Шрифт:
Закладка:
Господи, каким же мерзким он был! Я ничуть не врала, после разговора с Зауром всегда было только одно желание — встать под холодный душ. Он всегда был омерзителен мне, с первой минуты нашей встречи. Этот его змеиный взгляд, мерзкая ухмылка, все в его внешности говорило, нет, буквально кричало о том, какая он редкостная сволочь и гнилой человек.
Он был последним, с кем я разговаривала из семейства Шумаховых перед тем как окончательно расставаться с Мадином. И он был последним, кого я желала видеть как тогда, так и сейчас.
— Ты всерьез думала, что мой брат женится на тебе?
— Что?! Причем тут вообще это?
Мне плохо, я тяжело дышу, и оглядываюсь по сторонам, словно в поисках поддержки, но ее нет. Помощи неоткуда ждать. Я один на один со зверем. А мой Мадин… его нет. Кажется, я опоздала, они уехали всей семьей куда-то заграницу. Остался только Заур. А я так спешила… это все врачи! Проклятые врачи, которых я, на самом деле, ни в чем не могу обвинить.
Я узнаю о беременности после того, как попадаю в больницу из-за наркотиков, которые не пойми откуда взялись то ли в моем ужине, то ли в моей выпивке, я не знаю точно, если честно.
Я узнаю о беременности и рвусь к своему Мадину, которого не видела уже много дней. К Мадину, который почему-то везде меня заблокировал. К Мадину, который почему-то делает вид, будто меня не существует, будто нет меня в его жизни.
— Почему твой брат начал меня игнорировать? Ни с того ни с сего?! Мы должны были встретиться несколько дней тому назад в баре. Он сам назначил там встречу, а потом исчез с радаров…
Поначалу я думаю, что с ним что-то случилось, я волнуюсь, мне плевать на собственное здоровье, я еще плохо осознаю, что беременна, мысль не улеглась, но потом я захожу в соцсети и вижу фотографии с курортов. У него все хорошо. Он уехал из столицы и отдыхает где-то со своей сестрой, матерью и отцом.
Я жду хоть каких-то объяснений…
Мне нужны хоть какие-то объяснения! Сойдут даже от этого… существа.
Заур ухмыляется, тянет руку в карман и достает пачку сигарет. Медленно закуривает и выпускает круги, а меня начинает тошнить от мерзкого табачного дыма. Я закашливаюсь, но упорно стою, жду. И, наконец, он заговаривает.
— Чему ты удивлена? Мой брат не хочет иметь ничего общего с такой… как ты.
— Что значит такой, как я?
— Ты сама все знаешь. Ты грязная изменщица, дешевка, нищебродка, которая просто хочет наших денег, денег нашей семьи и ведь я говорил ему! Сколько раз я ему твердил о том, что ты ему не пара, что наставишь ему рогов, что та еще блядь, которая ни сегодня, так завтра пойдет подставляться под других! А он не верил, не верил до тех пор, пока его не ткнули в дерьмо, как котенка! Но теперь-то у него должны заработать отшибленные мозги! Ты ему их знатно промыла, я тебе скажу…
— Я… я ничего не понимаю…
— Хватит! Хватит строить из себя дурочку! — орет Заур, откидывая в сторону сигарету и начиная на меня наступать. Я пячусь в страхе, потому что чувствую как от мужчины исходит ничем не прикрытая агрессия. И если раньше я всегда могла положиться на своего Мадина, его поддержку и защиту, то сейчас я совсем одна.
— Я ничего не строю…
— Ты всегда вертела моим братом, как полоумным кретином! Тебе всегда были нужны от него деньги, а на днях ты просто сделала то, о чем я его предупреждал и то, что было ожидаемо — показала свою истинную сущность! Даже не думай, что помолвка в силе, и вы поженитесь! Убирайся! Убирайся и не смей даже возвращаться сюда!
— Но я… я беременна, Заур! Я люблю твоего брата! И он тоже меня любит!
— Его блевать тянет от такой подстилки, как ты! А ребенок… смешно! — он ухмыляется. — Мы должны поверить, что ты не нагуляла его?!
— Но…
— Убирайся отсюда, пока я все еще помню, что ты девка и изо всех сил пытаюсь не стереть тебя в порошок, долго играть в рыцаря у меня не выйдет!
— Я хочу поговорить с ним… пожалуйста…
— И что ты думаешь услышать?
— Пожалуйста! Я заслужила хотя бы поговорить! Только один разговор…
Заур долго сомневается, а после как-то меняется в лице. Достает телефон из кармана брюк, набирает номер и какое-то время ждет. Затем идет речь на незнакомом мне языке, я не знаю, о чем говорит Заур своему брату, но после он все же протягивает мне трубку.
— У тебя одна минута. И, чтобы ты понимала, это наш с тобой последний разговор, — слышится ледяной голос с другого конца трубки.
Не верю. Не верю долгие мгновенья, которые превращаются в вечность. Вечность в личном аду.
— Мадин… я ничего не понимаю…
— Я тоже многого не понимаю. Не понимаю тебя. Не понимаю, как мог быть так слеп… Как мог верить тебе и не замечать столь очевидных вещей…
— Каких вещей?! — в бессилии кричу я, крепко сжимая в руках телефон. Еще чуть-чуть и он просто треснет в моей ладони.
— Мне не о чем с тобой больше говорить. Твоя ложь и отрицание очевидных фактов… они вызывают во мне лишь еще больше отвращения.
— Мадин!
— Свадьбы не будет, я уже сообщил всем со своей стороны, снял бронь с ресторана. Забудь обо мне и не ищи со мной встреч. Я больше не желаю тебя ни видеть, ни слышать. И это никогда не изменится.
— Мадин! — Я кричу, захлебываясь в слезах и долгое время не могу поверить, что любимый человек, обещавший драться за меня со всем миром, так легко и просто отказывается. Отказывается от меня, от нашего ребенка, о котором я даже не успеваю сказать, от нашей будущей семьи. От нашего совместного счастья, к которому мы так долго и упорно шли.
Я падаю на колени, на колючий гравий, который продавливает нежную кожу даже через плотную ткань джинс, хватаюсь за голову и вою. Не плачу, рыдаю, даже не замечая, когда мой собеседник исчезает со двора и скрывается в доме. Я не замечаю пары глаз, которые внимательно смотрят на меня еще какое-то время. Не замечаю торжества, отражающегося в них.
Я ничего не вижу. Мне не до этого. Я тону в своей боли.
Я пришла в себя, сбросив оковы прошлого только когда, наконец, добралась до автобусной остановки и едва не опоздала на него, чуть не упустив из под носа. Еле успев и поблагодарив водителя, я расплатилась, прошла внутрь и бросила сумку на свободное сиденье, села там же, рядом. Час до города, почти столько же на метро, а затем минут двадцать на маршрутке, и я буду на месте. У Игоря. Здорового и счастливого Игоря.
Вопреки всему, у меня все же получилось!
У меня получилось, и я была не только спокойна впервые за многие годы, я была горда собой.