За кулисами собрались в круг.

— Давай, Инсон, говори, — сказал Минсок по-корейски.

— Почему я? — удивился тот.

— Я только что осознал, что у тебя вообще хорошо получается говорить что-то воодушевляющее, — улыбнулся Минсок.

— Твое «пленных не брать, все уйдут нашими фанатами» я помню до сих пор, — признался Джинхо.

Все расхохотались: Инсон сказал это, когда они стояли на сцене во время их первого выступления на шоу Fame.

— Это и тут актуально, — дополнил Инсон. — Говорят, эту премию смотрят меньше людей, чем некоторые наши трансляции… но что-то мне подсказывает, что это не те люди, которые смотрят наши трансляции. Думаю, они нужны нам для коллекции.

— Ворчливые любители настоящей музыки и снобистских наград, — мечтательно произнес Юджин, — Да, интересный набор. Берем.

И снова смех. Минсок тряхнул головой и знаком предложил собрать руки.

— Давайте сделаем это, — начал он.

— Вместе! — крикнули они хором и разошлись.

Их выступление начиналось с вступления Дана, для Грэмми он еще сильнее понизил голос, насколько это вообще было возможно, сохраняя возможность петь. В оригинальном номере сразу после вступления начинается первый куплет, но здесь они переместили дэнс-брейк в самое начало и, к тому же, сделали новую мелодию для него, чтобы вывести каягым и корейскую флейту на первый план, но сделать музыку агрессивной, как для боя. Танец короткий — всего пятнадцать секунд. Сразу после — их классическая хореография и исполнение. Два куплета, два припева, но бридж, после которого должен был быть дэнсбрейк, поется с большим надрывом и обрывается из-за начала постановки. На сцену выбегает девушка в белом платье, корейская танцовщица (к слову, победительница множества международных конкурсов). Она танцует короткий танец, пока на фоне звучит вокал Бетти — та самая «песня сирены». Далее они поют «Sleep, Honey», сменяя друг друга в танце с девушкой в белом платье, временами носят ее на руках. У выступления даже есть смысл — во время борьбы за лучшее будущее они внезапно осознают, что едва не забыли о той, кого хотели защищать.

Так как вторая часть номера была относительно спокойной, кланялись зрителям они вполне бодро. Как часто бывает после выступления, внутри искрилось ощущение счастья и не улыбаться от уха до уха было просто невозможно.

Потом пришлось вернуться за сцену, снова надеть костюмы — не в джинсах же им сидеть оставшиеся три с половиной часа. Дан уже и подзабыл слегка о статуэтке, но ему ее всучили перед возвращением в зал — по традиции артисты носят трофеи с собой.

Дальше действительно потянулись часы скучного ожидания, когда зал немного оживал только во время музыкальных номеров. Между выступлениями иногда объявляли по две номинации, каждый раз между ними ведущая должна была еще что-то говорить, так что можно было бы успеть вздремнуть. Но они не могут, они сидят толпой перед камерами и делают вид, что очень счастливы на все это смотреть.

Дан иногда заглядывал в телефон. Он осознавал, что это точно попадет на камеры, но не особо переживал по этому поводу. Он бывший блогер, ему можно. У парней тоже никто не отбирал телефоны, но они вели себя прилично, не отвлекаясь на гаджеты, хотя Инсону явно очень хотелось. Он уже весь извелся на своем месте, как только не сидел, успел даже познакомиться со всеми их соседями.

Когда начали объявлять четыре главных номинации, Дан понял, что многих вызывают к сцене заранее, то есть люди узнают о своей победе до ее объявления. И сделано это из-за странного устройства зала: некоторые части зрительного зала со звездами находятся так далеко от сцены, что придется тратить слишком много времени, чтобы до сцены дойти. Но они и Flower сидели близко — на них же Грэмми просмотры себе делает — так что их бы звать не пришлось.

Теперь Дан уж начал волноваться. Первая в его жизни статуэтка Грэмми жгла руки, слова Тимати и некоторых его друзей казались намеком на то, что он все же увезет домой больше, чем награду за не-главную номинацию. Хотелось поскорее понять — так ли это. Что они получат? Удастся ли ему привезти в Корею награду Большой Четверки?

Первой организаторы решили объявить «Запись Года». Ожидаемо награду получил Чайлдиш Гамбино и его «This is America». Рэпер на премию не явился, так что его просто поздравили и статуэтку унесли куда-то за сцену. Во время выступления, которое отделяло эту номинацию от следующей, Минсок мягко толкнул его в бок:

— Волнуешься?

— А ты? — улыбнулся Дан.

— Я — нет. Грэмми мы домой везем, видеть количество трат на наш перелет с оркестром мне уже не стыдно, так что всё остальное будет приятным бонусом. Но дальше уже — твои награды.

— Лучший новый исполнитель вручается не продюсеру, — напомнил Дан.

— Все равно твои, — улыбнулся Дан. — Кто наш главный конкурент?

— Дуа Липа, скорее всего, — выпалил Дан. — Хотя… Камария, пожалуй. Ты знаешь, чья она протеже?

— А она не просто талантливая девушка? — удивился Минсок. — Вроде дебютировала чуть раньше нас.

— Она — как я, только начинала с пения, а не продюсирования. В индустрию попала потому, что Бейонсе последние несколько лет продвигает молодых и талантливых черных девушек через свой лейбл. Но потом Камария работала с Young Orleans, это самый титулованный чернокожий продюсер. И он ее учил, свои хиты она делает сама.

Минсок безразлично пожал плечами: его продюсерские сплетни не интересовали. Для него и Тимати-то просто забавный дядька.

Пока они говорили о волнении и Камарии, на сцену вышли люди, которые будут объявлять победителя в номинации Лучший Новый Исполнитель. Короткий диалог, открытый конверт и…

— Pop Heroes! — раздалось в микрофон.

Дан замер, а Минсок начал радостно трясти его за плечо, пока остальные повскакивали со своих мест. Они прошли на сцену, теперь уже Минсок произнес милую речь о том, что эта награда очень важна для них, что они счастливы быть здесь и благодарны своим фанатам, которые их поддерживали.

Со сцены Дан спускался, неся уже две статуэтки. Во время следующего выступления он услышал уверенный голос Хэвона:

— Мы заберем все номинации.

— Почему ты так решил? — удивился Минсок, поворачиваясь в его сторону.

— Иначе почему они все