«Как вы могли забыть? Я не могу в это поверить!» – кричала она на помощницу в коридоре перед входом в зал на виду у нескольких коллег из вашингтонского офиса. Затем она обратилась к новой сотруднице, которая в то время проходила обучение, чтобы заменить ее старшую помощницу, и прокричала, что это была грубая оплошность, которая не должна повториться. «Это была грандиозная выволочка», – вспоминает один из сотрудников в Вашингтоне. Спустя несколько минут обе девушки рыдали в дамском туалете. Грэг Мауэр, когда-то работавший на бывшего спикера Палаты представителей Джона Бонэра, попросил своих бывших коллег найти для Сэндберг комнату в здании. Проблема была решена, но этот эпизод подействовал отрезвляюще.

После смерти Голдберга главный операционный директор стала раздражительной и нетерпеливой; коллеги боялись ее расстроить. Начались проблемы в управлении. Как вспоминает один бывший сотрудник, «после этого инцидента никто не хотел ни о чем высказываться».

Когда встал сложный вопрос о том, что делать с критиками со стороны консерваторов, Сэндберг, как это часто бывало, обратилась за советом к Джоэлю Каплану. Он заверил ее, что сможет разобраться с противоречивой ситуацией, созвав в Менло-Парке встречу руководителей ведущих консервативных СМИ, начальников аналитических центров и экспертов. Однако было крайне важно, чтобы Цукерберг согласился сыграть значимую роль в этом мероприятии.

18 мая шестнадцать видных консервативных деятелей СМИ и лидеров общественного мнения, включая Гленна Бека из Blaze TV, Артура Брукса из Американского института проблем предпринимательства и Дженни Бет Мартин из общества Патриотов «Бостонского чаепития», прилетели в Менло-Парк на встречу, чтобы высказать свои опасения по поводу политической предвзятости. По словам бывшего сотрудника Facebook, на встречу были допущены только сотрудники, поддерживающие республиканскую партию. Это означало присутствие Питера Тиля, ярого сторонника Трампа в совете директоров компании, и нескольких сотрудников из Вашингтона, включая Джоэля Каплана. Цукерберг, который на протяжении многих лет старался никогда публично не заявлять о своей политической принадлежности, вел эту полуторачасовую встречу за кофе, сыром и фруктами. Гости вежливо высказали свои претензии. Некоторые присутствующие призвали Цукерберга нанять в компанию больше консерваторов. Брукс из Американского института проблем предпринимательства предупредил, что платформа должна оставаться нейтральной в отношении политического контента; Цукерберг не должен позволить ей стать «монокультурой» с определенным политическим или религиозным уклоном77.

Цукерберг горячо поддержал свободу любой политической речи и пообещал, что компания не намерена подавлять консервативные взгляды. Он заверил своих гостей, что озвучивание всех политических точек зрения полезно для стратегии компании и бизнеса в целом.

Казалось, что аудиенция с генеральным директором компании прошла с пользой. После встречи группа отправилась на экскурсию по кампусу и посетила демонстрацию гарнитуры Oculus. Бек позже написал в своем блоге, что Цукерберг «произвел на него сильное впечатление своей манерой поведения, умением держать зал, вдумчивостью, прямотой и, похоже, искренним желанием “соединить весь мир”»78.

Бек и другие посетители покинули Менло-Парк несколько успокоенными; некоторые сказали, что верят, будто господин Цукерберг приложит серьезные усилия, чтобы сделать платформу нейтральной. Но мероприятие вызвало глубокие разногласия внутри компании. Сотрудники отделов политики, коммуникаций и инженерно-технический персонал опасались, что оно откроет двери для других заинтересованных лиц, желающих продвигать свою повестку дня в Facebook. Они жаловались руководству, что проведение такого мероприятия было недальновидным и не могло полностью развеять подозрения в политической предвзятости.

