— О, блин! И ты тут⁈ Какими судьбами?

Тот, кто пнул дверь ногой, оказался Топором. Токсин без труда узнал своего бывшего попутчика, несмотря на то, что полновесный голос раненого слышал впервые. Раньше тот общался разве что шепотом, да и то изредка — сил тогда у него хватало только на это. Сейчас, судя по его вполне здоровому виду, он чувствовал себя не в пример лучше. Кажется, взрыв БМП не нанес трейсеру такого катастрофического урона, как это произошло в случае с Токсином. Его старые ожоги почти полностью зажили, а новыми, кажется, обзавестись он не успел, что было очень странно.

— Да не зыркай ты так на меня, у меня дар, который защищает от взрывов и огня. Вот меня и не прожарило, так как тебя. Иначе я бы уже давно сыграл в ящик.

— Ясно! А тут чего делаешь?

— То же что и ты — пытаюсь понять, куда когти рвать из этого дурдома. Тут уже того и гляди земля под ногами начнет гореть.

Топор, который, к слову, выглядел не в пример приличнее Токсина и был одет в хоть и полинялый, но вполне добротный выглядевший камуфляжный костюм, оглядел его с ног до головы.

— Чую, вместе надо уходить, а то видок у тебя еще тот. Того гляди богам Улья душу отдашь.

Спецназовец помолчал секунду, обдумывая слова собеседника. Несмотря на заряд адреналина, продолжавшего поступать в кровь, он и впрямь чувствовал себя неважно, его штормило и то и дело кидало в пот. Страшные ожоги не прошли для раненого бесследно.

— Зачем это тебе?

Топор замолк, на его грубом, рубленном лице появилось выражение задумчивости.

— Ну, вы ж меня тоже спасли. Считай, что я таким образом отдаю долг! Да и не похоже, что тебе сейчас стоит отказываться от моей помощи, верно⁈

Токсин лишь пожал плечами, спорить тут и впрямь было не о чем.

— Ну, допустим. И какой у нас план?

Трейсер лишь недоуменно приподнял бровь в ответ:

— Для начала, хотелось бы избежать сеанса швабрирования!

Он саркастично ухмыльнулся в ответ на недоуменный взгляд спецназовца.

— А какой тут может быть план? Мы с тобой оба сейчас просто два вкусных и питательных кусочка мяса, ни оружия, ни снаряжения. Движемся осторожно, проблем по возможности пытаемся избежать. Авось и пронесет!

Что ни говори, план этот поражал своей лаконичностью. Но, как говорится, все гениальное просто до безобразия, так что Токсину не оставалось ничего другого, кроме как согласиться.

Снаружи кто-то заорал нечеловеческим голосом, да так, что сразу стало ясно — этот кто-то явно умирает не самой лучшей смертью. Это событие подстегнуло парочку, придав им заряд должной мотивации. Они быстро но осторожно направились вглубь здания, в поисках выхода, стараясь как можно скорее удалиться от места, где только что погиб человек.

Вскоре они наткнулись на первые трупы. Судя по залитой кровью одежде, эта парочка работала тут кем-то вроде санитаров. Что с ними приключилось на момент гибели, понять не представлялось возможным. Тела были частично разорваны, частично разрублены чем-то бритвенно-острым. Что за полоумный самурай ворвался сюда, пока было совершенно не ясно. И выяснять это, откровенно говоря, ни у кого из двойки не было никакого желания.

На выходе из этой самобытной больницы расчлененных трупов стало намного больше. Они валялись повсюду, на пропитанной кровью пыльной земле, с раскуроченным оружием в отрубленных руках, которое точно так же, словно перерезанное лазером, было рассечено на части. И это нервировало даже видавшего всякое трейсера, судя по тому, как он крепко, добела, сжимал рукоять случайно подвернувшегося ему ножа, найденного на одном из тел.

Токсин, как только проморгался на свету и мало-мальски смог видеть окружавшую его обстановку, принялся ошарашено оглядываться на творившийся вокруг ужас.

— Мать твою так! Что за жесть тут творится⁈

Топор лишь шикнул в ответ на потрясенный возглас СОБРовца, в знак того, чтобы тот сохранял тишину. Токсин запоздало прикусил язык и приник к стене здания, осторожно выглядывая за угол.

