Я сочувственно киваю.

- Так вот, жилет, - после паузы продолжает Харрисон. - Почему я надел его на себя? Почему не дал его Джесси? Сам не понял. Рефлекторно, инстинктивно, на автомате? Потом уже появилась логика: в жилете я удержал бы, спас ее, а она в жилете меня не удержала бы. Я без жилета мог бы утащить ее за собой...

- Может, прервемся, мистер Харрисон?

- Ничего, все нормально, - протестующий жест Харрисона. - Надев жилет, я бросился спасать свою Джесси, но... понимаете, были волны, ее унесло уже. Да-да, именно волны. Я сам спасся чудом. И услужливая совесть тут же подсказала - в этих волнах она бы погибла даже в жилете.

- Понимаю вас, Харрисон.

- Да ни черта вы не понимаете! Если б жилет был у Джесси, она отдала бы мне. И как с этим жить? Но ничего, жил, прожил целую жизнь, достиг, чего хотел, был хорошим и добрым и, в общем-то, был счастлив.

- И теперь вы хотите вернуться туда и отдать ей жилет?

- Это не очень-то честно - я же решился только сейчас, когда жизнь прожита и впереди ничего, кроме угасания на больничной койке. Но лучше уж так, чем вообще ничего. Мистер Фармер! Марк! Я могу стать тем юным самим собой... там, на волнах, возле моего разбившегося самолета?

Что я ему скажу? Он же, в отличие от Лизы Шрик, просит всего лишь о мгновении. Я не уверен, но я попробую.

- Думаю, на мгновение можно, - я пытаюсь сказать твердо.

- Это сложно, я понимаю. Но я доплачу.

- Засуньте себе эту свою доплату сами знаете куда, - огрызаюсь я.

14.

- Мистер Фармер! Тут все больше становится звонков насчет путешествия в будущее, - это моя секретарша Барбара, только что вернулась из отпуска.

- Так, Барбара, - пытаюсь сообразить я, - скажи им, что в будущее только по предварительной записи.

- А когда будет открыта предварительная запись, мистер Фармер?

- В будущем, Барбара.

Барбара выходит, но тут же возвращается:

- К вам миссис Уэйн.

Насколько я понял из речевого потока этой экстравагантной сорокалетней леди, она просто хочет попутешествовать во времени, потому что все, что есть на Земле сейчас, она уже посмотрела. Вот, наконец-то! Просто турист. Она не собирается спасать мир, решать предельные вопросы бытия, перелопачивать собственную судьбу. Просто путешественница. Она отправится вместе с мужем, но не знает, какую эпоху им выбрать для начала. А можно ли взять тур повышенной комфортности? И не получится ли так, что они забронируют "Хилтон" еще до того, как он будет построен. В таком случае пусть хотя бы сделают скидку. Какой у нее звонкий, замечательный смех.

15.

Мне удалось. Столько сил, средств, нервов и времени, но я сумел модернизировать свою лабораторию (мы по инерции, точнее, из уважения к традиции называем ее "машиной времени"). Теперь Харрисон сегодняшний станет тем самым самим собой - совсем еще юным, с жилетом в руках возле разбившегося самолета, а на расстоянии вытянутой руки будет Джесси. На десять секунд. Но это много. Я и так сделал невозможное. Где моя нобелевка?

- Десять секунд мне вполне хватит, - Харрисон счастлив.

- Что ж, тогда давайте начнем подготовку к перемещению. Жду вас послезавтра, - я отключаю экран.

Если вначале подготовка к перемещению во времени занимала месяц, то теперь не больше недели. Харрисон держался молодцом. С ним приятно работать (так бывает, увы, далеко не всегда). И вот наступил тот самый день. Пусть процедура и отработана до автоматизма, но все равно каждый раз волнуешься. А волноваться к тому же надо так, чтобы этого не заметил клиент. Но все. Кабина закрыта. Аппаратура запущена, пошел отсчет, старт через полчаса. Мне всегда тяжело даются эти полчаса, но вот их уже и нет - осталось одиннадцать секунд, десять, девять, восемь, семь, шесть, пять... Стук изнутри кабины. Что ж такое?! Есть же связь с оператором, то есть со мной. А он ломится так, будто его заперли в допотопном сортире. Останавливаю автоматику, отключаю системы. Скорее всего, просто стресс. Значит, придется всю тягомотину подготовки начинать заново. Что ж, не впервой.

Бледный, вялый Харрисон медленно, можно сказать, меланхолично, один за другим снимает закрепленные на нем датчики.

- Ну, что случилось? - в который раз добиваюсь я. - Давайте уж более-менее членораздельно.

- Я понял, - наконец говорит Харрисон.

- Что именно? - я не знаю, удается ли мне сдерживаться или нет. - Что же такое, черт вас возьми, вы вдруг поняли?!

- У меня и на этот раз не получится отдать Джесси свой жилет, - у него потекли слезы.

"Знаете что, Харрисон, эти перемещения во времени, они настолько неоднозначны, вы вполне, то есть я хотел сказать наверняка просто-напросто попали б в ничто, в никуда, это трудно объяснить, конечно..." - я начинаю ему пересказывать выводы профессора Болтона о времени и перемещении. Зачем это делаю? Так вот, рискуя нарваться на обвинения едва ли не в шарлатанстве. А чтобы не прочесть в завтрашней газете, что некий Харрисон ночью покончил с собой. Мотивы суицида неизвестны.

Я говорю с ним долго. Мне кажется, он реагирует не на смысл, а на интонацию, на ритм моих слов. Я заговариваю его, обволакиваю.

16.

- Значит так, Барбара. Меня какое-то время не будет.

- Какое именно? - записывает за мной Барбара.

- Лет этак пятьсот. Но вернусь я вчера.

- Почему вчера? - удивленные глаза Барбары.

- Потому, что вчера у меня руки не дошли проверить, как ты выполнила то, что я тебе поручил. Так что не расслабляйся.

- Босс, а можно спросить? Вы отправляетесь туда в личных целях или...

- Сам еще пока не понял.

Пролететь вдоль временного потока, врезаться в его поперечник, залезть внутрь этих его "уже не...", заглянуть в "еще не...", посягнуть, попытаться, ужасаться, благоговеть...

Почему одни, подобно Болтону, натыкаются на завораживающее своей непостижимостью и глубиной ничто, другие видят прошлое, как на экране, не в силах войти и вмешаться, третьи же встречают своих близких - живых и умерших, пробуют сделать то, чего не сделали, когда прошлое было настоящим, пытаются переиначить или, отменить сделанное и даже самой своей неудачей меняют себя, а то и саму судьбу (как же долго я этого не понимал!). И что здесь