Алекса уставилась в упор на Ватсона, который сидел с открытым ртом. Под хламидкой обнаружилась черная спортивная майка, рельефно обтягивающая небольшую грудь. Хрупкость девушки оказалась обманчивой. Ее кулаки сжались, мышцы напряглись, отчетливо проступили вполне развитые бицепсы и плечи.

— Привет! — негромко сказал Холмс. — Меня зовут Шерлок Холмс, а ты?..

— Ну, Алекс, и чего? — Девушка оглядела Холмса с ног до головы и энергично почесала затылок, отчего короткие волосы встопорщились ежиком.

— Думаю, это твое? — Холмс протянул мертвого паука в полиэтиленовом пакете.

Как распрямленная пружина, Раиса бросилась на Холмса, пытаясь вырвать пакетик:

— Вы с ума сошли! Уберите немедленно! У Алексы арахнофобия! Деточка, не трогай!

— Ну какой я тебе деточка вообще, — прогудел Алекс, осторожно взял пакетик с трупиком паука и бережно погладил пальцем по красным пятнам на выпуклой спинке. — Что это с тобой, дружище?

— Действительно, мадам, какой он вам деточка. Он с пауками дружит, в отличие от нее. Верно, парень? — Холмс отстранил от себя Раису.

— Вот еще! Я с ними не дружу. — Алекс победно ухмыльнулся. — Я ими повелеваю. Если знаешь паучий язык, они слушаются. В Египте таких пауков много. За пять долларов местные ребята наловили мне целую банку. Почти все пауки разбежались, а одного я привез сюда. Я велел ему сидеть тихо, и он сидел, пока я вез его в самолете. Только когда настало время, кусаться паук никак не хотел! Пьяный боров храпел, и ничего ему не делалось. Пришлось паука к спине бати немного прижать. Зато, когда паук испугался, он кусался как заведенный. А потом… я не помню.

Холмс подтащил кресло и сел напротив Алекса:

— Ты зачем отца убил?

— Я должен был… — Алекс мучительно потер лицо ладонями, словно пытаясь ухватить ускользающее воспоминание. — Они сами виноваты! Вынудили меня… Мать нашла рисунки. «Я знаю доктора, он тебе поможет, тебе не причинят вреда», — просюсюкал Алекс, коверкая голос. — Пришлось заткнуть ее. Треснул по голове фонарем и столкнул в воду. Я должен был заставить ее замолчать!

— То есть мать тоже ты? — Холмс задумчиво покачал головой. — Отец, должно быть, знал… Но молчал. А ты подсыпал ему в бутылку снотворное, которое стащил у Раисы…

— Ничего я не сыпал! — Алекс возмущенно фыркнул. — Он и так уже спал. Убить его должен был паук. Воин моей черной армии. Когда паук двигается по жертве, когда он замирает, приподняв лапку как в стойке, выбирает место для укуса… Это как балет. Очень красиво. Настоящий танец смерти. А… кто его так?

— Я думал, что ты, но, видимо, ошибался. Ты бы не раздавил своего воина. — Холмс отодвинул кресло и поднялся. Кивнул в сторону Киры, которая смотрела на них расширенными глазами, судорожно сжимая руки. — Кира рукав все время оттягивает, что у нее там? Синяк?

— Ага! У меня бита за шкафом, успел разок приложить, а потом она сбежала… — Удовлетворенная улыбка промелькнула по лицу Алекса. — Но я ее все равно достану!

В прихожей грянул гонг входного звонка. Гирдяев выскользнул из кабинета.

* * *

С пронзительным взвизгом Алекса отбросила пакетик с пауком и вскочила с ногами на диван. На белом лице глаза с расширенными зрачками казались темными провалами. Девочка вжималась спиной в стену и судорожно скребла по ней руками, как если бы хотела удрать от паука, исчезнуть из комнаты прямо сквозь кирпичи.

— Тихо, тихо… — Холмс быстро спрятал пакетик в карман и успокаивающе развел ладони. — Он уже мертвый, помнишь?

Девочка неуверенно кивнула, с трудом переводя дыхание и медленно приходя в себя.

— Ты все продумала, Алекса. Снотворное в алкоголе. Смерть от укусов паука. Ты даже подготовила запасной план с лекарством в шприце, которое заранее стащила у Раисы. Вот только с пауком тебе самой было не справиться. Алекс помог. Он сделал все как надо, но ты вернулась не вовремя… Испугалась, убила паука и выбросила за батарею. Шприц подсунула Кире, чтобы навести подозрение на нее. Но… почему, Алекса? Отец ведь любил тебя. Зная, что маму убила ты, он пощадил тебя…

— Маму убила не я, это Алекс, — хрипло выдавила девочка. — Мы испугались, когда мама заговорила про больницу. Я не успела его остановить. Я тогда еще не умела. А папа… он маму не уберег. Не спас. Он привел Киру! Киру, которая живет в маминой комнате! Он шарахался от меня, запирал двери. Он боялся меня, как будто я была каким-то мерзким… пауком! Я хотела наказать их обоих…

— Господи, — чуть слышно прошептала Кира. — Так следующей должна была стать я…

— Бабуль, мне холодно. — Алекса сжалась в комок и обхватила себя за плечи тонкими пальцами.

Раиса подняла с пола розовую пушистую хламидку и помогла девушке ее надеть. Посадила ей на колени плюшевого медвежонка, поцеловала в светлый вихор на макушке и одной рукой прижала к костлявому боку:

— Ничего, деточка, бабуля все исправит.

Ватсон решился, наконец, пошевелиться, сглотнул сухим горлом и гулко закашлялся. Раиса прыгнула на него с места как кошка. Ватсон вскинул руки, защищаясь.

— Не смей на нас так смотреть! — шипела великая актриса, извиваясь в руках удерживавшего ее Ватсона. — Да, Бог наградил талантами женщин рода Армазаровых, но с прицепом! Вместе с даром он подсунул нам безумие, старый паскудник! Что мне было делать?! Елизавета лечилась в лучших клиниках, за бешеные деньги врачи стабилизировали ее состояние, но срывы все равно случались! А у меня ребенок на руках — мой ангел, моя кровиночка… Я подумала, что если она… что мы сможем обмануть судьбу, если Алекса будет более жесткой и защищенной. Если она будет мальчиком в мужском безумном мире… Я учила ее видеть мир иначе. Но вышло все не так…

Раиса больше не билась, и Ватсон бережно усадил ее в кресло. Раиса медленно покачала головой и впервые посмотрела на Холмса.

— Когда появился Алекс, я растерялась. Он защищал мою девочку, но мне не удавалось договориться с ним. У внучки участились головные боли, и обострился диабет. Елизавета кричала, что я сотворила монстра, и собиралась запереть ребенка в психушке… Видит Бог, мистер Холмс, если бы Алекс не заставил ее замолчать, я бы сама это сделала…

— Вы не смогли управлять Алексом, но Алекса с этим успешно справилась. — Ватсон посмотрел на отстраненно замершую девушку. — Именно Алекса со временем стала ведущей личностью, а он — ее инструментом. Черным воином.

Антон Гирдяев бесшумно вернулся в кабинет. За ним вошли трое мужчин в форменных синих комбинезонах с красными крестами.

— Не-е-ет! Нет! Не трогайте ее! — Раиса вскочила, расставив руки и закрывая собой Алексу. Девушка мучительно сморщилась и закрыла уши ладонями. Она медленно