Шрифт:
Закладка:
Из воспоминаний академика Абрама Иоффе:
«Нигде, никогда я не видел таких стремительных темпов перехода научных идей в практику, как в Ленинграде в первые месяцы войны».
Для защиты населения в городе соорудили свыше четырех тысяч бомбоубежищ, рассчитанных на 800 тысяч человек. Создавались санотряды для предотвращения эпидемий, более опасных, чем голод. За годы блокады в городе с неработающими водопроводом и канализацией не случилось ни одной вспышки массовых заболеваний.
Чтобы разобраться с множеством дел, у Жданова выработалась привычка раскладывать бумаги и документы в своем кабинете на полу, столах и креслах. Пытаясь сосредоточиться на наиболее насущных проблемах, он прогуливался по кабинету от одной кипы к другой, убирая бумаги по мере решения вопросов. Он оставался в Ленинграде до самого конца блокады.
Из воспоминаний шефа московского бюро газеты «Нью-Йорк таймс» Гаррисона Солсбери:
«От бесконечного курева у него [Жданова] обострилась астма. Он хрипел и кашлял. Глубоко запавшие, угольно-темные глаза горели; напряжение испещрило его лицо морщинами. Он редко выходил даже погулять».
Блокадная жизнь сказывалось и на других руководителях города, работавших по 20 часов в сутки. Как и фронтовые командиры, они получали военный паек: 400 граммов хлеба, миску мясного или рыбного супа и по возможности немного каши. К чаю давали один-два куска сахара. За три года блокады Жданов перенес на ногах два инфаркта, не прекращая поездки на предприятия и фронт.
9 августа 1942 года в Большом зале Ленинградской филармонии состоялась премьера Седьмой симфонии Дмитрия Шостаковича. Несмотря на угрозу бомбежки, в филармонии зажгли все люстры, а зал был полон. Этот факт широко известен, но мало кто знает, что именно Жданов поручил своему пилоту вместе с медикаментами доставить партитуру симфонии из Куйбышева, где жил в эвакуации Шостакович.
Ленинградская блокада была полностью снята лишь 14 января 1944 года. По разным оценкам, за время блокады погибло полтора миллиона человек. 97 % из них умерли от голода.
19 сентября 1944 года в Москве именно Жданову было поручено подписать соглашение о перемирии с Финляндией. Согласно этому документу, финны отводили свои войска за линию границы 1940 года, освобождали всех военнопленных, предоставляли Советскому Союзу все аэродромы и военно-морскую базу, выплачивали контрибуцию в 300 миллионов долларов.
В счет выплаты этой контрибуции в СССР поступило 340 тысяч вагонов различных грузов и 514 судов, построенных на финских верфях. Если сцепить все эти поезда вместе, то длина эшелона составила бы три с половиной тысячи километров. В частной беседе Жданов как-то сказал, что половину погибших в блокаду ленинградцев относит на счет финской агрессии.
В декабре 1945 года было принято решение о возвращении Жданова в Москву. Уже через сутки он появился в кремлевском кабинете Сталина. С этого дня он стал в стране вторым лицом после вождя, отодвинув Молотова, Берию и Маленкова. Андрей Жданов возглавлял отдел пропаганды ЦК, комиссии и комитеты, с ним согласовывались практически все решения Политбюро, Секретариата и Оргбюро ЦК.
Началось активное назначение ленинградцев на самые высокие должности в стране. Подковерная борьба в Кремле не прекращалась, но свалить опытного и умного соперника Берии и Маленкову не удавалось долго.
7 августа ставленник Георгия Маленкова, начальник управления агитации и пропаганды ЦК Георгий Александров, подготовил записку «О неудовлетворительном состоянии журналов “Звезда” и “Ленинград”». В ней критиковались 15 авторов, особенно Михаил Зощенко и Анна Ахматова. Оба журнала были ленинградскими. Через два дня на заседании Оргбюро ЦК ВКП(б) Сталин устроил грубый разнос ленинградским журналам, а Маленков во всем обвинял Ленинградский горком партии.
14 августа 1946 года Оргбюро ЦК ВКП (б) опубликовало постановление о журналах «Звезда» и «Ленинград». Издания обвиняли в том, что они стали проводниками «чуждой идеологии». Жданов понимал, что ответственность ложилась на него и тех, кого он оставил в Ленинграде после своего возвращения в Москву. Знал он и то, что Маленков и Берия стремились ослабить доверие Сталина к нему, и вынужден был реагировать. В результате редактор первого журнала получил выговор, второй журнал был закрыт. Но на этом Жданов не остановился. Под удар попали Анна Ахматова и Михаил Зощенко.
Во время войны, находясь в блокадном Ленинграде, Жданов активно участвовал в судьбе обоих: звонил секретарю ЦК Узбекистана с просьбой позаботиться об Ахматовой и обеспечил эвакуацию Зощенко из Ленинграда в Алма-Ату. Но теперь все изменилось.
Жданов лично прибыл в Ленинград и выступил сначала на собрании партийного актива, затем – на собрании писателей. Стенограмму его выступлений напечатала «Правда». Там отмечалось, что рассказ Зощенко «Приключения обезьяны» отравлен «ядом зоологической враждебности к советскому строю», а в повести «Перед восходом солнца» Зощенко изобразил «людей и самого себя как гнусных похотливых зверей». Творчество Ахматовой было расценено докладчиком как «поэзия взбесившейся барыньки, мечущейся между будуаром и молельной».
4 сентября Союз писателей СССР исключил из своих рядов Зощенко и Ахматову как литераторов, «не соответствующих в своем творчестве требованиям Устава», согласно которому членство в Союзе возможно при условии «участия в социалистическом строительстве». И Ахматова, и Зощенко утратили право на получение хлебных карточек и фактически лишились средств к существованию.
Однажды в разговоре с сыном Андрей Жданов обронил фразу: «Я не хочу пережить Сталина». Это был, пожалуй, единственный человек из сталинского окружения, который мог произнести такие слова. Жданов никогда не был обуреваем жаждой власти. Но он прекрасно понимал, что будет после смерти вождя, и какая борьба развернется за освободившееся место. Сталина он не пережил.
Правительственная дача Долгие Бороды была построена в 20 километрах от города Валдая Новгородской области в 1934 году. В 1939 году сюда приехал Сталин. Он пробыл здесь два часа и изучил карту, на которой было видно, что дача расположена между двух озер и ведет к ней единственная дорога. Со словами: «Вы меня в ловушку загнали», – глава страны уехал и больше никогда сюда не возвращался.
Именно на этой даче провел свои последние дни Андрей Жданов. Его жену Зинаиду вызвали только за день до его смерти. 31 августа 1948 года он умер от очередного сердечного приступа. Невероятно, но один из руководителей государства находился в резиденции, где ему не могли оказать своевременную и квалифицированную помощь. Этот факт впоследствии породил много слухов о том, что Жданов мешал кому-то в Политбюро, и его попросту убрали с дороги.
Врач Лидия Тимашук, вопреки мнению консилиума диагностировавшая у пациента инфаркт, обратилась
