72

– Скажите, пожалуйста, где тут можно дать объявление на весь вокзал?

Охранник в форменной голубой рубашке посмотрел на меня затуманенным взглядом, потом развернулся всем корпусом налево и вытянул руку:

– Вон туда иди.

В другое время я бы, наверное, сто раз подумала, прежде чем просить помощи у охранников – такую робость они во мне вызывали. Но сейчас у меня была миссия – найти бабушку, – и все мои мелкие страхи улетучились.

Я побежала к окошку «Справочное бюро», на которое мне указал охранник, но там была очередь пять человек, мне пришлось встать в ее хвост и в нетерпении переминаться с ноги на ногу. Я сочиняла свое объявление: «Елизавета Николаевна Рыбакова, вас ждет внучка Марта около…» Я огляделась в поисках заметного ориентира. Хоть бы памятник какой или фонтан. Ладно, пусть будет «около справочного бюро».

Внезапно мое внимание привлекла троица людей, которые поднимались по лестнице, ведущей от расположенного на нижнем этаже туалета. Две уборщицы с воздетыми вверх швабрами поддерживали под руки пожилую женщину в жемчужно-сером бальном платье. Все трое с величественной безмятежностью улыбались, на поясе женщины блестели черепа с золотыми глазницами, и выглядело все это как торжественный выход королевы в окружении гвардейцев с алебардами.

– Б-бабушка! – прошептала я потрясенно и бросилась к ней на нетвердых ногах.

– Марта! – узнала она меня. – Я ушила твое платье!

Выпустив руки уборщиц, она приподняла пышную юбку и кокетливо покрутилась. Уборщицы рассмеялись.

– Спасибо! – обратилась я к ним. – Спасибо большое! С ней все в порядке?

– Пожалуйста! – закивали уборщицы. – В порядке!

И, добродушно смеясь и оглядываясь на нас с бабушкой, они пошли вниз по лестнице, и их швабры прощально нам помахивали. Бабушка изящным бальным движением взяла меня под руку и повела к выходу.

– Я провожала Таню, – начала рассказывать она. – У нее все замечательно. Она взяла на работе отгул, мы с ней три дня гуляли по Москве, ходили во МХАТ, а теперь она едет на поезде в Ленинград и…

Тут бабушка вдруг запнулась, шумно вдохнула и со слезами в голосе прошептала, больно сжав мою руку:

– Я так по ней скучаю!

Я обняла ее, и мы, сцепившись как два краба, прошли мимо охранников и вышли на улицу.

– Ты ее снова увидишь, обязательно, – сказала я бабушке.

– Правда? – она посмотрела на меня мокрыми глазами.

– Правда, – подтвердила я, сама в ту минуту поверив в то, что говорю.

73

Следующие два дня я провела как во сне: ходила, говорила и выполняла все, что от меня требовалось, но то и дело ловила себя на мысли, что все это ненастоящее и мне только снится. Что на самом деле я все еще мечусь как тигр в клетке у Никиного подъезда в ожидании ее родителей или стою, остолбенев, перед раскрытой дверью пустой бабушкиной квартиры. Денис и Лусинэ, которым я вкратце рассказала о том, что произошло, взяли последний этап подготовки к выступлению на себя и раздавали в школе самодельные приглашения на «Вальс Победы» – нам нужны были болельщики. Рыжий, которому я тоже рассказала о наевшейся таблеток Нике и сбежавшей бабушке, нецензурно мне посочувствовал и предложил выкрасть Нику из больницы (она уже накидала мне сообщений, как ей там скучно) и достать для бабушки собачий GPS-ошейник («Пусть на руку намотает, как браслет»). Я поблагодарила, но сказала, что пока прошу его просто позвать на наше выступление своих друзей, а также Машу, Дашу и Наташу. Рыжий позвал, и Маша написала мне «Приду поржать».

