Развлекайся.

Юст хотел было уже возразить, но промолчал, задумавшись о чем-то своем.

— Может, хоть скажешь, что он забрал? Авось я найду аналог или же…

— Не найдешь, — отрезал Бэккер, встал со стула и, аккуратно потерев глаза, дабы не задеть порезы на лице, спросил уже с некоторым неприятным смирением:

— Можешь посмотреть, на меня выписан ордер на арест или что-то типа того?

— Эм… сейчас, так, смотрю и… нет, что-то ничего нет. Зато на Наставление выписали арест всего имущества и последователей. Похоже, сегодня последний день работы церкви.

— Аврора… — Бэккер оживился. — Ты можешь посмотреть? Или даже вокзал! Были отправления последние пару часов?

Но не успел Юст и кнопку нажать, как Бэккеру поступил звонок от Оскара. Юст сразу же ударил по клавишам и ответил: — Отследить вроде не смогли. Пока это просто звонок от Оскара. Ну как минимум с его напульсника.

Бэккер не хотел отвечать по разным причинам, но, то ли Юст дал ему толчок своим любопытством, то ли из-за тупика с Вором, звонок все же был принят.

— Бэккер, слышишь меня? — Встревоженный и резкий голос заполонил квартиру по громкой связи.

— Слышу.

— Я спрошу один раз: Петя сейчас с тобой?

Оба выразили синхронное удивление, после чего Юст впопыхах нашел видеозапись с изолятора, где отчетливо видны Оскар и Настя.

— Он пропал. Если ты как-то причастен к этому, то лучше скажи сейчас, потому что разборки могут подождать, а вот Андрей не может.

— Андрей?

— Он проснулся, кажется, здоров. Но ему нужен Петя, таков приказ, который мы должны выполнить.

— Я не знаю, где он.

Подтолкнув Юста, Бэккер надеялся посмотреть архивные записи, дабы найти причину пропажи, но отрицательный ответ вновь стал единственным. Все заблокировано, доступа к записям толком не осталось. Юст пораскидал руками, скривил лицо, показательно выругался.

— А зачем он вам?

— Не твое дело, Андрей сказал — мы выполняем.

Бэккера кольнул факт того, что с ним говорит именно Оскар.

— Настя с тобой? — Вопрос был тяжелым, тут даже Юст решил не вмешиваться. — Скажи ей… я пытался спасти ее отца, я… — Через монитор Бэккер видел ее лицо и говорил уже ей. — Я видел его смерть. Когда Клот собрался все взорвать, твой папа накинулся на него, подхватил и… он сделал так, что радиус взрыва сместился, чем спас многих людей. Он хороший человек.

— Хватит! — сквозь слезы подстегнутой боли прокричала Настя.

— Прости меня, — сказал он уже тише, прекрасно зная свой статус в ее глазах.

Еще один момент скорби о былом и сожаления о грядущем, в котором исправление отношения кажется все более туманным, что делает его поиски Вора все более необходимым.

— Вернемся к делу. — Оскар проявил заботливое понимание. — Если ты не знаешь, где Петя, то будем искать дальше.

— Спросите у Ингрид.

— Думаешь, к ней пошел? — Настя среагировала на его совет через силу.

— На его месте я бы пошел к тому, кого люблю. Больше вариантов не вижу.

Откровенность слов Бэккера зацепила в Насте какие-то струнки, возможно, думала она в этот момент, сейчас этот человек проявил свою искренность, как никогда ранее.

— Что ты знаешь про второй Осколок? — неожиданно спросила она, черпая силы из этих странных чувств. Сам же Бэккер не ожидал вопроса и столкнулся с распутьем, ведь между ложью и правдой сейчас разница гигантская, как и между тем, чтобы закрепить это откровение между ними и сделать то, ради чего он на Монолите.

— Я знаю о его существовании, но еще не знаю, где он.

— Хорошо, мы к Ингрид, ты пока будь у себя, — слишком официально прозвучало от Оскара прямо перед отключением.

— Повезло, что они не спросили про Томаса, да?

— Так и знал, что ты про это скажешь.

— А еще скажу, что ты правильно поступил, сказав ей про отца и извинившись. Было очень искренне и красиво. Думаю, она оценила.

Бэккер кратко кивнул в знак благодарности. Пожалуй, если бы не известие о пропаже Пети, то сейчас он бы и вправду вернулся в свою комнату, как бы доказывая Насте, что ему можно верить, ибо ныне, в контексте смятения из-за Вора и общей неудачи во всем, хочется, чтобы важный человек думал о нем хорошо. Такое простое желание было для него жизненно необходимым, но недоступным. Но, может, так даже к лучшему, оправдывает Бэккер свой страх как некий защитный механизм в сотрудничестве с совестью, кричащей о его ущербности в отношениях с ней. Разве он хороший человек? Видя ее рядом с Оскаром, их взаимность и его желание ее защитить, так и хочется взять самоотвод и не мешать им быть счастливыми, пусть и в ущерб самому себе. Зато она будет в безопасности.

— Забудь про Вора. Надо найти Петю, — потребовал Бэккер, глуша мысли о Насте.

— Зачем? Петя-то тебе к чему вообще?

Удивление Юста было встречено строгим, уже привычным взглядом Бэккера.

— Я думаю, наш Вор как-то связан с этим. Найдем Петю — найдем Вора. — И вновь ложь слетела с языка Бэккера легче, чем бы ему хотелось.

21

— Я не могу ни связаться с ней, ни даже понять, где она. — Настя говорила быстро и напряженно, чуть ли не выходя из себя от этой неприятной ситуации. — Она вообще может быть сейчас в больнице или погибла. — Оскар увидел ее переживания и уже собрался как-то посочувствовать, но Настя удивила скорым проявлением трезвого контроля, поборовшего эмоциональный всплеск еще на подходе: — Не будем гадать. Сходим к ней, сегодня выходной, может, она дома. Пойдем, тут близко.

— Эй! — Оскар остановил ее, взяв за руку, и для внушения посмотрел строго в глаза. — Что у тебя с Бэккером?

— Это вот сейчас совсем не важный вопрос.

— Не согласен. Судя по тому, что я слышал, вы довольно близки. А ведь он тут всего дня три.

— Если это ревность, то я польщена.

— Будь дело только в этом, я бы не напрягался, он мне не ровня. Меня волнует другое. Бэккер, как я могу судить, достаточно много знает и слишком на многое влияет, но при этом…

— Так, стоп. Ты откуда такой взрослый стал резко?

Испытывающий взгляд Оскара имел место быть из-за простой необходимости отработать любой возможный сценарий.

— Моя работа — не только охранять тебя, но и знать, от кого охранять.

— Я понимаю. И спасибо за это. Но сейчас нам надо думать не о Бэккере, согласен? — Оскар нехотя кивнул. — Пойдем, времени и так потеряли много.

Его забота раскрыла перед ней еще более глубокого и интересного человека, чем она когда-либо его считала. Путь