Шрифт:
Закладка:
– Ты где таких красивых девок только берешь?
– Известно где, в Интернете, – ничуть не смутившись, ответил Блинов. – Нет Интернета, купи «Московский комсомолец», раздел «Частные объявления». Вообще, я давно остановился на одной проверенной конторе. Если тебе нужно, могу порекомендовать…
– Я тебе порекомендую! – перебила его выглянувшая из той же двери молодая женщина. – Сам с друзьями кобелишься, и мужа моего втянуть хочешь? Я с Вероникой твоей поговорю!
– Привет Марин, я тоже рад тебя видеть, только никто никого никуда насильно не тащит. А Вероника в курсе, говори о чем хочешь с ней.
– Пойдем, потом покуришь, – смутившись, сказала Марина, схватила мужа за руку и потащила за собой в квартиру. Дверь захлопнулась, но ситуация за ней явно не разрядилась, из-за нее стали доноситься отдельно различимые на общем фоне слова нравоучений.
– Вот, Вань, он ничего не сделал, а огребает на ровном месте. Точней, он сделал ошибку три года назад, когда женился на этой дуре, не понимающей, что так она только провоцирует его к измене. Кстати, кровать упирается в их стену не моя.
Иван, засмущавшись, налился краской, Блинов расплылся в улыбке, погасил сигарету и вызвал лифт, затем протянул руку, прощаясь.
– Мне не горит с деньгами, не беспокойся.
– Спасибо, Петь. Я все равно постараюсь не затягивать. Не люблю.
Петр кивнул, мол тебе видней, махнул рукой стоящему уже в лифте Ивану и отправился назад к себе в квартиру.
Спустившись вниз, Иван решил не проверять дисконтные возможности служебного удостоверения в такси.
Добравшись до дома, у него только и осталось сил, что бы упасть на кровать, 36 часов практически без сна, стресс и алкоголь дали о себе знать. Родителей не было, наверное, они все еще дежурили в больнице. Только скорее всего Вика все равно еще не в сознании и ей вряд ли чем можно помочь. Впрочем, их отсутствие и к лучшему, его не совсем трезвый вид вызвал бы только вопросы и не нужный негатив. Иван приоткрыл окно, что бы в комнате не скапливался перегар, разделся и закутался в одеяло. В сон он погрузился практически мгновенно.
* * *
Мобильный телефон Ивана, брошенный накануне на стол к компьютеру, надрывался, но ему совершенно не хотелось вставать. На вызовы друзей и сослуживцев у него стояли персональные мелодии звонка, его телефон чаще воспроизводил «Мурку», или «Наша служба и опасна, и трудна…», чем мелодию по умолчанию из «Секретных материалов», но сейчас играла именно она, значит, кто-то просто мог ошибиться номером. Открытая накануне форточка, помимо борьбы с перегаром, привела еще и к выстужению комнаты, поэтому Иван совершенно не хотел вылезать на холод из-под одеяла. Но телефон не сдавался, вызовы повторялись. Собрав волю в кулак, Иван, все еще не желая расставаться с одеялом, закутавшись в него, дошел до телефона. Номер на экране ему ни о чем не говорил. Он нажал кнопку приема вызова.
– Слушаю вас, – сказал он, закрывая форточку.
– Горазды же вы дрыхнуть, Иван Анатольевич. – Сказал незнакомый мужской голос с заметным кавказским акцентом. – Время уже обеденное. Петушок давно пропел. Я вам раз пять уже набирал. Ой, как не хорошо…
Иван готов был уже вспылить и нагрубить неизвестному собеседнику и высказать все, что он думает о чьем-то мнении на этот счет, но быстро вернул самоконтроль. К этому он привык на службе. Инспекция по личному составу иногда прозванивала служебные внутренние номера, задавая идиотские вопросы и используя различные голоса, стараясь вывести кого-нибудь из себя, потерять бдительность и сорваться на грубость, а то и на откровенную брань, тем самым лишить сорвавшегося сотрудника премии, в особо запущенных случаях влепить выговор. Сами же они, соответственно, зарабатывали таким образом поощрения за хорошую службу и выполнение своего палочного плана. Постепенно, на уровне рефлексов, выдержка начинала срабатывать при общении по любому телефону, в любой обстановке. Поэтому Иван, не повышая голоса, ровным тоном сказал:
– Представьтесь, пожалуйста.
– О, чувствуется профессиональная подготовка, а вы даже не на службе. Значит, не зря нам вас порекомендовали. Меня зовут Алиев Тофиг Бахрамович. Я начальник службы безопасности Оптиум банка. – Человек на том конце замолчал, видимо ожидая услышать реакцию.
– Слушаю вас, Тофиг Багромович, – Иван нарочно исковеркал отчество. Откуда у начальника какого-то там банка номер его мобильного телефона? И почему этот человек вообще знает его имя?
– Бахрамович. Моего отца зовут Бахрам. Вам следует быть внимательней. Невнимательность может выглядеть как неуважение, это может поставить вас в невыгодную ситуацию.
Иван начал закипать. Его разбудили, теперь еще и учат. Да кто это вообще такой, что бы давать ему советы?
– Извините, я не большой знаток тюркских наречий, мне ближе славянские диалекты, – уколол кавказца Иван, выдерживая спокойный тон. Его собеседник среагировал резко:
– Сострил? Молодец. – Но выдержка у собеседника тоже была на высоте, тон снова стал прежним, словно ничего и не случилось, и он продолжил. – У меня, от имени банка, есть для вас предложение о совместной работе. Вас не затруднит подъехать? Мы обсудим этот вопрос лично.
– У меня есть работа. Я не могу оставить службу в милиции в любом случае.
– Да, мы полностью в курсе вашей ситуации. Этого не потребуется. Иван, подъезжайте, вы ничего не теряете, отказаться вы всегда успеете. Я закажу для вас пропуск. Все детали на месте.
– Хорошо. – Иван согласился, ведь он действительно ничего не терял. – Диктуйте адрес, подъеду через пару часов.
Записав продиктованное, Иван оделся и пошел на кухню. На столе лежала записка:
«Суп в холодильнике, не ленись разогреть! Я в больнице. Мама».
Пока он спал, мать успела приехать, приготовить суп, и уехать обратно. Иван набрал мобильный номер мамы. Практически сразу та сняла трубку:
– Ваня, разогрей суп, не обходись бутербродами, испортишь желудок! – выдала порцию советов мама.
– Не волнуйся, не оголодал. Мам, как Вика?
– Операция прошла успешно. Она сейчас спит, ей что-то для этого кололи. Я взяла отпуск за свой счет, буду ее выхаживать. Мне доктор пропуск выписал, разрешил рядом с ней в палате находиться. Хороший он врач, любезный, все объясняет.
Иван вспомнил о причинах любезности Фролова с брезгливостью. Но в словах матери уже слышались нотки оптимизма.
– С врачом было бы странно, если бы было как-то иначе. А как он тебя оформит, его проблемы, за все уплачено.
– Иван, а что поделать, сейчас жизнь такая. Мы с отцом собрали тридцать тысяч, он с сегодняшнего дня пробует таксистом подработать, оставшиеся в кредит возьмем. Вытянем.
– Не надо таксистом! – Ивану эта идея совершенно не понравилась. – Кредитов тоже не надо. Пете не к спеху.