– Ты зачастил… – заметила Эда, разглядывая меня через порог. Видимо, свезенная физиономия не вызывала у нее доверия. – Таких побочек в зелье точно не было.

– Издеваешься, да? – лениво уточнил я и тяжело привалился к косяку.

– Как можно? -

– Дай заживляющее зелье, а? Пожалуйста.

– Увечным – в лазарет. Хочешь, посоветую хорошего специалиста? И берет недорого. Может, даже бесплатно полечит… – протянула Эда. – С убогих денег брать грешно…

– Не хочу в лазарет, хочу просто заживляющее зелье. Я знаю, у тебя есть.

– Заходи. – Она вздохнула и пропустила меня в крохотную прихожую.

Эда погремела склянками в холодильном ларе и выдала пузырек, со словами.

– Тысяча лир.

– Ты же сама сказала с убогих деньги брать грешно? – пошутил я. Не то, чтобы мне денег было жалко, скорее, хотелось получить комплимент.

Признаться, я надеялся, она скажет, что я не убогий, но Эда меня удивила. Снова.

– Мне не грешно. Я же не целитель.

Глава 8

До дома мы добрались без приключений, подобревший за время пути Андреас рассказал, что на территорию академии можно пройти и без артефакта, главное, знать нужную дырку в заборе. Дырка в заборе была натуральная, а не фигуральная, что поразило меня до глубины души. В итоге, я сохранила заряд в амулете, чему была несказанно рада. Не придется тратиться и можно еще раз проникнуть в артефакторские мастерские ночью, чтобы наконец доделать свой «ключ от всех дверей».

– А почему ты сразу не сказал, что на территорию можно попасть без ключа? – возмутилась я, оказавшись во дворе академии недалеко от общежития. Ночью тут было тихо и темно. Свет падал только из редких горящих окон, первый этаж спал, пятый тусил за городом, как и практически весь четвертый, а вот на втором и третьем этажах некоторые окошки светились, позволяя нам добраться до входа в общежитие и не переломать ноги по дороге.

Андреас раздраженно пожал плечами. Я даже подумала, что он не станет отвечать, но парень все же выдал весьма странный, на мой взгляд, аргумент.

– Вы и так слишком продвинутые для первокурсниц. И артефакты нашли где купить, и приличную еду, а теперь еще и знаете, как пройти на территорию после отбоя. Неправильно это как-то.

– Ты нас собирался поучить, что ли? Ну, вроде не доросли, поэтому знайте свое место? – переспросила Молли удивленно, а Андреас неопределенно хмыкнул. Вот ведь гаденыш! Этот мерзавец хотел заставить нас потратить заряд артефакта там, где можно просто пройти! Слов нет! В этой академии, вообще, есть кто-то нормальный?

До общаги дошли все вместе, но уже не разговаривали. Только недовольно друг на друга косились, а потом мы с Молли свернули на третий этаж, а Андреас пошел выше. Видимо, в свои апартаменты.

В нашей комнате я с наслаждением плюхнулась на кровать в позе звезды и прикрыла глаза. Когда подходит к концу тяжелый день, наконец-то понимаешь, как здорово просто лежать и ничего не делать.

– Напомни, чтобы я с тобой больше не ходила на вечеринки! Вообще, никуда больше не ходила. – сказала Молли, и я заинтересованно открыла один глаз.

– Почему?

– Потому что меня спалил Рюк! – возмущенно выдала она. – И поверь, этот гад расскажет родителям и меня ждет выговор за твое недостойное поведение! Причем не просто расскажет, а повернет все так, что я окажусь развратным демоном во плоти!

– Неприятно получилось. – Я вздохнула. – Может, рассказать Рюку, что во всем виновата я и выдаю себя за тебя?

– С ума сошла? – Молли действительно посмотрела на меня, как на душевнобольную. – Чтобы он тебя сдал Дерейку?

– В смысле? Зачем ему это надо? Я так поняла, Рюк и Дерейк не очень-то ладят!

Молли закатила глаза. Задумалась, потеребив оттопыренную губу и, наконец, выдала:

– Представь Андреаса, но красивого и сильного.

Я нахмурилась, потому что типаж получился совсем неприятный – наглый, самоуверенный и беспринципный.

– Фу…

– Вот, это Рюк. Причем в лучших проявлениях.

– А какой в худших? – Я не удержалась от вопроса.

– О-о-о-о… – протянула соседка. – Об этом лучше тебе и не знать. Я бы лично, предпочла не знать. Но боги такой возможности мне не дали, я с этим моральным уродом росла. – Так что никому ничего говорить мы не будем. Но, по возможности, не подставляй меня!

– Я же не специально!

– Эрика, у тебя всегда и все не специально, но почему-то страдают другие люди. И раз уж ты все это затеяла, доведи, пожалуйста, до конца! Ты, желая мне помочь и сделать добро, пока втянула в кучу сомнительных авантюр, и если эти сомнительные авантюры еще закончатся тем, что ты передумаешь…

– Не передумаю! – горячо возразила я, мигом устыдившись того, что подобные мысли у меня все же возникали и не раз, потому что Дерейк, мать его, Стафшер слишком харизматичен для конченого мерзавца, каким я себе его представляла! Но перед Молли я действительно была виновата и решила, что первый артефакт, который создам, подарю Молли, в знак извинения. Ну а что я еще могла сделать? В ситуации с Рюком изменить-то уже ничего не получится, даже если бы захотела.

А если учесть, что я не хочу, то совсем без шансов. Но Молли о моих мыслях не знала, поэтому продолжила дуться, а я отправилась душ, чтобы облачиться в любимую голубую пижамку и уснуть, едва голова коснулась подушки, и даже воспоминания про поцелуй с Дерейком не могли меня отвлечь, хотя изначально я планировала подумать о том, как быть с завтрашним свиданием. Одна часть меня хотела пойти и закрепить начало отношений, а другая часть говорила, что значительно лучше подинамить парня под каким-нибудь благовидным предлогом. Я еще не знала, что вопрос со свиданием решится сам собой, когда с утра пораньше ко мне кое-кто заявится, причем, в нетипичном для него амплуа.

Дерейк

Если день идет по одному месту, это обычно понятно с того момента, как ты открываешь глаза. С утра из зеркала на меня смотрело нечто. Я даже описать это не могу. Цензурных слов не было. Эда очень разумно на каждом пузырьке с зельем или баночке с мазью писала, что не принимает претензии и не возвращает деньги. Вопрос к тем идиотам, которые раз за разом ходят к ней за алхимическими экспериментами и испытывают все это на себе. И да, я тоже себя причислял к идиотам. Этим утром особенно.

Нет, синяки изрядно побледнели (ну, насколько я мог