Цена была не из дешевых, потому я заказала только пять штук. И раньше двух недель мастер изготовить не обещал. Прон недовольно сопел, понимая, что ему же и придется ехать сюда. Даже Леста тихонько начала выговаривать:

-- Госпожа моя, траты-то ить немалые! Да и старосту от дому отвлекаете. Может, оно и не нужно вовсе?

Но спорить и объяснять что-то я не стала. Сделала вид, что не слышу ее ворчания. Дальше путь лежал на рынок. Телегу оставили на площади среди пары десятков таких же, под присмотром молодого парня. Въезд был запрещен, только ножками между прилавками ходить разрешали.

Тут уже я проявила некоторую осторожность: сперва обошла все ряды, приценилась и только потом взялась за покупки. Прон следовал за мной, забирая новый товар и унося на телегу.

Первым делом я потратилась на посуду. Приобрела штук пятнадцать обливных глиняных мисок и пиал разных размеров, таких же простых кружек и несколько горшков с крышками. Может, и не самая красивая посуда, но достаточно практичная, с одинаковой наивной росписью в полосочку.

Вообще посуда была очень разного качества. Ближе к концу ряда торговали привозным фарфором. Я только полюбовалась на тонкие, почти прозрачные элементы сервизов, на элегантные рисунки и роскошные вазы. Не по деньгам мне такое, но радовало уже то, что здесь это продают. Вздохнула и отошла с сожалением. Возможно, когда-нибудь…

Дорого стоили медные изделия, но тут я разорилась на пару сотейников, три кастрюли разного размера и объемную форму для запекания. Дорого или нет, а все это нужно. Дешевле всего обошелся набор чугунных сковородок разного диаметра. А вот за пару хороших ножей пришлось отдать по три серебрушки.

Долго бродила по рядам с живностью, но пока не рискнула ни на что серьезное. Купили только пяток молодых кур, даже петуха брать не стала. Пока и так нормально. Тем более, что пришлось брать еще и мешок зерна птице на корм. Присмотрелась к поросятам. Цена терпимая, только вот везти – уже и места в телеге не найдется.

Прон утешил немного:

-- Не расстраивайтесь, госпожа Розер. Раз уж все одно мне сюдой ехать, прикуплю я. Да и эти вот, что сейчас есть, не больно хороши.

-- Чем же плохи они? Здоровенькие, веселые.

-- Тело ить больно круглое у энтих. Такие вырастают – сала на них много. А брать на мясо нужно у которых тело долгое, а ухи на глаза прям свисают. От с них мясо доброе будет! К зиме как раз и откормите. Ежли свезет, да будут такие в продаже, привезу.

Самые большие закупки я сделала в продуктовом ряду. Тут уж и Прону пришлось побегать, и Лесте, и мне самой. Мешки брала половинные, так их тут называли. Мне кажется, килограмм десять-двенадцать в каждом было. Гречку и овсянку купила, овощей набрала. Картошка еще вполне бодрая, как и морковь, а вот лук уже не очень. Чеснок даже брать не стала: совсем вялый. Масла сливочного большой брусок пришлось завернуть в бумагу и сложить в новую форму для выпечки.

Больше всего места занял мешок муки. Хлеб придется печь самим. Ну, или хоть лепешки какие-то нужны. Так что тут экономить смысла не было. Хотя Прон неодобрительно покачал головой и побурчал на тему, что мол путевые-то хозяева с осени этакое закупают. Ему хорошо ворчать, а мы, считай, на пустое место приехали.

Порадовал выбор сухофруктов. Цены, на удивление, были не так и велики, как я опасалась.

-- Так ить большую часть с Кронкера везут. Тама огроменный порт, а до Энкерта оттудова меньше дня по реке.

Так что закупилась и двумя сортами изюма, и вишни вяленой немного взяла, и кураги приличный пакет. Сахар был: не привычный мне песок, а большие сахарные головы*. Прямо такие, какие я видела на старинных картинках. До революции такой и в России продавали. Я даже хранила дома старинные щипчики для колки. Пользоваться, конечно, не пользовались, просто на память о моей бабушке.

Голов я купила целых две: варенье на зиму запасать буду - понадобится. А еще добавила горшок засахаренного меда. Тоже лакомство, и дешевле, чем сахар.

В мясном ряду побродила, но сырое не рискнула брать. Днем уже градусов пятнадцать, можем и не довезти. Выбрала большой свиной окорок, хорошо прокопченный и душистый.

Оставалось самое важное: семена. Тут уж я оторвалась по полной. Торговали ими всего три женщины уже почти на выходе из рыночных рядов. Ни одну я не обидела. Набрала и травок у них сушеных: того же укропа и чайного сбора.

Прошлась по овощам. Выбор, на удивление, был очень приличный. И помидоры здесь росли, и даже синенькие. Так что пренебрегать я ничем не стала. Фасоль и горох, морковь и свёкла, лук-севок и базилик, несколько сортов помидор и семена мяты, и многое-многое другое. Даже ведро семенной картошки прикупила. Хоть Прон и ворчал, что это зряшная трата денег:

-- Худо она у нас растет, госпожа Розер. Совсем худо. Землица ить неподходящая для нее. Хороший урожай, это если сам-два получается.

Ну-ну, будет он мне страшные истории рассказывать! Если картошку на одном и том же месте сажать из года в год, то и столько не соберешь. А я за свою жизнь столько ее вырастила, что если я чего про картошку не знаю, так того и вообще знать не нужно!

Время уже было послеобеденное, народ понемногу расходился, не было давки. К телеге мы возвращались с полными руками кульков и кулёчков. Даже я несла корзину, где любовно были сложены пакеты с сухими травами и крошечные кулёчки семян.

До телеги, где Леста и Прон укладывали покупки, мне оставалось метров десять, когда на меня налетел какой-то неуклюжий мужик и выбил из рук корзину. Все мои богатства рассыпались по грязной мокрой земле. Я с