При этих словах ухмыляющийся юноша продемонстрировал своё, по его мнению, сокровище.

— И что это?

— Если позвонить в этот колокольчик, то тебе... эм, становится хорошо, — торжествуя, правда чуть замявшись при подборе слов, выдал самодовольный Игнатьев.

— Лучше б девочку завёл, — не умолчала Сомова, заставив всех свидетелей этой сцены заулыбаться, а Борю густо покраснеть.

— Ну и, на кой оно мне? — не дав вскипеть посрамленному юноше, едва не зевая поинтересовался Силин. Стоя́щий в кругу четверки этих самых «девочек».

— Да вы... вы не понимаете ЧТО это! Это лучшая поделка... неважно, чудака одного. И такое у него вряд ли ещё хоть раз выйдет! Уж больно способность у придурка непредсказуемая. А хорошо от этой вот штуки становится настолько, что можно свихнуться! Главное, не перестараться с настройками, — импульсивно размахивал не самым маленьким, но и не особо крупным вроде бы фарфоровым колокольчиком с предусмотрительно зафиксированным язычком возмущенный школьник, как видно, за то небольшое время, пока находится в княжестве, ну и вообще появились Дуэли, успевший уже кого-то обыграть, лишив тем самым мастера, так сказать, его шедевра.

— Ну такое, — вяло пожал плечами зевнувший-таки слушатель.

— Да блин, Дуэль или засцал? — прибегнул к беспроигрышному, как он считает, средству раздосадованный Игнатьев, своё предположение в конце высказав с выверенно едкой насмешкой, наверняка побудившей бы любого сопляка вскипеть и тут же, очертя голову, ринуться в бой доказывать собственное, поставленное под сомнение бесстрашие.

— У меня — только 127, — равнодушно снова пожал плечами Силин.

— Ставь свои побрякушки! — подсказал выход полностью теперь уверенный в своей, какой-то тактике, которая у него непременно была и он, как видно, её сейчас придерживается, ухмыляющийся мастер разводов, не иначе.

— А как ты их, чудак-человек, собираешься взыскивать-то, случись такое, и проиграй я?

— Ерунда. Передаем всё третьему лицу, а тот — уже победителю.

— А если это вот «лицо» всё себе присвоит. Как ты у него собираешься отбирать?

— Дадим вон той мелкой, а если она обманет, то все будут знать: кто крыса! Кто ж с таким человеком захочет иметь потом хоть какие-то дела?

— Ладно, — снова пожал плечами Силин, не став развеивать юношеские иллюзии Игнатьева, ибо ради выгоды люди порой готовы пойти на такое, что некоторым и не снилось. — Вот, ставлю колечко для пирсинг в губы, которое делает их... да любыми, в принципе. От таких потом, я тебя уверяю, тоже, как ты и говоришь, становится хорошо. Правда девушка нужна. Тут, прости, полумерами не обойтись.

— Идет! Начинаем? — едва сдерживаясь, уже предвкушал, как он станет завлекать таких же клёвых красоток на побрякушку, явно обделенный женским вниманием Игнатьев.

— Сла-ав, только не как с Жогой, я тебя прошу, — смирено вздохнув, как только приняла на хранение призовой фонд, всё же воззвала та самая «мелкая», то бишь Прекрасова, к разуму своего, теперь более чем приятеля.

— Как получится, — не уставал пожимать плечами непрошибаемый обладатель уже трех трофейных колец из числа пяти водруженных на пальцы. Хотя в Кармане есть и другие, взятые с Лиу, но они пока неподвластны, либо, по мнению своего нового владельца, излишни для постоянного ношения.

Ну а как только парочка поединщиков отошла в сторону, оказавшись на достаточно свободном пространстве, то перед тем, как отдать сигнал о начале Дуэли, Игнатьев весьма картинно, но со знанием дела принял стойку и для разминки, что ли, сделал пару хорошо поставленных явно боксерских ударов, после чего очень шустро поскакал на месте, демонстрирую завидную подвижность, ну и до кучи провел небольшой типа бой с тенью, что б уж точно все вокруг поняли, как он станет действовать. А если у него ещё и супер сила или скорость окажется то вообще — хава́йся!

— Начали! — и завертелось.

Силин, конечно, не был уверен, что его новые украшения станут работать, а точнее оказывать полагающееся воздействие, в той симуляции, которую формирует золотое кольцо во время Дуэлей и Квестов, но всё же решил задействовать кольцо на левом безымянном пальце. Одно из тех двух, что с чисто магическим функционалом, то бишь заработало сразу и без всяких условий при первой же примерке. Прибегнул же именно к нему юноша вовсе не просто так, не став торопиться с явлением из кольца на правом указательном пальце того самого голубоватого меча, какими сражаются владетели за право княжить, и который, как оказалось, тем сильнее светится, ну и более разрушителен соответственно, чем больше Круа в него влить, а значит — такой должен бы, как минимум не хуже напитанного Силой палаша, сработать на противнике, на время Дуэли для всех атак превращающемся в эдакого призрака. Причиной же того, что столь наверняка действенное оружие было временно отложено, так сказать, а выбор пал на нечто иное из наличествующего инструментария, было то, что Игнатьев удивил. Воспользовался, подлец, той самой тактикой, которая у него была-таки, похоже, с самого начала и вовсе теперь не какая-то, а вполне себе теперь очевидная. Крепыш без затягиваний и проволочек вовсе не принялся лихо боксировать, как старательно предварительно демонстрировал, ну или хотя бы просто дать с вертухи, удивыв неожиданным стилем. Нет. Этот хитрец создал прерд собой прямо-таки огненную стену, дабы тут же отправить её, теперь неумолимо надвигающуюся, на обескураженного соперника. Слегка. И вполне, к слову, оперативно среагировавшего соперника, вовсе не сбитого с толку уловками «боксера», а стараясь не думать о том, что будет, если не сработает, резко выставившего перед собой левую ладонь и моментально отправившего во вполне себе огневика некое подобие «Воздушного кулака» из арсенала собственных ручных чар. Вот только упомянутый кулак, в отличие от примененного только что трехметрового фронта тупо сдувающего всё на своём пути, мягко говоря, ветра, пусть и предполагает регулировку напора да площади воздействия, но формируется-то он аж целых восемь секунд, которых у чарователя сейчас попросту не имелось. Да и не подействует же реальное колдунство на временно ставшего нематериальным одноклассника, как, впрочем, и на его нереальные сейчас, потому как всего лишь внушенные кольцом, магические атаки. А потому и был применен моментально активирующийся «Шквал» из платинового, ну или какое оно там, кольца!

В общем, мощный поток воздуха, как ни странно, но успешно сдул-таки от своего создателя несущуюся стену пламени, преимущественно развеяв, но и частично обратив вспять, что заставило Игнатьева повертеться