елозя по грязи ногами и периодически падая, а я давил в себе желание отвесить девчонке подзатыльник. Девчонка как есть, несмотря на хорошо развитые формы. У меня Эльма и Элли себя взрослее ведут, а эта… какая-то она потерянная. Впрочем, не мои проблемы. Красноголовая, что она о себе бы не думала, обычная контрабандистка, да еще и полукровка, что по её собственным словам является не самой лучшей рекомендацией для жизни на этом континенте. Значит, она может для меня сыграть ту же роль, что и покойный Теовальд, которого я притоплю в этом же овраге, как только орки закончат свою работу. Эта Стелла даст мне тропинку в общество, пусть и не высшее. Сгодится.

— Можешь объяснить мне, зачем тебе нужен этот трактор, если крепящие его механизмы сорваны? — полюбопытствовал я.

— Это танк! — был дан мне резкий ответ, после которого девушка ощутимо замялась и слегка поёжилась, но потом тихим голосом добавила, — Его я оставлю. Нужно снять ноги и пулемет.

Неслабо уставшие под конец деревенские обнаружили в себе второе дыхание, удирая подальше от дирижабля. Мыслей вернуться более плотной кучкой, а может даже с дедовскими берданками, я им отбил сразу же, подняв единолично открученный от трактора пулемет. Тяжелая дурища, чем-то похожая на дедушку знаменитого «Корда» в моих руках смотрелась, наверное, просто идиотически смешно, а отдачей от очереди меня бы потащило по траве как игрушку, но это были нюансы, о которых разным зеленым здоровякам знать было не нужно. Они видели Должника с пулеметом — они убегали, унося с собой поломанного товарища. Зато целые.

С тех пор, как я попал в этот мир, меня преследовала одна настойчивая проблема — размеры. Бытие гномом полутора метров ростом имеет ряд серьезных недостатков. Одним из самых поганых являются выводы, что делает подсознание у вероятных противников. «Маленький — значит слабый. Значит жертва. Обязан подчиняться тому, кто больше, тому кто сильнее». Гормональная система желтоглазых в Хайкорте была мертва, как ей и полагалось быть у нежити, поэтому там проблем такого рода почти не возникало. До этого? Они частично решались моей харизмой.

Сейчас? Сейчас я могу только запугивать. Определенный процент устрашения от Квадры Вожака могу передать, но те личности, кто только что со мной познакомились, вполне удачно игнорируют влияние способностей кида первое время. Доброе слово тоже мало помогает, если ты мал и хрупок с точки зрения крупного мордатого скота. Зато огнестрельное оружие? Оно не подводит. И пулемет, да. Такой может компенсировать вообще всё.

— Взлетаем, — хмуро уведомила меня Стелла, высовывая своё круглое личико в каюту, которую я отмывал от крови и мозгов свежевынесенного трупа. — Хочу свалить отсюда подальше, в глушь. Там и разойдемся, хорошо?

Ничего против я не имел.

Наследство, доставшееся мне от Теовальда Кринхальзера было приятным. Отличное ружье их дворецкого или слуги (стоп, я что, убил их всех троих? Выходит, да), револьвер самого «нанимателя», да два чемодана, в одном из которых я хранил остатки грима Владена, а вот второй носил при себе орк, не позволяя мне заглядывать внутрь. Сейчас этот запрет стал неактуален, а вот подсчет имеющихся в наличии активов был совершенно другим делом.

Надо же, снова не обманул. В чемодане покойника действительно находились три очень пухлых папки, дополнительно защищенные оберткой из странной прочной кожи, похожей на змеиную. Документы, что там содержались, были как архивными выписками, так и сделанными вручную заметками, описывающими очень широкий ряд приграничных инцидентов в пределах конфедерации Барджайя. Перестрелки, рейды, диверсии, описание нелегальных маршрутов и так далее тому подобное. Перепись событий дополнялась фактами, что могли помочь в расследовании, указаниями на перевалочные базы и точки подскока, карты патрулей и их обходов. У меня сразу сложилось мнение, что Затранда, Гребе и Филинс боялись конфедерацию даже при заключенных союзах, от чего и гадили ей чрезвычайно мелко, хоть и обильно.

Просто прекрасно… но бесполезно. Не с моей внешностью без сопровождения в виде высокородного орка соваться в высшие сферы, пытаясь загнать задорого этот материал. Но это не значит, что не смогу им воспользоваться.

— Прилетели, — сообщила мне красноволосая зеленая голова, просунувшись в незакрытую щель, — Тебе пора.

— Не тебе, а вам, — пробурчал я, вставая, под согласное мяуканье Волди, который до этого момента самым невинным образом «пас» сквозь щель в приоткрытой двери нашего водителя. Винтовка ушла на одно плечо, торба на другое, здоровый револьвер за пазуху, а его мелкие собратья ушли по карманам. Поправив кривую и косую пародию на саблю, притулившуюся у меня на спине, я счел все приготовления к спектаклю завершенными.

Она ждала у люка, имея вид независимый, нервный и нетерпеливый. Промасленная ветошь, с некоторым трудом исполнявшая роль майки у полукровки в данный момент заманчиво бугрилась от того, что та сложила руки под грудью, тем самым её слегка приподняв. Ни дать, не взять хозяйка, выселяющая злостного неплательщика.

— Это тебе, — буркнул я, впихивая ей дипломат с папками, — Дарю. Ты контрабандистка? Вот загони эти макулатуру какому-нибудь лорду в Затранде. Хватит на нормальную одежду, новый трактор, а заодно, если не оплошаешь, то и на штуки три таких дирижаблей, как этот.

— А… ээ… кк…, — ошалела девушка, вцепляясь обеими руками в увесистый дипломат.

— Ну всё, пока.

До земли было метра два, спрыгнуть, взяв кота в освободившуюся руку, никаких проблем не составило. А дальше я считал шаги, неторопливо думая о том, что молодежь — это диагноз. Пять шагов. Вот что ей стоило просто попросить меня помочь с установкой пулемета на платформу? Есть же она под него, как бы не родная, я это увидел, когда еще с люком трахались. Но нет, не попросила. Выводы очевидны. А чем очередного гопника будешь отпугивать? Задом в шортиках? Десять шагов. Но упряма, что и говорить. Может даже безумна, если я правильно интерпретировал запахи, исходящие от двух коек.

Пятнадцать.

— Подожди! Вернись! Я хочу сделать тебе предложение! Мы можем помочь друг другу!

А тон, блин, почти жалобный. Не для того, чтобы разжалобить меня, а потому что бедная красноволоска наступает на горло собственной песне. Разворачиваюсь и иду назад. Это здравый смысл, девочка. Он будет наступать снова и снова, пока ты не повзрослеешь или не дашь дуба. Когда этот процесс станет безболезненным, тогда сможешь считать себя взрослой.

Ну что сказать про Стеллу Заграхорн, гордую (и одинокую) воздухоплавательницу? На этот раз она догадалась приготовить чай. Может быть, я слишком тороплю события, ведь всего лишь несколько часов назад я принуждал эту девушку лететь туда, куда нужно моему нанимателю под страхом мучительной