Пока многомудрый Иэёси-сан был как будто со всем согласен. Впрочем, он все равно не умел столь складно составлять фразы, да и, насколько это знал Ким, не пытался пока писать самостоятельно.

— Итак, что же такое война с точки зрения Сунь-цзы. — Дзатаки разгладил бороду. — Сунь-цзы считает любую войну борьбой. Точно такой же, как когда друг с другом борются борцы, мечники, когда друг друга должны подстрелить два лучника, не видящих друг друга воочию, а лишь догадывающихся о том, где находится противник. Борьба двух армий, суть единоборство. Такое же, как политическая или дипломатическая борьба. — Дзатаки задумался. — Возможно, это можно сравнить с разными театрами, на сценах которых идет один и тот же спектакль.

— Скорее, спектакль одного жанра, — с вежливым поклоном уточнил Иэёси-сан.

Дзатаки кивнул.

— Ни одна борьба, где бы и между кем она ни проходила, не является борьбой просто так, любая борьба происходит ради выгоды. Борцы стараются одержать победу друг над другом из-за обещанного приза, один даймё идет со своим войском на другого, желая занять его территорию, отобрать казну, жениться на любимой женщине… Если командир отсылает своего воина в стан врага, воин идет туда не с целью выполнить приказ начальства, а, выполнив его, получить заслуженное поощрение. Сторона, затеявшая конфликт, затевает его ради выгоды, но не следует думать, что сторона, отражающая агрессию, выгоды не преследует. Любой включившийся в конфликт делает это для собственной выгоды. Следовательно, узнав о том, в чем выгода противника, — то есть узнав его истинную цель, — можно попробовать управлять им с помощью этой цели. Отсюда высшим умением ведения войны является умение превратить цель своего противника в средство для себя. На этой основе Сунь Цзы, или, как его иногда называют, Сунь У, выстраивает свою технику заманивания, в результате которой враг получает временное преимущество, некую призрачную выгоду, попадаясь точно на рыболовный крючок. После того как враг повелся на предложенную ему выгоду, он становится как рыба на лесе, и вы можете вести его туда, куда пожелаете сами.

— Правильно ли я это излагаю? — Дзатаки покосился на молчаливо улыбающегося Иэёси-сан, и тот отвесил ему глубокий поклон. Секретарь изо всех сил старался поспеть за литературным гением своего господина.

Иэёси-сан улыбался, невыносимо страдая при этом. Ведь дурак Дзатаки, по сути, вполне добрый и не лишенный хороших качеств Дзатаки, теперь сам рассказывал ему о ловушке синоби, в которую угодил вместе со всей своей семьей, со всем своим кланом.

Конечно, заманивание, или подманивание, как это нередко называли военные, срабатывало всегда и всюду. Решив, что его враги синоби, Дзатаки вознамерился истребить один из их кланов, о его цели прознали сами синоби и предоставили дураку возможность собственноручно вырезать деревню, в которой находились переодетые в платья воинов-невидимок крестьяне. Парочка настоящих синоби, которых укокошили самураи Дзатаки, в счет не шла. Таинственный старик, по всей видимости, уже давно утратил необходимые для невидимки навыки, а девица… да кто ее знает, может, подцепила китайский сифилис девица, вот и пришлось ею пожертвовать.

Одно понятно, Дзатаки клюнул на приманку — фальшивую деревню. Клюнул и сразу же получил новый подарочек, спасенную деву, которая уже один раз уничтожила весь его гарнизон и теперь все ближе и ближе приближаясь к самому Дзатаки. В то время как он со знанием дела рассуждал о ловушках и искусстве заманивания…

Но как предупредить Дзатаки, как предупредить его, если в замке угнездились синоби? Сколько их уже здесь? Пока Иэёси-сан видел только канонира, который приносил «Ветру» снадобье, да и самого «Ветра». В крайней опасности обоих не было никаких сомнений. Впрочем, синоби в замке могло быть и больше, гораздо больше.

Но если они решили покончить с Дзатаки, отчего же не сделали этого давным-давно? Для этого было сколько угодно времени и возможностей. Значит, синоби преследуют совершенно иную цель. Какую?

— Опасно рисковать своим шпионом, но еще опаснее рисковать своей армией, опасно потерять воинство, которое могло бы в случае плачевного исхода защитить тебя, но еще опаснее рисковать собственной территорией, своей жизнью, жизнями своих близких. Война есть наиболее эффективный метод для приобретения выгоды, но и наиболее опасный. — Дзатаки перевел дух. Он был в ударе. Дожидающаяся за ширмой служанка быстро приблизилась к господину с подносом бон[54], другая принесла чай, третья налила Иэёси-сан и секретарю. Все три проделали свои действия в гробовом молчании, после чего заняли места за спинами мужчин, готовые прислуживать.

— Если позволит Дзатаки-сама, можно было бы вставить фразу самого Сунь-Цзы, — осмелился внести предложение Иэёси-сан. — Я запомнил ее в точности: «Наилучшее — сохранить государство противника в целости, на втором месте — сокрушить это государство. Наилучшее — сохранить армию противника в целости, на втором месте — разбить ее».

— Это очень глубокая мысль уважаемый Иэёси-сан, — Дзатаки казался озадаченным, — не желаете ли развить ее сами?

— Великий стратег хотел сказать, что если разграбить государство противника, разбить дома, поубивать жителей, расхитить склады и все затем спалить, после не получится воспользоваться благами этого государства, — потупившись, сообщил Иэёси-сан, — куда правильнее, покорив город или государство, как будет угодно великому даймё, — поклон в сторону напряженно о чем-то размышляющего Дзатаки, — посадить там на престол своего человека, который будет вести политику победителя и собирать налоги, которые укрепят армию. Куда выгоднее сохранить армию противника. Армия — это подготовленные воины. Казненные самураи, даже если хотят, не смогут перейти на сторону победителя. Если же удастся переманить армию на свою сторону, дав им службу, вы приумножите свои воинские силы, укрепите войско, ваши ряды пополнятся знаменитыми военачальниками…

— Отлично сказано!

— Но, как пишет Сунь-Цзы, самое выгодное — покорить чужую армию вообще не сражаясь.

— Для этого и нужны шпионы! — подытожил весьма довольный собой Дзатаки. — Первое, что следует сделать, ведя войну, — это разбить планы противника. Второе — уничтожить его союзы с другими князьями. Потому что если все отступятся от противника и он останется один и без поддержки, он может даже не начать запланированную войну, или, если войну начали вы, у него будет выбор сдаться сразу же на выгодных для себя условиях или погибнуть. На третьем месте у Сунь-цзы значится разбить армию противника.

«Все правильно, — Иэёси-сан даже поежился от внезапного озарения, — синоби не пытаются убить Дзатаки, они уже лишили его почти всех его самураев, и теперь он окружен незнакомыми ему людьми — в их ряды можно было напихать сколько угодно шпионов. Кто станет проверять такую пропасть народа? В результате Дзатаки остался один, куда-то уехал даже его странный приятель Арекусу