Дошло время и до «душевного» разговора с самим хозяином. Он так и сидел, сжавшись около крыльца, куда его в одном исподнем толкнули в самом начале. Рядом лежали двое его зарубленных при штурме ближников, и вид своих бывших подручных не давали ему успокоиться и собраться с мыслями. Жидислава бил озноб. Сумбурные мысли же лихорадочно мелькали в голове. Всё пропало! Открылась его тайная связь и работа на врагов, он только что слышал разговор своих приказчиков и теперь не сомневался, что теперь всё выйдет наружу. А в этом случае ему уже никто не сможет помочь. Все, кого только он прикармливал или одаривал из нужных и «высоких людей», все как один от него тут же открестятся и даже пальцем не пошевельнут, чтобы хоть чем-тоему помочь, боясь только за свою шкуру. Нет, теперь он живой никому уже не нужен. Ведь хотел же всё тут продать и с золотом да каменьями уходить потом в Киев или в тяготеющий к литвинам Полоцк! Отсиделся бы там с пяток годков, пока бы всё тут не успокоилось, ну или на новом месте бы, глядишь, обжился. А теперь уже всё! Поздно! И Жидислав от отчаянья и жалости к себе аж взвыл, глядя на стоящих в отдалении воинов.

Вот двое поговорили о чём-то и тот, в ком можно было сразу узнать старшего, подошёл к купцу.

– Жидислав, я Андрей Иванович, бывший сотник Дозорной сотни князя Мстислава Удатного, ты уже возможно слышал обо мне как о командире Обережной и Дозорной сотен из Деревской пятины. Понятно ли я излагаю? – и посмотрел прямо в глаза купца.

Тот ещё больше сжался и опустил глаза вниз.

– Стало быть, понятно и, стало быть, слышал. Ну что же, тогда продолжу. Мне известно обо всех твоих делах с врагами Батюшки Новгорода – датчанами, с кем свел тебя твой покойный дружок Остромир. Знаем мы всех людей, с кем ты свою паутину заговора плел, и большинство их тут уже спеленали. Показания на дыбе они, будь покоен, в подвалах посадника непременно дадут. Но я сейчас не о том. На тебе кровь моего близкого человека и всей его семьи, и я ему лично обещал эту встречу!

Жидислав встрепенулся и подобрал под себя ноги.

– То навет господин! Нет на мне никакой крови. Никого я не убивал! –заверещал он снизу как затравленная крыса.

Из распахнутой настежь калитки с улицы шагнула внутрь двора мужская фигура в длинном чёрном плаще. Подошла и встала рядом с Сотником.

– Ну, здравствуй, Жидислав Супеич, вот и свиделись мы, –раздался глухой голос, и плащ спал на землю с человека.

– Свят, свят, свят! Сгинь, нечистый! –вскричал Жидислав и, побелев на глазах, упал на колени и быстро-быстро трижды перекрестился.

– Не ожидал, значит, меня живым тут увидеть, думал, я со всей своей семьёй в овраге у Свири лежу? –тихо произнёс Парфён.

– Так это ты, нечистый Супеич, всё зло с нами сотворил?! Молись же теперь о своей душе, что ты сам так подло загубил. Не быть ей на небе после самого страшного суда. А земной суд буду я сейчас вершить, ибо имею на то кровное право теперь! –и Сотник, сняв со своего пояса меч, протянул его Парфёну.

Тот постоял над тонко подвывающим изменником и качнул головой.

– Не могу я так, Андрей Иванович, рубить человека безоружного, не палач. Дайте мне поединок, и пусть нас рассудит Бог!

– Хм… –хмыкнул Сотник и отдал команду, –Поможем нашему другу, братцы!

И уже через минуту во дворе в круг воинов с факелами и с обнажёнными мечами втолкнули Жидислава, кинув ему под ноги меч недавно убитого подручного.

– Чей меч, купец? Кто были эти двое, что защищали вход в твою избу?

Жидислав стоял посреди ярко освещённого факелами двора и всё не верил, что это происходит с ним. Словно был это какой-то страшный сон и стоит только закрыть да открыть глаза, как пройдёт кошмар, и будет снова всё как прежде.

– Я повторяю, кто были те, кто пал, защищая тебя?–повторил громче свой вопрос Андрей.

– Заброд и Луд,–хрипло ответил купец.

– Ну вот, Васильевич, и над этими двумя правосудие свершилось. Остался только один Душан из всех тех душегубцев.

И, подозвав к себе одного пластуна, попросил:

– Найди Варуна Фотича, пусть он определит Душана среди задержанных, да крепко-накрепко его свяжет. Та птичка может много что напеть про дела своего хозяина. Для самых грязных дел он у него, похоже, был и все его тёмные тайны знает.

Жидислав нагнулся и поднял с земли меч. Всё было так хорошо, был хороший барыш, были нужные связи и почитание. Были такие грандиозные и дальние планы, но тут пришли вот «эти» и всё разом пошло прахом! И первым, кто был во всём виноват, это был он, его бывший компаньон Парфён! Ну почему же он не сгнил в овраге вместе со всеми, а привёл сюда вот «этих»!?

Чёрная и злая душа купца ждала выхода и отмщения, и, резко перехватив меч, он с криком ярости кинулся на Парфёна.

Купцы всегда и везде отличались боевитостью. Без знаний азов «оружного дела» в их профессии было не выжить, опять же, и на покупку дорогого боевого железа немалые средства им найти было можно. Ну а в поместье у Сотника так вообще, начальную военную подготовку проходили все, начиная от крестьянина с самой дальней росчищи, заканчивая и самим управляющим, кем, собственно, и был Парфён Васильевич.

Поединок был захватывающим, все воины, что стояли в кругу, напряглись и жадно глядели, как летают в центре круга мечи, и только слышен был звон железа. Жидислав нападал одержимой яростью, раз за разом нанося удары сопернику. Вот в очередной связке ударов его меч скользнул, неудачно отбитый Парфёном, и распорол тому правый бок. Кровь заструилась, кропя землю под ногами, и Жидислав радостно взвыл, уже мысленно празднуя победу. Удар, ещё один, ещё, и он добьёт своего соперника. Но в это время, увлекшись, он слишком выставил ногу вперёд и тут же вскрикнул, отскакивая назад и подволакивая её. Бедро было хорошо взрезано, и теперь кровоточило.

Запал изменника сразу же пропал, и он начал рыскать из стороны в сторону, пытаясь спрятаться от разящих ударов. Но везде на внешнем кольце его ждали острые мечи дружинников. Спасения не было и, собрав все силы, он взмахнул мечом, чтобы сделать мощный и губительный замах. Парфён был наготове и своим стремительным колющим ударом он резко вогнал острейший меч прямо в сердце врага.

Всё! Бой был закончен. Но ещё долго над телом Жидислава молча стоял победитель.

– Не трогайте его, пусть он сам отойдет, когда сочтёт нужным. Пусть побудет тут сам с собой, –сказал Сотник и направился к Варуну.

Постояв над холодеющим телом, Парфён посмотрел на небо, нагнулся и вытер окровавленный меч об исподнюю сорочку врага.

«Всё! С прошлым покончено. Спите спокойно, мои близкие, вы видели, я за вас отомстил!» –и он решительным шагом направился вслед за командиром.

С рассветом на подворье верхами пожаловало высокое начальство. Сам Князь Ярослав Всеволодович, Посадник Иванко Дмитриевич, Тысяцкий Семён Емин при большой свите. Даже Владыка за себя первого думного дьяка прислал, обещав прибыть чуть позже, после окончания утренней службы.