Шрифт:
Закладка:
Золотовицкий: А Винзавод? Там выставки, там что-то невероятное, там зрители спят в мешках, новое искусство, непонятное нам абсолютно, взрыв, бомба. Платно все, коммерчески. Они находят спонсоров. Если интересно, богатые дают деньги.
Этуш: Вы закончили? Вот вопрос о вечерах: Элина Быстрицкая, Добронравов и Пахмутова, Борис Щербаков, памяти Лиепы, Марина Кондратьева, столетие со дня рождения Покровского, Сатирикон, вечер Александра Михайлова, вечер памяти Ахмадулиной – это на большой сцене, а в малых залах: памяти Катина-Ярцева, Шапошникова. Скажите, пожалуйста, названия сильно отличаются от тех, что были при Маргарите Александровне?
Табаков: Это называется поминальный список. Это что-то с моргом связанное, а должно быть что-то другое. Это имеет право быть как часть. Речь-то о другом: что обновление дела начинается не с назначений и перемещений, а обновлений. Дело начинается с того вечера ли, спектакля ли, затеи ли, на которые хотят попасть все. Вот с этого начинается обновление. Вот и все.
Золотовицкий: Вы говорите, что это не отличается, а мы хотим, чтобы отличалось.
И большинству так хочется. Неправильно иметь только вечера в Доме актера, особенно поминальные вечера.
Этуш: Начиная с Эскина и при Маргарите, вот такие были вечера.
Табаков: Я думаю, что не грех в двадцать первом веке поправить даже Маргариту.
Этуш: Это конечно, но пойдите поправьте. Пойдите заманите.
Золотовицкий: А кто говорит, что это просто? Это непросто. Поэтому и меняются директора, художественные руководители.
Этуш: Значит, вы меня не испугаете. Я лично ничего другого сделать не могу. Если придут люди, которые согласятся под моим руководством работать в этом направлении, и если я найду контакт… а если… то извините.
Захаров: Есть еще одна подлая вещь. Время меняется. Если сейчас открыть двери и сказать: «Ну, приходите к нам. Сделайте что-нибудь интересное», может никто не прийти. Я был на Страстном. Поймал человека там, который стал моим сопостановщиком. Нужен человек, который сформулирует, что есть клубная жизнь в Москве в ближайшие годы. Как она изменится, в какую сторону – ставить вопрос надо так: что такое клубная жизнь в современных условиях – в социальных, политических и культурных.
Золотовицкий: Клубная жизнь должна быть тоже частью жизни Дома актера. А большей частью – творческая жизнь. А просто поминальные вечера – это смерти подобно. Вот так же вспомнят и помянут Дом актера.
Жигалкин: А клубный вечер Люси. Который собрал и Аллу Борисовну, которая не придет абы куда. И Ваню Урганта. Пришли и депутаты, и первокурсники. Вот это часть клубной жизни.
Золотовицкий: Никто не говорит, что здесь не работают. Но мне кажется, что не получается. И причин этому много. И деньги, и отношение. Все взаимосвязано.
Добронравов: Во все времена говорили: ах как сложно. А в 90-е годы как было сложно? Девальвации, дефолты. Надо самим себе признаться: все не так, как должно быть.
Золотовицкий: Все высказались. Надо прийти к какому-то общему знаменателю. Надо что-то решить, а то мы потом будем искать друг друга снова, извиняться друг перед другом. Это всегда больно. Другого выхода все равно нет.
Табаков: Если не секрет, какова цифра дефицита, из-за которой были уволены двадцать человек? Можно ее озвучить?
Якупова: У нас возникли временные трудности. Рабочее состояние было. Это нужно было решить своими силами. На тот момент у нас дефицит был достаточно большой – 5 миллионов. Я хочу сказать, что у нас так сложились обстоятельства, что арендаторы, во-первых, некоторые съехали – ну, кризис не всех коснулся сразу, и у нас должников много появилось. Мы несвоевременно стали платить зарплату. И, естественно, обратилась к руководству, что нужно какие-то меры принять. И план этих мероприятий был моим. Просто нужно было воплотить в жизнь. И немного сокращения нужно было внести в наше штатное расписание, потому что кое-какие должности из хозяйственного отдела (девять вахтеров и одиннадцать уборщиц), без которых мы обходимся. За лето у нас положение стабилизировалось. У нас уменьшилась задолженность наших арендаторов. Всегда какая-то площадь будет пустовать – это текущий момент. Тяжело сдать крупный отсек под 100 квадратных метров. Маленькие уходят моментально. Я бы не сказала, что у нас цены очень низкие. Вопрос с Алимаром, он у навсегда был на особом положении. 50 % времени, когда они могут сдать свои помещения, они обслуживают наши мероприятия.
Табаков: Последний вопрос. Бюджет годовой и предполагаемый – дефицит этого года какой?
Якупова: Четвертый квартал этого года я могу сказать. Мы планируем получить порядка 20 миллионов, и после расходов на налогообложение и коммунальные услуги на творческую деятельность у нас планируется (октябрь, ноябрь, декабрь) 5 600 000 рублей.
Табаков: Я спрашивал о другом. Бюджет на 2011 год.
Якупова: 72 миллиона примерно.
Табаков: Этот бюджет дефицитный или профицитный?
Якупова: На сегодняшний день – профицитный.
Например, Краснов попал в историю. Он был нам должен 1 200 000 рублей, на сегодняшний день должен только 300 000 рублей.
Добронравов: Если на сегодняшний день уволили двадцать человек и Дом актера остался чистым, то это только по тому, что сюда никто не ходит. Некому пачкать.
Золотовицкий: Нам надо как-то все суммировать и сформулировать наше предложение. Так как у нас по уставу Правление назначает дирекцию и Правлением это было сделано два года назад, нам пора проголосовать за то, что считает ли Правление двухгодичную работу удовлетворительной. Если считает, то на этом и закончить. Если считает неудовлетворительной, тогда мы должны сформулировать следующий вопрос. Как нам собраться и выбрать кандидатов на следующую дирекцию. Если мне Владимир Абрамович доверяет, то я ставлю этот вопрос на голосование.
Кто считает удовлетворительной работу дирекции Дома актера? – нет
Кто считает неудовлетворительной работу дирекции Дома актера? —
Кто воздержался? – 3
Борисова: Я не понимаю, как будет звучать следующий вопрос?
Золотовицкий: Как нам избрать новую дирекцию Дома актера.
Васильева: Я
