развязал мешочек и вытащил горсть сушеных трав. Он рассыпал их вокруг Тада, почти переставшего сопротивляться. Его тело содрогалось от слабых спазмов, пока порча вытягивала из него остатки сил.

— Адхэйнт, — приказал Роган.

Травы загорелись и тут же погасли, оставив после себя лишь кольцо душистого дыма.

Пока я наблюдала за тем, как Роган окропляет Тада какой-то жидкостью, меня окутал аромат шалфея, успокоивший взбудораженные нервы.

— Дай сюда руки.

Я тут же потянулась к Рогану и положила свои ладони поверх его. Как только я это сделала, то ощутила, что он задействовал связь с фамильяром и принялся тянуть из меня магию. Я охнула, а он некоторое время изучающе смотрел на меня, прежде чем сказать:

— Твоя очередь.

Я закрыла глаза и постаралась полностью раскрыться, лихорадочно нащупывая связь между Роганом и собой. Точно так же я делала с Забиякой, когда впервые удостоверилась, что связь между мной и фамильяром установлена. Я обнаружила нечто легкое, теплое и мощное. Оно обвивало то, что являлось моей сущностью, моей душой.

Я отмахнулась от промелькнувшего внутри изумления. Я же не ведьма души, так что могу ошибаться! Сейчас не время разбираться в том, какого черта там делает магия Рогана.

Я потянула нить нашей связи. Роган тихо заворчал, и я поняла, что он тоже это почувствовал. Глядя на него, я не упустила того самого беспокойства на его лице, которое испытывала и я, открывая кому-либо доступ к тому, что принадлежит мне одной. Он словно начертал свое имя у меня внутри, и больше всего на свете я хотела стереть его. Отбросив все опасения и рефлексию по этому поводу, я заставила себя сосредоточиться на спасении Тада.

— Повторяй за мной, — велел Роган, а затем медленно произнес заклинание.

Как только он закончил, сразу же повторил все сначала. Я внимательно слушала и, когда он начал снова, принялась произносить заклинание очищения вместе с ним. Дым от сушеного шалфея сгущался вокруг нас. От жидкости, которой Роган обрызгал моего кузена, веяло ароматами теплого денька на озере.

Заклинание лилось из моих губ, и я закрыла глаза. Я вложила в эти слова всю силу, которая только у меня была, и представляла, как она течет по Таду, счищая всю зловещую магию, которая к нему пристала. Я выплеснула чары, умоляя спасти его и требуя, чтобы высшие силы все исправили.

Слезы не переставая текли по моим щекам, а я уповала на лучшее и молила, чтобы этого оказалось достаточно. Я нараспев повторяла слова всем своим существом, боясь представить, как открою глаза и увижу, что они не подействовали.

Страх и отчаяние так и пытались завладеть мной, и я еще крепче сжала руки Рогана. В ответ он сжал мои, а потом произошло нечто странное. На меня накатил холодок, но не такой леденящий и неуютный, какой охватил меня при нанесении печати на кости. Скорее, это было долгожданное облегчение, избавляющее от жара и мук. Холодок прошел сквозь меня, взбудоражив все чувства.

Вдруг мне показалось, что внутри моего тела появился кто-то еще. Чье-то сознание словно плотно прижалось к моему. От этого в каждом из моих нервных окончаний вспыхнул целый фейерверк ощущений. Внутри меня начало нарастать покалывание. Но я не могла сосредоточиться на том, что это за чертовщина, поскольку в сознании снова начали мельтешить образы. Они менялись так быстро, что их было трудно разглядеть. Я то улавливала что-то из своего детства, то различала других, незнакомых мне детей.

Я выхватила образ себя маленькой, занятой распаковкой подарков. Тем рождественским утром я получила игрушечную лошадку, о которой давно мечтала. А вот какой-то мальчик обнимает толстого полосатого рыжего кота. Вот я плачу после первой перепалки с другой девчонкой в средней школе. А вот два мальчика тайком сбегают из дома посреди ночи, чтобы порыбачить. Вот кричит какой-то мужчина: лицо его искажено яростью. Кисет с костями, которые принадлежат не мне. Мой первый поцелуй. Кулачный бой между мальчишками, которые до этого сбегали на рыбалку. Только теперь они уже подростки, и в одном из них я узнала Рогана.

Я увидела, как отец обнимает меня в тот самый день, когда сообщил мне, что болен. Вижу окровавленные руки, отяжелевшие от отчаяния. А вот я сижу в ванне и сверлю невидящим взглядом кафельную стену в день, когда обнаружила отцовскую записку. Неизвестная мне красивая женщина корчится в экстазе под Роганом. Мой последний бойфренд опускается на колени и медленно стягивает с меня нижнее белье.

Шок рикошетом прокатился по всему моему телу. Я попыталась вырваться из череды кадров двух наших жизней, мелькавших передо мной. Но прежде чем я успела сделать хоть что-нибудь, магия, расцветавшая внутри меня, усилилась и стала ослепительно яркой. Ощущение было такое, будто кто-то взорвал крошечную атомную бомбу у меня в груди, и из нас с Роганом вырвалась наружу вспышка света и силы.

Она сорвала с Тада все, что осталось от проклятия, и отшвырнула тетю Хиллен на перила лестничной площадки. Окна в моей квартире задребезжали, а дверь в соседнюю пустую квартиру треснула посередине.

Я задыхалась от накативших на меня эмоций и ощущений. Растерянность, нужда, утрата, интерес, разочарование — трудно было осмыслить все, что навалилось разом, требуя моего пристального внимания.

Мы умолкли, но Роган все еще держал мои руки. Я взглянула на Тада и отметила, что его здоровая бледность вернулась, а сам он глубоко и медленно дышит. Я хотела дотронуться до него, но руки были скованы стальной хваткой. Бросив резкий взгляд на Рогана, я заметила, что его зеленые глаза пристально смотрят на меня. Его дыхание было таким же тяжелым, а щеки раскраснелись.

«Неужели он видел все то же, что и я?»

Я изучающе смотрела на него, будто ответ на этот вопрос можно было прочитать по его глазам. Но когда Тад выдохнул и сел, Роган отпустил мои руки, и все случившееся между нами лопнуло, как воздушный шарик.

Я обняла Тада до хруста костей, а тетя Хиллен, всхлипывая, подхватила нас обоих.

— Спасибо, спасибо, спасибо! — бормотала она снова и снова, убедившись, что мы целы.

Все в слезах, мы втроем обнимались, плакали и радовались тому, что снова были вместе.

— Ну, ты как? — спросила я Тада, когда он освободился от нашей мертвой хватки.

Он провел руками по лицу и взъерошил свои светло-каштановые волосы.

— Да нормально вроде бы, — заявил он слегка изумленно. — У меня болит голова, меня будто бы поразили девять тысяч ударов молнии, но в целом… — Тад пожал плечами и усмехнулся.

Я почувствовала невероятное