Шрифт:
Закладка:
Я включаю свет.
– Слушай, – начинаю я, – я не жалею о поцелуе – мы оба этого хотели, и ты это знаешь. Но если эта дружба теперь будет тебе в тягость…
Я оглядываюсь и вижу, как она прижимается к двери и выглядит при этом безумно соблазнительной. Она ничего не говорит, просто дергает меня за рубашку, чтобы привлечь к себе. Я не успеваю моргнуть, как Маккензи поднимается на цыпочки и целует меня.
– Проклятье, – выдыхаю я в ее жадный рот.
В ответ она обвивает ногу вокруг моего бедра и прикусывает меня за губу.
Мой мозг отключается всего на секунду, а затем я быстро прихожу в сознание. Хватаю ее за бедро, прижимаясь к ней всем телом, и наш поцелуй становится глубже. Ее пальцы забираются мне под футболку.
– Боже, эти мускулы сводят меня с ума. – Она ладонями проводит по моей груди, поглаживая, затем переходит к моей спине, мягко царапая ее ногтями.
Ее нетерпеливое прикосновение заставляет всю кровь в моем теле устремиться вниз. Я пропал. Член возбужден. Мне не хватает воздуха. Я хочу ее так сильно, что едва могу дышать.
Яркая фантазия о том, как я нагибаю ее над своей кроватью, мелькает перед глазами. Я уже собираюсь перекинуть ее через плечо и потащить в спальню, как вдруг слышу звук громко захлопывающейся раздвижной стеклянной двери в кухне.
Поцелуй прерывается.
– О, извините, не хотела помешать. – В дверном проеме кухни стоит Хайди и наблюдает за нами с саркастичной улыбкой. – Не знала, что ты вернулся.
Я все еще тяжело дышу, пытаясь вновь обрести способность говорить.
Хайди подходит к холодильнику, чтобы взять две связки пива.
– Пожалуйста, продолжайте. Не буду вам мешать.
Она подмигивает мне, а затем уходит так же, как пришла. Класс.
– Мне пора. – Мак мгновенно освобождается из моих объятий и отстраняется, создавая между нами дистанцию. Собаки здесь нет, а значит, она вместе с Эваном и остальной бандой на пляже.
– Это моя подруга Хайди, – спешу объяснить я, не желая, чтобы Мак уходила. – Я сожалею об этом. Не знал, что здесь кто-то есть.
– Все хорошо. Я должна идти.
– Останься. Они, наверное, все на пляже. Я найду для тебя Дейзи.
– Нет, все нормально. Я вызову такси.
– Я отвезу тебя, – возражаю я.
Она выходит за дверь и ускользает, прежде чем я успеваю ее остановить.
Черт.
– По крайней мере, позволь мне подождать такси с тобой.
Она соглашается, но момент упущен. Между нами снова огромная пропасть. Мы дожидаемся такси в полной тишине, а когда приходит время, Маккензи уходит, бросив на прощание скромное «спокойной ночи».
Я провожу рукой по волосам и тащусь в дом. Чертово дерьмо. Один шаг вперед, два шага назад.
Просто история моей жизни.
На кухне я беру себе пиво, откручиваю крышку и делаю большой глоток, прежде чем выйти на террасу. Там стоит Хайди. В ее руках нет бутылок, так что она, должно быть, отнесла их на пляж и вернулась, чтобы дождаться меня.
– Привет, – сухо говорю я.
– Привет. – Она прислоняется к перилам, одной рукой играя с обтрепанными краями джинсовой юбки. – Итак. Клон у тебя на крючке.
– Наверное.
Я торопливо делаю глоток пива. По правде говоря, план, пари, правила… они были последним, о чем я думал тогда. Весь мой мир сводился к Маккензи и к тому, как хорошо было чувствовать тепло ее кожи.
– Наверное? Да эта девчонка смотрела на тебя, как на божество. Она влюблена в тебя.
Вместо того, чтобы как-то ответить на ее слова, я поворачиваюсь и произношу:
– Кстати о влюбленных людях – Джей Уэст спрашивал о тебе.
Она прищуривается.
– Когда?
– Несколько дней назад. Сказал, что тусовался с тобой в баре или типа того.
– А, да. Мы зависали с ним и Келланом у «Джо».
Я приподнимаю бровь.
– Он хочет попросить тебя сходить с ним на свидание.
Хайди молчит и просто выжидающе смотрит на меня.
– Ты собираешься его отвергнуть?
– А должна?
Вздох застревает у меня в горле. Я знаю, чего она хочет: чтобы я признался ей в своих чувствах, бросился к ее ногам и умолял не встречаться ни с кем, кроме меня. Но я не собираюсь этого делать. Я сказал ей, что не хочу отношений, когда мы впервые встретились. Я надеялся, это будет всего на одну ночь, когда каждый из нас удовлетворит свое желание, а потом мы снова станем друзьями. Но я был наивен. Одна ночь повлекла за собой еще несколько, и теперь наша дружба стала более напряженной, чем когда-либо.
