Шрифт:
Закладка:
Время потянулось... Стоять, пока такие же пробы крови брали у остальных спасенных, было тяжело. Безумно хотелось лечь прямо на этот холодный, пыльный, истоптанный сотнями военных ботинок бетонный пол, но волосы... Волосы и чистая, сухая роба, явно с чужого плеча – это все, что у нее осталось. Мысль об этом не давала Алисе провалиться в безумие всего происходящего вокруг. Им, конечно, обещали вернуть кое-какие личные вещи после дезинфекции, но верилось в это как-то слабо.
Горячая, практически детская ладошка коснулась ее руки. Алиса вздрогнула, поднимая взгляд от серого бетона перед собой, повернула голову. Слезы вновь наполнили ее воспаленные глаза, мешая видеть. Там, за Машиным плечом, на другом конце бесконечно длинного ангара, группа военных врачей тащила носилки с окровавленным телом... В первое мгновение Алиса вздрогнула, лежащий на носилках человек был очень похож на него... Того, кого она навсегда потеряла в тех чертовых школьных коридорах.
Тяжелый ком сдавил грудь, поднялся и уперся в горло. Из носа побежали предательские сопли, которые Алиса, с громким бульканьем, поторопилась вернуть на исходную, но не смогла. Сразу вспомнилась маленькая черная сумочка из кожзама с кучей кармашков и всякой всячины... любимая помада, флешка с новой учебной программой, упаковка бумажных носовых платочков... Прижав запястье к носу, пытаясь унять нервы, сильно зажмурившись, пыталась взять себя в руки и думать о настоящем, а не о прошедших событиях.
Раздавшийся писк анализатора показался ей сравнимым по своей мощи с воем сирены. Для кого-то этот вой мог оказаться последним, означающим неминуемую смерть. Доктор хмуро вынул пробы, осмотрел их, сделал какие-то пометки в журнале и подозвал дежурившего рядом солдата. Сердце в груди забилось с неимоверной быстротой, во рту пересохло, а руки задрожали, когда мужской палец указал на девочку, со страхом жавшуюся к Алисе.
- Нет! – выкрикнула учительница еще до того, как военный приблизился, пряча девочку за своей спиной. – Не отдам!
- Девушка, - замедлив ход, нахмурился военный, привлекая своим голосом внимание других бойцов, находившихся поблизости. – Она заражена, ее нужно изолировать!
- Нет, я сказала! – чуть не взвизгнула Алиса, пятясь.
- Вы меня слышите? – повысил голос военный, наступая, - она заражена! Она угроза!..
Люди, подскочившие со своих мест, испуганно отшатнулись от женщины с ребенком. Алиса затравленно осмотрела толпу, отыскала теперь уже бывшего директора школы Альберта Алексеевича, который встретившись с ней взглядом, опустил голову, спрятавшись за каким-то высоким бородатым мужчиной из другой группы. Валентин сделал вид, что ничего не слышал. То же самое старались делать и другие спасенные из той проклятой школы люди.
- Сволочи, - взрыкнула девушка. - Твари!
Она пятилась, не находя поддержки, а ее уже окружали стразу трое военных. Маша за ее спиной жалобно всхлипнула, прижимаясь к женской спине, держась за руку Алисы изо всех сил, боясь потерять единственную, кто заступился за нее. Внезапно слева кто-то дернул учительницу за руку, та вскрикнула. Сильный рывок, и Алиса на мгновение оторвалась от пола, чтобы снова рухнуть на него. Какой-то военный прижал ее к пыльному бетону, заламывая руки за спину. Позади вскрикнула девочка. Алиса с трудом, но смогла вывернуть голову так, чтобы лучше видеть, не переставая ругаться и брыкаться. Двое солдат, уворачиваясь от пинков и ударов, схватили девочку и поволокли куда-то в сторону дальней стены ангара.
- Уроды! Оставьте ее!.. – неслись проклятия молодой учительницы им в спину, но военные не обращали на это ровно никакого внимания.
- Стоять! – ворвался под свод ангара мужской рык. – Отставить!
Алиса, пуская пузыри из носа, попыталась отыскать взглядом говорившего. Слезы стояли в глазах и мешали смотреть. К брыкающейся, удерживаемой двумя солдатами девочке, быстрыми размашистыми шагами шел высокий мужчина в черном костюме.
- Отпустить! – приказал он таким тоном, что, наверное, даже бетонная опора, стоявшая в центре зала, с радостью бы выполнила этот приказ, имей она руки.
Маша, получив свободу, стрелой метнулась к Алисе. Учительницу аккуратно подняли с пола. Они обнялись. Учительница прижимала испуганного ребенка к себе, словно родную дочь, что-то шептала ей в ухо, гладила по волосам. Девочка, вот-вот готовившаяся стать полноценной выпускницей, перед которой еще недавно были открыты все двери, считавшая себя взрослой, жалась к женщине испуганным котенком, вразощутив себя маленькой и беззащитной, как в детстве.
- Спасибо, - прошептала Алиса подошедшему мужчине. – Спасибо вам…
Петров сурово осмотрел учительницу, словно сканируя. Тяжелый взгляд медленно скользил от нее к девочке несколько долгих мгновений.
- Эту группу я забираю с собой! - Громко проговорил он, наконец повернувшись к оторопелым медикам.
- Но она же… - неловко начал было старший врач, но офицер прервал его жестом.
- Эти люди едут в центр для исследований!..
Мужчина в белом халате медленно кивнул и, как показалось Алисе, печально посмотрел на нее, словно жалея о ее будущей судьбе.
***
«Афалина» приняла их сурово. Как только вертолет приземлился на взлетно-посадочной площадке, их тут же, с мешками на головах, погнали куда-то вперед. Женщина ни на секунду не отпускала руку Маши, которой за время полета стало еще хуже. Девочку знобило, у нее поднялась температура, и вообще выглядела она очень плохо.
Снаружи было холодно и сыро. Слышался низкий, раскатистый шум, похожий огромные волны, ударяющиеся о высокий берег. В воздухе пахло сыростью и солью. Наверное, они находились где-то на побережье, но холод, пробиравшийся под легкие рубахи, намекал на то, что это явно не песчаные пляжи Майами или южных островов, где так любят отдыхать туристы.
Оказавшись внутри какого-то помещения, с них сняли мешки. Капитан, командовавший небольшой группой военных, быстро распределил их на тройки и распорядился запереть в комнатках, находившихся где-то на втором этаже огромного комплекса. Машу, потерявшую сознание, сразу же увезли на каталке врачи, заверив Алису, что с девочкой все будет в порядке. Непонятно почему, но, когда один из медиков, закованный в костюм высшей биологической защиты, спросил, кем они приходятся друг другу, Алиса, не думая, сказала, что Маша ее дочь. Паренек под маской вздернул брови, окинув ладную фигурку учительницы и, сделав неуклюжий комплимент о том, что она хорошо выглядит, еще раз заверил, что с девочкой все будет в порядке.
Продержали в комнатках их несколько дней. Окон в помещениях не было. Кормили три раза в день, пусть