Они очутились в каком-то поселении. Не очень большом, судя по тому, что сейчас видели глаза Токсина вокруг него. Правда, в силу своих прежних увечий, видел он не так чтобы много, и большей частью весьма расплывчато, но даже так понять, что данный стаб явно не из крупных, и не идет ни в какое сравнение с тем же Флюгером, про который бывший спецназовец слышал неоднократно. Всего с полтора десятка зданий сгрудилось вокруг приличных размеров ангара. Чем эта застройка являлась до загрузки в Стикс, уже не представлялось возможным понять, да и не имело это сейчас никакого значения.

Что значение имело, так это то, где в данный момент находился мясник, что устроил тут все это безумие. Судя по тому, что многие тела еще продолжали конвульсивно подергиваться, а из страшных ран вполне бодро продолжала течь кровь, расправа произошла буквально только что. И им серьезно повезло разминуться с неизвестным маньяком, что с такой педантичностью устроил массовую резню.

Перебежками, то и дело оглядываясь по сторонам, они поспешили покинуть это гибельное место. По уму, следовало бы посуетиться и поискать на местности, дабы обзавестись хоть каким-нибудь оружием. Почти наверняка среди этого побоища найдется пара-тройка целых и заряженных стволов. Но сама обстановка не располагала к поиску хабара и ништяков, тяжкая атмосфера вокруг была такова, что единственным и обоюдным желанием у парочки было свалить отсюда как можно скорее и незаметнее. Чем они и занимались, в меру своих сил.

Где-то левее направления их маршрута зарокотал ПКМ, но резко захлебнулся очередью спустя десяток секунд. С пулеметчиком явно не случилось ничего хорошего, его забористый мат, который отчетливо доносился даже через грохот выстрелов, оборвался на полуслове. Из-за этого парочке пришлось скорректировать направление, чтобы избежать встречи с тем, что убило стрелка. Но, по крайней мере, теперь они примерно представляли себе, где находится источник угрозы. Оставалось лишь надеяться, что он тут присутствует в единственном числе. Воевать с палками и ножами против того, что за жалкие десять секунд смогло разобраться с пулеметчиком, идея сильно так себе, это было очевидно каждому. Поэтому они лишь сильнее ускорились, стараясь максимально быстро и незаметно покинуть смертельно опасную зону.

Стремительная пробежка по извилистому лабиринту поселения, хаотично застроенному каким-то сарайчиками и ночлежками, далась Токсину трудно, он запыхался и взмок, разом заломило кости в ногах и спине. Страшные ожоги и продолжительное лежание на койке не идет на пользу здоровью, даже в Улье, и он сейчас это прекрасно прочувствовал на своей шкуре. Поэтому, когда их парочка вломилась в заросли на краю жилого стаба, он вздохнул с облегчением, параллельно ощущая, как бегают по спине предательские мурашки и сводит кожу на затылке, словно бы от чьего-то недоброго взгляда.

Топор, тем временем, напряженно вглядывался в силуэты построек, оставшихся у них за спиной, в поисках источника угрозы, оперативно вырезавшей на корню целый стаб. Но пока что ничего не находил. Стрельба и вопли к тому моменту стихли, над поселением, только что прекратившим свое существование, повисла тишина. И если бы не трупы, кровища и всякая сопутствующая расчлененка, вполне можно было бы решить, что оно просто тихо дремлет, пережидая полуденный зной.

Спустя несколько минут наблюдения, затаившаяся парочка впервые увидела живых людей. Они стали свидетелями, как группа из трех человек в составе которой была одна девушка и двое мужчин, кинулась бежать к ближайшим лесопосадкам, по стечению обстоятельств — тем самым, где залегли Топор и Токсин. И им это даже удалось. Разведчик и СОБРовец затаились, чутко прислушиваясь к окружению, а заодно и к громкому перешептыванию своих неожиданных соседей, затаившихся в зарослях в десятке метров от них.

— Жрица, вам следует уходить! А мы останемся и отвлечем внимание на себя.

Тут напряженный мужской голос был прерван дрожащим девичьим возгласом, преисполненным негодования.

— И речи быть не может! Мы уйдем все вместе — наша община сегодня и без того потеряла слишком многих.

В этот момент Токсин ощутил, как у него сжались внутренности, и появилось ощущение «бабочек в животе» — ведь голос этот принадлежал его спасительнице, что до сегодняшнего дня холила и лелеяла обугленный кусок мяса, в который он превратился после взрыва БМП. Он инстинктивно приподнялся с колен, чтобы привлечь внимание своего «ангела