безусловно! Реквизиция наших активов в России нанесла нам громадный удар. Мы потеряли почти все и теперь хотим получить компенсацию в ходе наших торгово-комиссионных сделок!
Красин встал.
– Господа! Я буду с вами откровенен. Мне хочется верить в ваши гуманистические побуждения, однако сейчас мы все коммерсанты и реалисты. Ваше желание сотрудничать с нами вызвано тягостным финансовым положением «Закупсбыта». Как говорят у нас в Сибири:
Солонинка – солона, а свининка – дорога.
Ты же, редечка-душа, хоть горька, да дешева…
Нам сейчас тоже трудно и больно, но это трудности и болезни рождения и роста. От вашего благоразумия зависит не превратить собственный социальный склероз в агонию всего вашего предприятия!
Раздались возмущенные протесты коммерсантов, некоторые повскакали с мест.
Красин воскликнул властно:
– Я прошу меня не перебивать и дослушать до конца в обмен на мою откровенность. Итак, мы по горло сыты бесконечными дипломатическими играми в Форейн-офисе и Уайт-холле. И предела этой говорильне не видно. Но к вам приехали сегодня с четкой целью: мы выйдем отсюда либо с окончательной договоренностью, либо с окончательным разрывом…
Морозов сказал невозмутимо:
– Не пугайте нас, господин Красин…
Красин широко улыбнулся:
– Да что вы! Просто у нас остается надежда удовлетворить наши интересы в какой-то другой фирме, вы же никогда не получите контрагента, равного Советской Республике. Никогда, до скончания дней! Надеюсь, господа, что я обрисовал коммерческую ситуацию с исчерпывающей ясностью… Какие будут суждения?
После тяжелой паузы Востротин сказал:
– Соизвольте уточнить ваши конкретные деловые предложения, господин Красин…
Красин опустился на место.
– С удовольствием. Я уполномочен Советским правительством выдать «Закупсбыту» сертификат на ведение всех коммерческих операций для Сибирской хлебной экспедиции в устья Оби и Енисея.
Кушаков поинтересовался:
– Леонид Борисович, а какие принимаем на себя обязательства мы?
Красин быстро повернулся к нему:
– Вы закупаете у английских фирм – поскольку нам они не продают – сельскохозяйственные машины, инструменты, типографское и маслоделательное оборудование, химикалии, мануфактуру, галантерею и целый ряд других необходимых нам товаров. Вот их список…
Востротин взял список, мельком просмотрел его, отчеркивая отдельные позиции ногтем. Спросил:
– С этим ясно. А далее?
Красин пожал плечами:
– Далее? Срочно фрахтуете английские и норвежские суда и перебрасываете эти товары в Мурманск и Архангельск.
Востротин прищурился:
– Фрахт в одну сторону?
Красин удивился:
– Зачем же? В Архангельске на эти суда будут перегружены хлеб, меха, волос, кожа, смола и другой экспорт, который доставит из Сибири наша экспедиция. Торговать так торговать!
Кушаков сказал задумчиво:
– Леонид Борисович, мы весьма наслышаны о вашем проекте доставить сибирский хлеб Северным морским путем. Хочу заметить, что я опытный коммерсант, старый судоводитель и полярник: участвовал в экспедиции Георгия Седова, снаряжал экспедиции Русанова и Брусилова. И потому с полной ответственностью заявляю: мне это представляется утопией. Подобный переход, я думаю, невозможен.
Красин покачал головой:
– Ах, господа, господа! Когда же вы отучитесь «с полной ответственностью» заявлять о том, что возможно и что невозможно для нашего народа! Сколько об этом говорено… Ничему вас жизнь не учит!
Константин Иванович Морозов взволновался:
– Но мы многим рискуем! Если у вас не получится, мы можем вовсе вылететь в трубу!
Красин решительно опровергнул:
– Вы ничем не рискуете! Ваши кредиты будет гарантировать Шведский банк. Это я вам заявляю уже не как коммерсант…
– А как?.. – поднял бровь Востротин.
– А как народный комиссар и член Советского правительства, – твердо сказал Красин. – Первого октября текущего года сибирский хлеб будет доставлен в Архангельск и перегружен на ваши суда. Итак?..
Купцы переглянулись. По-видимому, их сломил деловой напор Красина.
Востротин встал и с улыбкой воскликнул:
– A-а! Была не была! По рукам, многоуважаемый господин народный комиссар!
Ногин засмеялся:
– Вот так бы давно!
Кушаков, наморщив лоб, сказал деловито:
– Остается только уточнить бонус – процент отчислений в нашу пользу.
– Чтобы не обмануть ваши гуманистические побуждения, – уточнил Красин со смешком…
Почти в тот же час всего за несколько кварталов от «Закупсбыта» крупнейший лондонский финансист Иоаннес Лид принимал в роскошном кабинете своего офиса генералов Миллера и Марушевского.
На столе – кофе, коньяк, сигары.
Лид говорил по-русски:
– Я готов вас выслушать самым внимательным образом, господа. – Слова он произносил с еле заметным акцентом.
Покашливая от волнения, Миллер начал:
– Господин Лид, вы являетесь одним из тех западных финансистов, чьи интересы в огромной мере связаны с Россией…
Иоаннес Лид наклонил голову в знак согласия.
– Если я не ошибаюсь, господин Лид, стоимость вашего имущества в России превышает девять миллионов золотых рублей, – продолжал Миллер.
Пуская ровные кольца сигарного дыма, Лид слабо усмехнулся:
– Буржуа – люди подозрительные и суеверные. Они не любят, когда кто-нибудь считает их деньги…
Марушевский по-солдатски прямо сострил:
– Поэтому большевики, не считая, забрали все ваши заводы, фактории и пароходства?
Лид продолжал усмехаться.
– Да, этим господам не откажешь в решительности, – спокойно сказал он. – А вы, как я понимаю, по-видимому, хотите предложить мне мое имущество обратно?
Миллер патетически воскликнул:
– Безусловно, господин Лид! Вы все сможете вернуть. Но сейчас нам нужна и ваша помощь…
– В чем она должна выразиться? – осторожно осведомился финансист.
– Нашему движению нужны средства, – сказал Миллер.
Марушевский перебил его:
– Но еще больше нам необходимо ваше влияние в правительственных кругах Великобритании, – решительно сказал он и взял со стола сигару.
Лид протянул ему сигарный нож.
– В каком направлении должно быть использовано мое влияние?
Миллер выпалил:
– Нужно подготовить новую совместную русско-английскую экспедицию на Север России!
Лид выпустил три плотных колечка дыма, проследил за ними, последнее рассеял кончиком сигары. Сказал:
– Понятно… – Встал, неспешно прошелся по пушистому ковру, остановился напротив Миллера: – Как вы представляете это конкретно?
– Мы располагаем сильным, хорошо законспирированным подпольем в Архангельске, – сказал Миллер. – Оно сообщает, что большевики намерены в конце лета перебросить из Сибири миллион с лишним пудов продовольствия, накормить Север, а остальное распродать в Лондоне…
Лид присел на подлокотник кресла, спросил коротко:
– Что вы предлагаете?
Снова выскочил вперед Марушевский:
– Чтобы английский флот разгромил караван с хлебом и прочими товарами!
Сглаживая бестактность коллеги, Миллер сказал с пафосом:
– Чудовищный голод и болезни парализуют способность большевиков к сопротивлению, и англо-русский десант захватит Север России без всяких потерь!
– Но, помнится, подобные попытки уже предпринимались, – не без сарказма сказал Лид. – В конце прошлого года ваша армия насчитывала двадцать пять тысяч солдат