Хуже всего, по их мнению, было то, что эта встреча легитимизировала людей, ответственных за распространение вредных теорий заговора. Бек ложно обвинил гражданина Саудовской Аравии в причастности к взрыву на Бостонском марафоне79; он также утверждал, что администрации Обамы нужен еще один теракт типа Оклахома-Сити, чтобы улучшить свое политическое положение. Теории Бека помогали распространять такие правые деятели, как Алекс Джонс, собравший сотни тысяч подписчиков на Facebook. Одна из самых популярных и противоречивых позиций Джонса заключалась в том, что массовое убийство в начальной школе «Сэнди Хук» в Ньютауне, штат Коннектикут, в декабре 2012 года было инсценировано, а семьи, потерявшие детей в результате стрельбы, были наемными актерами. Этих подписчиков перенаправляли на сайт и радиопередачу Джонса, где он зарабатывал миллионы на продаже фирменной продукции.

«Участники движения Black Lives Matter не имели возможности встретиться с Марком, а консерваторы вроде Гленна Бека удостоились аудиенции? Очень неудачное решение», – сказал один из бывших сотрудников.

Эта встреча стала поворотным моментом для Facebook, которая до этого момента обещала соблюдать политический нейтралитет. Для Сэндберг тоже все изменилось: теперь ее решения стали все больше и больше диктоваться опасениями, что ответный удар со стороны консерваторов повредит репутации компании и вызовет более пристальное внимание со стороны правительства.

«На тот момент никто не ожидал, что Трамп победит. Но республиканцы контролировали Палату представителей и Сенат и могли усложнить жизнь технологическим компаниям, – отмечает Ню Векслер, бывший представитель Facebook в Вашингтоне. – Поэтому вместо того, чтобы опровергнуть обвинения в недобросовестности и представить убедительные данные, опровергающие их, Facebook начала диалог со своими критиками, подтвердив их силу. В дальнейшем это стало характерной тактикой в случае любых обвинений в предвзятости со стороны правых».

По мере того как президентская кампания 2016 года набирала обороты, Лента новостей Facebook демонстрировала, что американцы разделены как никогда. Предвыборная гонка между Хиллари Клинтон и Дональдом Трампом стала благодатной средой для появления крайне идеологических и заряженных новостей, причем каждая сторона стремилась демонизировать другую. Но еще более тревожной тенденцией стало появление множества явно ложных новостных сайтов, которые распространяли все более и более нелепые истории об обоих кандидатах. По всем Соединенным Штатам и в таких далеких странах, как Македония, предприимчивые молодые люди поняли, что могут заработать на скармливании американцам именно того контента, которого те жаждут. Внезапно на Facebook стали появляться истории о том, что Хиллари Клинтон тайно находится в коме или что у Билла Клинтона появился внебрачный ребенок. Люди, стоявшие за этими новостями, были в основном аполитичны, но знали, что чем более нелепой была история, тем больше вероятность того, что пользователь кликнет по ссылке.

Сотрудники, работавшие в команде Ленты новостей, подняли этот вопрос перед руководством, но им ответили, что фальшивые новости не противоречат правилам Facebook. Этот ответ показался им неприемлемым. «Я лишь сжимал челюсти. Мы видели, что все эти низкопробные сайты занимают очень много места в Ленте новостей. Мы знали, что люди открывают Facebook и видят насквозь фальшивые новости в верхней части своей главной страницы, но нам продолжали говорить, что мы ничего не можем поделать, ведь пользователи вольны делиться чем угодно», – вспоминает один из бывших сотрудников команды Ленты новостей. На встрече со своим руководителем в начале июня он отметил, что многие из сайтов, продвигающих фальшивые или вводящие в заблуждение статьи на Facebook, использовали сомнительные методы для продвижения своих историй. Он подозревал, что они используют поддельные учетные записи. «Мне сказали, что этот вопрос изучается, но я знал, что это неправда. Никто так и не связался со мной по этому вопросу».