— Вот! А Спартак… Он… Не знаю. Хуже отца просто не придумаешь! А ещё эта отвратительная генетика, когда ты не знаешь, чем именно являешься…

— Кем.

— Нет, Вика… В моём случае — чем. — вздохнула Голубика и с грустью посмотрела на проносящиеся огоньки уличных фонарей: — А, что касается Фёдора Александровича — мне кажется, что он делает это далеко не из благородных побуждений.

— А для чего? — удивилась Ириска.

— Как будто… делает себе имидж. Может быть, в политику рвётся? Считайте, он уже стал самым молодым Губернским дворянином за всю историю Российской Империи. И думаю, с поддержкой от народа — у Фёдора Александровича есть очень большие шансы преуспеть. Стоп! Вика, ты видишь? — Агни указала на чёрный фургон, который стоял на заправке.

— «Транзит»? Таких много.

— Нет. Я о том, кто стоит рядом. Видишь?

— Да, ну… — Виктория внимательно присмотрелась: — Неужели «Псы»?

— Они самые. Ирис! Аккуратно встань в ближайший карман, но не привлекай внимание!

— На фиолетовой «Мазератти»? Не привлекай внимание? Вы серьёзно⁈ — возмутилась горничная и аккуратно припарковалась рядом со знаком поворота.

— Они пока, ничего не подозревают. Заправились… Так! Сейчас, как выедут — аккуратно поезжай за ними. У меня нехорошее предчувствие. — вздохнула Гризли, хрустнув кулаками.

— Хе-хе-хе! А мне уже нравится наша миссия. — обрадовалась Голубика: — Если мы ещё и «Псов» сегодня порвём — это ж будет ну мё-ё-ё-ё-ё-д!

— Тебе реально так нравится убивать плохих парней? — поинтересовалась Ирис.

— Мне в принципе нравится убивать. Говорю же — у меня дурная наследственность. Когда биологический отец — маньяк… В общем, яблочко от яблоньки.

— Ох, Агни… Прошла бы ты хотя бы одну настоящую войну, когда у твоих друзей может внезапно оторвать конечности или же просто разорвать на куски… Посмотрела бы я на тебя после этого.

— Поэтому, у меня нет друзей. Вернее, есть одна. Но за неё я порву! И за Фёдора Александровича тоже. И за вас… Ой…

— Что? — Вика с любопытством посмотрела на задумавшуюся Голубику.

— Кажется… Я нарушила обещание самой себе. Теперь у меня много друзей…

— Это же хорошо!

— Нет. Друзья — это слабость. Раньше мне хватало одной Сонечки. А теперь… Ох, я совсем об этом не задумывалась.

— Так, девчат! Давайте про личную жизнь чуть позже! Фургон поехал… — Ирис начала незаметное преследование на фиолетовом «Мазератти».

* * *

Ситуация — хуже некуда. Мало того, что «Мерседес» террористов ехал по загородной трассе в неизвестном направлении, так ещё и не было совершенно, никакой возможности связаться с Осокиным.

— Мне одно интересно. — Марбас щёлкнул предохранителем пистолета: — Юдин реально не знал, что у него работает крыса? Или он такой же прихвостень Осокина?

— Не понимаю, о чём ты. — холодно ответил Картёжник.

— Дурачка решил включить? Понимаю. Но это бесполезно. — террорист внимательно оглядел мобильник: — Ни одного сохранённого контакта. Держишь всё в голове? Похвально… У тебя феноменальная память. И сама по себе работа выполнена достойно. Где научился прошивать мобильники?

— По книжке.

— Неужели? Хех… Ну, давай посмотрим, что это за «книжка». — Марбас быстро разбил телефон и вытащил несколько чипов: — Ух ты! Имперская разведка… Чего ж ты, крыса, со службы ушёл? Или выгнали?

— Тебе не всё ли равно? — теперь Картёжник больше всего переживал о своей семье. «Псы Апокалипса» славились своим жестоким и мстительным характером. Они готовы были уничтожить всех, кто вставал у них на пути.

— Если спрашиваю — значит, не всё равно. Сам должен понимать. — террорист опустил толстенное стекло, а затем выкинул чипы на улицу: — Просто, мне интересно, как разведчик мог стать… убийцей, а затем и вовсе карточным игроком? Это же по меньшей мере… глупо?

— Жизнь — штука непредсказуемая.

— Вот тут не могу не согласиться! Уфир, давай здесь? — Марбас указал на съезд в небольшой лесок: — Крысы — потенциальные вредители. Тем более, когда речь идёт о важных делах. «Культ» совсем слетел с катушек! Подставлялись, пока этот молокосос отстреливал их, словно мишени в тире… Но мы так не работаем. Голова Осокина украсит шпили Белогорского монастыря. Или… может быть, стоит установить её на одной из двух телевизионных башен? Хм-м… Надо подумать. Выходи, Картёжник! Не хочу долго с тобой возиться.

Замки щёлкнули. Времени было в обрез. Пока Картёжник выходил из машины, он успел вытащить из ботинка небольшой складной ножик.

— Шаланды полные кефали… В Одессу Костик привозил. — напевал Марбас, подойдя ближе: — Последнее слово?

— Выкуси, падла… — прорычал Картёжник, и ловким движением руки перерезал глотку террориста, а затем выхватил пистолет.

— Ах ты сука! — воскликнул Уфир, достав револьвер.

Картёжник метнулся в сторону, а затем прицелился и нажал на спусковой крючок. Увы, оружие заклинило…

— Получи! — прорычал террорист. Грохот выстрела отдался колющей болью во всех конечностях Картёжника, а невыносимое жжение начало распространятся по груди.

Землю, как будто, кто-то выбил из-под ног убийцы. Он просто рухнул в траву, не в состоянии полноценно вдохнуть.

— Дерьмо… — Уфир пощупал пульс, но Марбас уже успел отправиться к праотцам. Погрузив тело боевого товарища в багажник, террорист на последок взглянул на Картёжника, а затем навёл револьвер: — Хотя, знаешь… Ты не достоин быстрой смерти! Крысе — крысиная смерть. — сплюнув, «Пёс» сел в машину и выехал на дорогу, оставив Картёжника умирать в полном одиночестве.

* * *

— А я ей и говорю — так если бы Смит не обозвал тебя жирной, то хрен бы ты похудела! А? — усмехнулся кот, залпом осушив стакан с самбукой: — Бр-р-р… Это ж надо, а? Эй! Милочка! Нам ещё огненной воды!

— Всенепременно. — мило улыбнулась официантка, проходя мимо нашего столика.

Кстати, народ постепенно подтягивался. И, каково же было их удивление, когда они видели, что войс-прима сидит в нашей компании, пьёт самбуку и весело смеётся.

— Но больше всего меня позабавила другая история. — кот сегодня был, кем-то вроде тамады: — Попалась мне одна девчуля… Из интернета. Ничего особенного. Развлекала мужчин своим обнажённым телом.

— У-у-у-у, негодный котик баловался вебкамом? — захихикала Кортни.

— Моё сердце страдало от одиночества! Должен же я был, хоть как-то лицезреть прекрасное женское тело. В общем, девчонка та в последствии ушла из