В итоге пришли все: одноклассники, не одноклассники, мелкие из нашей школы и мелкие из футбольной команды Рыжего, сам Рыжий со своей шайкой, безбожно накрашенные Маша, Даша и Наташа, И Дэ, географичка, Рита Георгиевна, повариха и приемщица посуды из школьной столовой, очень серьезная и сосредоточенная Татьяна Геннадиевна, семья Лусинэ в полном составе, мама Дениса (маленькая, взволнованная, с букетами цветов, которые она пыталась спрятать за спину), моя мама (отпросилась с работы – небывалый случай), мой папа, наша элегантно накрашенная бабушка, улыбающиеся Шухрат и Рустам в начищенных ботинках, практически трезвый Олежа, у которого как раз был выходной после смены, и даже сосед бабушки снизу с женой Сонечкой. Не было Сережи, который сказал, что жутко извиняется, но у него сегодня митинг за свободу интернета. И еще не было дядя Толи, его жены и Антона – я их тоже приглашала, но дядя Толя сказал, что они уже решили ехать на дачу и желают мне успешного выступления.

Конкурс проходил в зале районной библиотеки, и первой, кого я увидела, войдя туда, была Лидия Ивановна в зеленом пиджаке и зеленой юбке с деревянными дубовыми листочками на подоле. Лидия Ивановна тоже меня увидела и, вздрогнув, отвела взгляд. Когда же в зал вошел папа вместе с толпой других зрителей, она густо покраснела и скрылась за одной из тяжелых портьер, закрывавших запасные выходы и входы.

Почти все пространство зала было освобождено для танцев, стулья стояли вдоль стен. У широкого окна сидели ветераны – шесть человек, белые и древние, как деревья. Они словно дышали и двигались в другом измерении – медленно, не с нами, прислушиваясь к внепланетным сигналам. Вокруг них стояли и сидели их родственники – они держали своих стариков за руки и шептали им на ухо, если казалось, что те не расслышали что-то важное. Зрители рассаживались, занимая постепенно все места, и я убедилась, что наши болельщики в явном большинстве. Те, кому не хватило стульев, становились у стены. Лусинэ краснотой своего лица соперничала с собственным платьем, Денис в нервном возбуждении стучал кулаком о ладонь и ладонью о кулак, я пыхтела как паровоз, практикуя успокаивающее дыхание, но в целом мы были в полной боевой готовности. Пары из других школ жались в уголках зала, окруженные учительницами и родительницами, и я – снова с удовлетворением – отметила, что все они похожи друг на друга как близнецы (белое платье, черный фрак, литры лака на прическах), и только мы выделяемся из общей массы. Насчет музыки я тоже не ошиблась – они танцевали под «Сказки Венского леса», «Случайный вальс» и «Амурские волны». У некоторых был аккомпаниатор, который играл на стоящем в правой стороне зала рояле, другие принесли флешку, которую Лидия Ивановна, вынырнув из укрытия, втыкала в пристроенный на подоконнике музыкальный центр. В роли ведущего выступал какой-то чиновник из департамента образования – молодой и немного обрюзгший мужчина с полными малиновыми губами, который пытался держаться иронично и раскованно.

– Приветствуем участников из гимназии имени Андрея Тарковского, нашего великого режиссера! Они дарят нашим дорогим ветеранам DVD-диски с отреставрированной копией фильма Тарковского «Иваново детство»!

Ведущий первый начал хлопать, к нему присоединились зрители, и под аплодисменты гимназисты подошли к старикам и вручили каждому по диску. На коленях у ветеранов уже высились горы подарков – цветы в горшочках, книги и хрустальные вазочки.

– А что, надо было ветеранам что-то дарить?! – громким шепотом спросил Денис.

Я пожала плечами.

– У нас ничего нет, – испугалась Лусинэ.

– Не ссы, мы просто что-нибудь им скажем, – сказала я.

– Ты скажешь, – хмыкнул Денис.

– Все трое скажем, как договаривались.

Гимназисты оттанцевали свое под Штрауса и принимали овации. Вальсировали они хорошо, ничего не скажешь. Да и многие другие тоже – наверняка с пяти лет занимались бальными танцами. Такой любительский уровень, как у нас с Денисом, я увидела пока что только у двух пар. Но мы рассчитывали покорить всех не техникой танца, а непредсказуемостью сюжета.

– Следующие наши участники – трио «Д. Л. М.»! – объявил ведущий. – Вы не ослышались – не пара, а трио, и приготовили они что-то совершенно… э-э…