Шрифт:
Закладка:
Мама рассмеялась, наклонилась и поцеловала его в лоб. Он покраснел на шесть оттенков и смущенно улыбнулся. Когда моя семья направилась обратно к озеру, Мистер Кершоу снова наклонился ко мне. Я приготовился к ожидаемому комментарию. Я не знал, как отреагирую на то, что он говорит о моей матери, поэтому я взяла себя в руки.
—Она хорошая женщина, твоя мама,— сказал он.
А? Я растерянно посмотрел на него, и он хихикнул.
— Твой папа военный, — сказал он, как будто это все, что мне было нужно.
—Хм... раньше был таким. Он служил на Военно-Морском Флоте.—
Он рассудительно кивнул. — Может, я и отсутствовал какое-то время, но не забыл, как обращаться с офицером и его семьей.—
—О...—
—Хороший человек, твой папа.—
Я моргнул.
Он ухмыльнулся моему растерянному взгляду, а затем пустился в седую историю с участием трех пьяных девушек, шоколадного соуса и чего-то под названием «Книга подушек». (Пр.Пер Чта???)
Наконец, я был готов сделать что-то еще, что угодно. Я знаю, что мистеру Кершоу нравилось, когда кто-то слушал его истории, но я был готов сбежать. Стэн и Терри (женщина из-под стойки) прибыли и были направлены в их обычную каюту рядом с нашей. Но за последние два с половиной часа, никто не появлялся. В конце концов, я сказала мистеру Кершоу, что мне лучше повидаться с семьей.
Спустившись к озеру, я нырнул в воду, чтобы остыть, а затем начал плыть к плоту. Эрин лежала на спине, греясь на солнце, и даже не открыла глаза, когда я забрался к ней.
— Они еще не приехали?—спросила она, когда я лег рядом с ней.
— Нет, — сказал я с грустью.
Она сочувственно хихикнула, но в остальном молчала.
Я откинула волосы назад и попыталась расслабиться. Через некоторое время, я перевернулся на живот и сложил руки под подбородком. Не знаю, сколько я там пролежал, но, я должно быть, закрыл глаза и немного задремал.
Через некоторое время я почувствовал, как плот соскользнул в воду. Дети Нолана играли на мелководье озера, и я старался не обращать внимания на их смех и визг. Плот снова качнулся, и я почувствовал, как Эрин поднимается рядом со мной, капая холодную воду на мои ноги.
—Эрин? С тебя капает на меня.—
Она пошевелилась, и я почувствовал, как она опустилась на колени рядом со мной. Я не думал об этом, пока она вдруг не начала щекотать меня. Мне стыдно говорить, что я слишком остро отреагировал. Радикально. Вместо того, чтобы просто откатиться от нее, я выполнил разворот в борьбе учебника и сбросил ее с плота. К сожалению, в процессе я аккуратно перевернулся в холодную воду.
Примечание для себя: плот шесть на десять—это не борцовский коврик.
Я подошел, брызгая слюной и убийственно глядя, готовый замочить ее за беспокойство. Она вынырнула на поверхность и я...
... столкнулся лицом к лицу с очень удивленным набором сверкающих темных глаз, белых зубов и блестящих черных волос.
—Я... О, нет...—Я искал что-то связное, чтобы сказать. —Дерьмо.—Ну, цинично подумал я, дело не в этом.
— И тебе привет, — сказала Джина, лукаво улыбаясь мне.
—Ой. Ты в порядке?—
— Конечно, я в порядке, тупица.—
Я моргнул и зашагал по воде.
— Ты не собираешься поздороваться?— робко спросила она.
Я почувствовал, как моя шея и лицо нагреваются. —Э... привет.—
Я посмотрел на край озера, и мое сердце дрогнуло, когда я понял, что не только моя семья наблюдает, но и ее тоже. Они все смеялись. Отлично, подумал я про себя, когда впервые увидел Джину почти за год, и бесцеремонно бросил ее в воду, на глазах у всей ее семьи.
—Она в порядке?—мой отец позвал меня.
Я хотел опуститься на дно и утопиться.
Глава 178
Джина ухмыльнулась и повернулась, чтобы помахать отцу. —Я в порядке! —Она бросила на меня тлеющий взгляд и забралась на плот. Она проскользнула в центр и скромно села на колени, сложив ноги под собой.
Я положил руки на край брезента, сильно ударил ногами, чтобы подняться, и поднялся на плот. Как только я восстановила равновесие, я запустила обе руки в волосы. Я сбросил с них воду и повернулся, чтобы посмотреть на Джину.
Она смотрела на меня, открыв рот, с выражением, которое я постепенно узнавал. Она опомнилась, и закрыла рот. Несмотря на то, что я знал, что мое тело изменилось, я все еще был немного смущен, когда люди смотрели на меня. Наверное, я все еще чувствовал себя таким же пухлым, как год назад.
Я воспользовался тишиной, чтобы изучать Джину. Она немного изменилась—может быть, она была немного тоньше или выше (я не мог сказать, с ее коленями). Ее лицо тоже было более взрослым. Не думаю, что смогу это объяснить, но она выглядела более взрослой. Ее волосы были короче, и мне это нравилось. Я заметил, что она уже начала загорать, с коричневыми линиями, где ее бикини покрывало ее смуглую кожу. Ее грудь обрамляли треугольники более светлой кожи, соски были коричневыми и морщинистыми от холодной воды. Только верхняя часть ее редкой лобковой полоски была видна между бедер. С чувством вины я заметил, что она носит серебряный браслет, который я подарил ей на день рождения.
Она увидела, что я смотрю на него, и улыбнулась мне. — Я тоже купила тебе подарок на день рождения, — застенчиво сказала она. — Но я хотела отдать его тебе лично.—
Она упомянула об этом в последнем письме, которое я получил от нее до того, как моя семья приехала в лагерь.
— Но я не знаю, подойдет ли он тебе сейчас, — сказала она.
Отлично! Я становлюсь еще больше, а ее подарок не подходит. Наверное, мне повезло, и она не сразу сказала мне, как сильно я изменился. Я знаю, это может показаться странным, но я устал слушать «как сильно ты изменился».Я совсем не изменился, я все еще был собой.
—Хм… это здорово. Это дух, который имеет значение, — сказал я вяло. Я опустился на плот и сел, скрестив ноги, а Джина продолжала смотреть на меня.
— Прости, — сказала она, ловя себя на слове. —Это просто, что ты…—
— Так сильно изменился. —Я старался, чтобы в моем голосе не было сардонического тона.
Она опустила глаза и слегка нахмурилась.
