Шрифт:
Закладка:
Словом, я сдал прирученного пса нашему торговцу фальшивыми драгоценностями. Потом граф успел уехать в свой замок для подготовки его к свадьбе и вдруг — о, ужас! — случайно погиб на охоте. Опечаленный синьор де Винчи показал невесте газеты с некрологом в траурной рамке. Несчастную еле спасли… Да, псы умеют любить! А разведчики умеют требовать работы от тех, с кем они связаны. Впрочем, все пошло нормально, только неутешная невеста-вдова навсегда оделась в траурные платья.
В качестве лорда я появлялся на сцене только в моменты смертельной опасности, не иначе.
Однажды в Берлине меня вызвал и приказал срочно съездить в фашистский Рим и доставить оттуда в гитлеровскую Германию армейский газозащитный комбинезон и ручной пулемет. Через две границы!! Хрустящий комбинезон защитного цвета и пулемет (правда, без приклада). Это было очень серьезное и опасное поручение. Я вызвал Пепика и Эрику, своих молодых помощников, руководить операцией взялся Тэд, а к нему в помощники вызвался Борис.
Утром в Риме к вагону люкс-экспресса Рим — Берлин явились хорошенькая монахиня и служитель из американской больницы. Они под руки вели скрюченного больного, укутанного с головой так, что из пледов торчал только желтый трясущийся нос. За этой троицей шел вышколенный молодцеватый слуга, который небрежно нес в руке элегантный, на вид полупустой саквояж, а на плече — высокую брезентовую, обшитую кожей сумку, из которой торчали металлические концы клюшек для игры в гольф. Сестра по-итальянски с английским акцентом объяснила проводнику вагона, что больной — сумасшедший лорд, страдающий буйными припадками. Он кусается, но укусы безопасны, безумие через слюну не передается, надо только беречь глаза. Припадки могут начаться от резкого стука и дребезжания.
Монахиня сунула проводнику такую пачку лир, что, взглянув, тот охнул и бросился обвязывать чистыми полотенцами все дребезжащие предметы в купе: стаканы, графины, ночной горшок. Лорда бережно усадили и заботливо прикрыли еще одним пледом, больничный служитель сел с одной стороны, монахиня — с другой. Служитель уставился на лорда, как охотничья собака, а монахиня открыла Евангелие и стала шепотом читать, отсчитывая страницы на четках.
Наша затея была психологической атакой, весь расчет строился на том, что ни итальянские чернорубашечники, ни швейцарские жандармы, ни гитлеровские эсэсовцы, пораженные необычным видом его «лордства», не обратят внимания на саквояж с клюшками, они будут смотреть только на лорда, который кусается!
Так и случилось: на границах проводник еще издали шипел представителям власти: «С-с-с!» и, захлебываясь, рассказывал о необыкновенном больном, монахиня молилась, не поднимая глаз, служитель сидел в позе пса, готового ринуться на добычу.
В Цюрихе явился невысокий юркий врач в белом халате. Молча сделал больному инъекцию, молча выслушал доклад монахини и удалился. На немецкой границе эсэсовцы только рты раскрыли:
— Настоящий лорд?
— Вот его паспорт!
— И кусается?!
— Как собака!
— Герр Готт! Доннер веттер нох маль!
Наша смерть на цыпочках прошла мимо, даже не взглянув на кончик дула пулемета…»
Есть в работе Д. Быстролётова один эпизод, который по сию пору приводит в изумление профессионалов. Это, что называется, высший пилотаж во внешней разведке.
А предыстория такова. В начале 30‐х годов на Запад бежал высокопоставленный советский чиновник по фамилии Беседовский. В написанной им книге он упомянул об одном серьезном промахе нашего Посольства в Париже.
«1928 год. В полпредство пришел посетитель с желтым портфелем и едва ли не с порога предложил купить у него за 200 тысяч франков коды и шифры Италии. Причем в будущем гость пообещал за те же деньги сообщать о всех очередных изменениях шифров и кодов. Можно себе представить, как обрадовался полпредский товарищ, особенно когда убедился в подлинности предлагаемых документов. Однако, проверив и сфотографировав их, он вернул коды и шифры посетителю со словами: «Это фальшивка. Убирайтесь вон, иначе я вызову полицию».
Возможно, наш работник считал себя ловким хитрецом: мол, и деньги сэкономил, и шифры добыл. Однако, когда книгу Беседовского прочитали в Москве, то решили по-другому. Быстролётов был немедленно вызван на родину. Вот как он сам вспоминал об этом:
«На Лубянке А. Слуцкий мне подал книгу, открытую на нужной странице. На полях карандашная отметка: «Возобновить».
Я пожал плечами:
— Дураки, конечно. Но при чем здесь я?
— А вы прочли слово «возобновить» на полях?
— Прочел.
Абрам сделал внушительную паузу.
— Писал Сталин. Это приказ. Сегодня ночью уезжайте обратно, найдите этого человека и возобновите получение от него тех же материалов.
Я раскрыл рот от удивления.
— Где же его искать?
— Ваше дело, Андрей.
— Да ведь о нем только и известно, что он небольшого роста с красным носом. На земном шаре таких миллионы.
— Возможно.
— Как же его искать?
— Если бы мы знали, то обошлись бы без вас. Приказ понят? Заполняйте! Денег получите без ограничения, время — ограничено: полгода. Желаем вам удачи и успеха.
В Женеве на берегу озера сел я на скамейку и принялся не спеша кормить прекрасных белоснежных лебедей».
Несколько недель Д. Быстролётов «кормил замечательных лебедей».
Он думал. За всю работу свою Дмитрий Александрович ни разу не воспользовался пистолетом. Оружие нелегала — острый аналитический ум, твердая воля, способность принимать неожиданные решения. Искал варианты. Самым простым было послать надежных людей, владеющих фотокамерами, по всем итальянским посольствам с поручением снимать чиновников небольшого роста. Послал. Опять целыми днями сидел на берегу озера: продумывал другие варианты, вычислял, сомневался, искал. Среди двух с половиной миллионов человек ему предстояло обнаружить одного, о котором было известно, что он коротышка, у него красный носик и что три года назад его надули в советском посольстве.
Короче говоря, спустя два месяца Быстролётов нашел «носика» и, выдав себя за американца, работавшего на японскую разведку, пригласил его к сотрудничеству. Все умозаключения, к которым пришел «Андрей» во время «кормления лебедей», блестяще подтвердились: «Носик» был всего лишь передаточным звеном в торговле шифрами, организованной министром иностранных дел Италии графом Чиано, женатым, кстати, на дочери дуче (Муссолини. — Примеч. Н.Ш.). Спустя некоторое время «Носик», он же отставной офицер швейцарской армии по фамилии Росси, на одной из встреч продал Д. Быстролётову итальянские шифры.
Дмитрий Александрович совсем в краткой форме рассказывает о методах вербовки иностранной агентуры.
«О «Носике», который торговал итальянскими шифрами, я уже рассказал. Потребовалось не очень много времени, чтобы его обнаружить и установить, где бывает. Однажды вместе с приятелем мы пришли
