моими приятелями в одном из таких брошенных домов и поселились. Тем более, что Сэмюэль Адэр нам сам это предложил сделать на правах старожила этого городка. В общем, мы дня три занимались всякой ерундой. Пока один из людей Джона Брауна, которого звали Зак Болт не предложил нам составить ему кампанию. Он и еще пятеро джейхокеров планировали ограбить преподобного Мартина Уайта, который славился своей любовью к сторонникам рабства. И несмотря на его церковный сан, денежки у Мартина Уайта водились в достатке. Короче говоря, эти парни, наслушались хвастливых рассказов Гарри и Винсента о наших приключениях и тех огромных бабках, что мы получили за угнанных лошадей и трофеи. И сами захотели попробовать точно также разбогатеть, ограбив богатого соседа. И прикрыться при этом темой борьбы с рабством.

Немного подумав, я согласился. О чем потом сильно пожалел. Зак Болт начал оспаривать мои приказы и предложения почти сразу же. В итоге – он со своими людьми хотел напасть на дом преподобного Уайта и хорошенько его пограбить. Я же склонялся к мысли снова угнать у Мартина Уайта лишь лошадей. А к дому не лезть. Из-за этого мы разругались и решили действовать порознь. Мы с Гарри и Винсентом поехали к загону с лошадьми. А Зак Болт со своими дружками рванул прямо к дому богатенького священника.

В общем, все сразу пошло как-то не так. Мы приблизились к загону с лошадьми. Разоружили конюха, который там находился и охранял лошадей Мартина Уайта. Нам его убивать не пришлось. Конюх играть в героя не стал и безропотно отдал нам свою старенькую двустволку. Мы его быстренько связали и начали выводить из загона лошадей. Но весь табун мы, к сожалению, забрать не успели. Когда в районе дома преподобного Уайта началась бодрая стрельба. А еще при этом из-за сараев выскочили несколько человек и открыли по нам огонь. Чья-то пуля сбила мою шляпу. Рядом взвизгнула раненная лошадь. Я тоже начал стрелять в ответ по противникам. Сначала разрядил в них дробовик, а потом выхватил один из кольтов. Я при этом особо не мог прицелиться. Черныш то все время вертелся на месте. Не нравилась ему такая нервная обстановка. Тем более, что еще и угоняемые нами лошади испугались и стали разбегаться в разные стороны. В общем, я понял, что нам надо сматываться отсюда. И крикнул Гарри с Винсентом, чтобы они забирали тех лошадей, которых смогут. И драпали отсюда подальше. Я же начал прикрывать их отход своей стрельбой. При этом мне даже удалось ранить двоих человек. Хотя я стрелял не чтобы попасть, а чтобы напугать и заставить наших врагов спрятаться и не стрелять по нам. И мне это удалось сделать. Я расстрелял патроны в обеих кольтах. После чего стреляющие по нам люди попрятались и прекратили стрельбу. Я тоже не стал больше оставаться на этом месте и помчался прочь, нахлестывая Черныша на бокам.

В общем, нам тогда просто чудом удалось уйти целыми и без потерь. Моя потерянная в перестрелке шляпа не в счет. Лучше ее потерять, чем голову. Хотя нет. Винсента одна пуля из карабина все де слегка задела. Но не серьезно. Лишь левый рукав куртки распорола и поцарапала кожу до крови. Рану мы потом перебинтовали и продолжили путь, гоня перед собой четырнадцать краденных лошадок. До Осаватоми мы добрались довольно быстро. Предупредили Джона Брауна о том, что сюда может заявиться разъяренная толпа во главе с Мартином Уайтом.

Потом прискакали Зак Болт с подельниками. При этом двое из них были ранены. Мы с Заком сильно поругались. Слово за слово и я его чуть было не пристрелил. Ведь это из-за его жадности и тупости мы чуть все там не полегли. Хорошо, что хоть на наших угнанных лошадей Зак претендовать не стал. Мы же с ним заранее тогда договорились, что ему достанутся все ценности и деньги из дома преподобного Уайта. А мы заберем себе только лошадей этого священника. Поэтому теперь этот борец за права негров мог лишь локти кусать и сожалеть, что не согласился на мое здравое предложение угнать всех лошадей. А выручку потом поделить пополам. Но теперь хрен ему, а не наши лошади!

Джон Браун быстро прервал нашу бурную перепалку и начал собирать людей для возможного отпора Мартину Уайту и тем, кого он приведет сюда с собой. Чтобы отомстить. Я же, немного остынув, отпросился со своими приятелями по-быстрому сгонять в Топеку. Нам же надо было краденных лошадок сейчас продать. А то ведь если сюда явятся враги, то мы этих лошадей можем нафиг лишиться. А меня жаба душит. Зря мы что ли ради них так рисковали недавно? Джону я пообещал, что мы в Топике надолго на задержимся. Одна нога там, другая здесь. Он на это лишь кивнул и отвернулся, толкая речь перед местными ополченцами. Которые к нам подходили со всех сторон. В общем, его разрешение мы получили и уехали.

Всего нам удалось на этот раз умыкнуть лишь четырнадцать лошадей. Жаль! В том загоне ведь не меньше четырех десятков коняжек было. Если бы не Зак Болт, то мы бы гораздо больше увели. Но не судьба. Прежде чем ехать в Топеку, мы заскочили сначала в поселение тех самых индейцев осейджей, которым в прошлый раз так удачно продали лошадей и оружие.

Вождь Белое Копье встретил нас радушно. Прямо как старых друзей. Он поинтересовался, а нет ли у нас еще оружия на продажу? В ответ я отдал ему тот старенький дробовик, который мы взяли у конюха Мартина Уайта. И сказал, что скоро в Осаватоми мы с моими друзьями будем сражаться против других белых. И если индейцы нам помогут в той битве, то мы можем им отдать часть трофейного оружия потом. Услышав мои слова, вождь осейджей задумался. А потом хитро глянул на украденных нами у Уайта лошадей и сказал, что они будут не против взять свою долю лошадьми. И затем скорбно посетовал, что многие его воины не имеют своих лошадей. А вот если бы у них были лошади. То и воинов к нам на помощь в Осаватоми Белое Копье привел бы тогда побольше.

Понятливо хмыкнув, мы начали с ним торговаться. И вскоре все лошади, которых мы забрали из загона Мартина Уайта были проданы индейцам в обмен на небольшое количество мехов и обещание вождя осейджей прийти на помощь общине Осаватоми.