– Делай, что хочешь, Хайди, – наконец говорю я.
– Понятно. Спасибо за совет, Куп. – Сарказм сочится из каждого слова. Затем, разочарованно покачав головой, она спускается по ступенькам.
Я выпускаю воздух, застрявший в легких, и выпиваю остатки пива. Вкус Маккензи до сих пор ощущается на языке. Сахар и секс, захватывающая комбинация. Я захожу внутрь, чтобы взять еще одну бутылку, надеясь, что алкоголь поможет стереть аромат девушки, которую я снова жажду поцеловать.
Я присоединяюсь ко всем на пляже. Меня охватывает чувство облегчения, но после я стыжусь его, когда замечаю Хайди, стоящую примерно в десяти ярдах от кромки воды, – она набирает сообщение на телефоне. Может, пишет Джею? Хотя сомнительно. Ее никогда не привлекали хорошие милые парни. Только такие придурки, как я.
У костра Стеф и Алана ссорятся с Эваном из-за какой-то девушки, с которой он вчера переспал после того, как повздорил с ее парнем. Сначала я прислушиваюсь к обеим сторонам, но Эван не особенно откровенничает, когда дело доходит до его ошибок. Из того, что я понял, он столкнулся с несколькими клонами из Гарнета, которые отказались платить после того, как он обыграл их в бильярдной.
– Она приходила сегодня, вся такая влюбленная, спрашивала, где тебя можно найти, – рассказывает ему Алана.
Эван бледнеет.
– Ты же не дала ей мой номер, правда?
Алана дает ему попотеть пару секунд, а после они со Стеф расплываются в ухмылках.
– Конечно, нет. Это же нарушение дружеского кодекса.
– Кстати, о дружеском кодексе. Говорится ли там о том, можно ли усаживать своих друзей в первый ряд на сеанс твоих слюнявых поцелуев? – вступает в разговор Стеф, указывая на обвиняемого.
У дальнего края костра наш друг Тейт растянулся на одном из старых шезлонгов, а фигуристая темноволосая цыпочка накинулась на него, как одеяло. Он запустил руку ей в волосы и засунул язык в ее рот, а она трется об него, словно кошка в период течки. Они совершенно не замечают нашего присутствия.
– Бесстыдники! – кричит на них Эван с притворным возмущением, потому что сам тоже не прочь иногда побыть в центре внимания.
Тейт игриво шлепает девушку по попке, и они, спотыкаясь, встают на ноги – щеки раскраснелись, а губы опухли.
– Куп, – протягивает он. – Не возражаешь, если мы зайдем внутрь и посмотрим телевизор?
Я закатываю глаза.
– Само собой. Но в моей комнате нет телевизора, так что лучше бы вам выбрать что-то другое, когда я приду.
Я люблю своих друзей, но мне не нужно, чтобы они трахались в моей кровати. Этим утром я только поменял простыни.
После того, как Тейт и брюнетка исчезают, Алана и Стеф наклоняют головы и начинают шептаться друг с другом.
– Поделитесь с друзьями, – издевается Эван, грозя пальцем девушкам.
Со злым ликованием на лице Стеф указывает большим пальцем на Алану и говорит:
– Эта шлюшка трахалась с Тейтом в прошлые выходные.
Я поднимаю бровь.
– Да? – Эван не впечатлен и пожимает плечами. – Ты наконец-то прокатилась на Тейтмобиле? Удивлен, что это заняло так много времени.
Мой брат делает хорошее замечание. С того момента, как семья Тейта переехала в Авалон-Бэй – мы тогда учились в средней школе, – все местные девчонки сходили по нему с ума. Одна дерзкая улыбка Тейта – и они на крючке.
На лице Аланы ни капли стыда или сожаления, когда она пожимает плечами.
– Жалею только, что не сделала этого раньше. У парня классный член. И целуется он отлично.
– Он неплох, – соглашается Эван, и я ничего не могу с собой поделать – начинаю смеяться.
– Черт, – хриплю я. – Вечно забываю о той вашей ночке.
Брат закатывает глаза.
– Да это был просто поцелуй.
– Чувак, это длилось целых три минуты.
В моей памяти всплывают яркие образы целующихся Эвана и Тейта на одной из домашних вечеринок Аланы, когда нам было по шестнадцать. Девчонки их подбадривали, парни глазели. Это была довольно странная ночь.
– В защиту Эвана скажу, поцелуй с Тейтом был единственным способом увидеть, как мы с Женевьевой снимаем наши топики… – Алана резко замолкает.
Вот черт. Она действительно сделала это.
