что время уже позднее и он зайдет за Верой через десять минут.

Пришел Шариф Камаль только через минут двадцать, Вера уже начала сомневаться, правильно ли она поняла его фразу о времени. Однако ее возлюбленный сразу извинился за опоздание, сославшись на неотложные дела.

Вера рассказал Шарифу новости по поводу своего переезда в посольство, что его полностью удовлетворило. В ответ Верин жених сказал, что выбрал день их свадьбы и если Веру эта дата устраивает, то они объявят о ней во время поездки в Александрию. Веру, в принципе, устраивала любая дата, поэтому она согласно кивнула.

Однако свадебную церемонию в Египте Вера представляла себе плохо, а с Ольгой Петровной как-то разговор о свадьбе не зашел. Пришлось обратиться к Шарифу, что бы он пояснил свадебные обычаи. Шариф, будучи в отличном настроении, в ответ поинтересовался, как играют свадьбы в Советском Союзе.

К счастью, Вера уже успела побывать на свадьбах своих подружек, и даже один раз была свидетельницей в ЗАГСе, поэтому очень подробно, насколько позволял ее английский язык, описала Шарифу свадебную церемонию в Пензе. Он внимательно выслушал свою невесту и сказал, что их свадьба будет максимально европейской и почти такой, как в Советском Союзе, только чуть-чуть богаче.

Вере ничего особенного делать не надо, надо только купить свадебное платье и причем — тут он хитро улыбнулся — с декольте. Если у нее не с кем сходить в свадебный салон, он найдет для этого какую-нибудь родственницу, та поможет выбрать сам салон и проконсультирует по фасону. Все остальное он берет на себя, включая покупку драгоценностей для свадьбы. Ей придется только подписать брачный контракт.

Затем отметил, что ему очень повезло с невестой. Если бы Вера была египтянкой, ему бы пришлось заплатить за нее выкуп и не малый. К тому же ему пришлось бы купить и подарить Вере кучу всякого материала для пошива свадебного платья.

Так за разговорами они доехали до дома советских специалистов, где Шариф оставил Веру. Надо было готовиться к переезду. На сбор всех своих вещей понадобилось совсем мало времени. Не так давно, но казалось, что уже в какой-то другой жизни, вещи уже собирались для поездки домой.

Олег Леонидович прислал машину, охранники помогли донести до нее все богатство Веры, которое уместилось в чемодане, привезенном еще из Союза, и паре больших кожаных сумок, данных Шарифом Камалем.

В посольстве Веру встретил сам Олег Леонидович, который помог донести вещи до ее квартиры и пригласил на ужин.

После переезда жизнь Веры обрела привычную колею. Утром ее забирала машина из Генерального штаба и везла на работу. После работы ее забирал Шариф Камаль и вез куда-нибудь ужинать или просто гулять. В посольство она возвращалась поздно вечером и сразу ложилась спать. Единственным приключение в это время был разговор с домом.

Однажды рано утром зазвонил Верин телефон, и Ольга Петровна сказала, что сегодня она должна приехать домой сразу после работы. Она организовала телефонный разговор с мамой Веры. Пришлось Шарифу Камалю провести один вечер без своей невесты. Вера не общалась со своими близкими почти полгода и, учитывая, что это было первое столь долгое расставание, очень соскучилась.

В Пензе на центральный переговорный пункт пришла Верина мама, сестра и бабушка. Слышимость была отличной, они проболтали по телефону почти час. Вера рассказала все новости про свою жизнь в Египте, про скорое замужество, правда без особых подробностей, выслушала все Пензенские новости.

Между тем близился Новый год и, следовательно, поездка к родителям Шарифа, а Верины деньги из Москвы еще не вернулись, и как поступать с подарками для поездки, было неясно. Правда, Ольга Петровна все время успокаивала Веру, обещая, что все будет хорошо.

За три дня до поездки в Александрию в посольстве СССР был дан большой прием в честь Нового года. Были приглашены все важные персоны Египта, во всяком случае, так Вере сказала Ольга Петровна, и ряд иностранных послов. В общем, весь политический бомонд Каира. В состав этого бомонда попала и рядовой сотрудник аппарата Военного атташе Советского Союза Вера Ивановна Белова.

Вера узнала об этом грандиозном событии сначала от генерала Шарифа Камаля, потом от Олега Леонидовича и, наконец, от Ольги Петровны, которая занялась экипировкой дебютантки таких приемов, то есть Веры Беловой.

Шариф, сказав, что она приглашена на официальный прием в посольство, поинтересовался судьбой Вериных денег. И узнав, что, скорее всего, они поступят на ее счет только в начале нового года, вынул из кармана пачку банкнот и протянул Вере.

— На, возьми, здесь по курсу более тысячи долларов, купи себе вечернее платье. Жена Олега тебе поможет его подобрать -

— Не надо Шариф, у меня есть что надеть. Я совсем недавно купила кучу вещей здесь в Каире. -

— Я знаю Вера, что у тебя отличный вкус и лично для меня ты хороша в любом своем костюме — тут он игриво подмигнул — и наверно еще лучше совсем без одежды, но ты будешь на официальном приеме, там одеваются немного по-другому. Кроме того, в Советском посольстве уже знают о наших отношениях и не поймут, увидев тебя в платье от H&M. Здесь Восток и по одежде женщины оценивают ее мужчину.

Шутка Шарифа заставила Веру покраснеть. Но деньги она послушна взяла. При походе в магазины она, конечно, видела, что представитель посольства расплачивается с продавцами подобными купюрами с мечетями и фараонами, но в руках чужие деньги держала первый раз в жизни.

Между тем Шариф продолжал:

— На Востоке женщину оценивают не только по одежде, но и по ее драгоценностям.

Вера перебила своего жениха буквально на полуслове:

— Шариф, я не ношу драгоценностей, это мещанство — заявила она с прямотой хорошо подкованной комсомолки.

Что такое «мещанство» Шариф не знал, а может Вера употребила не то английское слово, пришлось несколько минут пояснять свое высказывание. В результате до Шарифа дошло, что хотела сказать Вера. Он ласково обнял Веру, поцеловал как маленького ребенка и безапелляционно заявил:

— Вера, это не мещанство, это отсутствие денег. Женщина должна носить красивые украшения, на то она и женщина. — После этого достал из кармана красивую плоскую коробочку, обитую красным бархатом, и протянул Вере. Той ничего не оставалась, как ее открыть. Внутри коробочки лежало необычной красоты, во всяком случае, на неизбалованный вкус Веры, ожерелье и пара длинных массивных сережек.

Видно, на лице Веры отразилась целая гамма чувств, ведомых только женщинам, и Шариф понял, что одним из комсомольских убеждений у его любимой стало меньше. Но при этом