был тем, кто трахал меня любыми способами, но, когда Леви делает это, ему нужно быть на выгодной позиции, всегда с лучшим обзором, чтобы наблюдать, как его член проникает глубоко в меня, только чтобы снова выйти, покрытый моим возбуждением. Что я могу сказать? Он визуал, и я не собираюсь лгать, мне нравится, когда он смотрит. Одно дело пробовать меня на вкус, когда он заводит меня, но увидеть это — вишенка на торте фестиваля траха.

Без предупреждения он берет меня за бедра и переворачивает, подтягивая колени под себя и вдавливая мою грудь в одеяло, так что моя задница взлетает высоко и гордо. Его низкое, голодное рычание разносится по комнате, и я не могу удержаться, чтобы не раздвинуть колени еще шире, желая, чтобы он увидел все, что я могу предложить.

— Гребаный ад, — мрачно бормочет он, его тон предупреждает меня, что я буду чувствовать его глубоко внутри себя еще несколько дней.

Дрожь пробегает по моей спине, когда он прижимается вплотную ко мне сзади и проводит пальцами по высокому изгибу моей задницы. Хриплый стон вырывается у меня, когда я нетерпеливо оглядываюсь через плечо, пристально наблюдая за ним. Я плавно покачиваю бедрами из стороны в сторону, соблазняя и приглашая его поторопиться, но такого мужчину, как Леви ДеАнджелис, невозможно уговорить. Он будет трахать меня в свое время, своим способом, и у меня не останется другого выбора, кроме как полюбить это.

Его пальцы скользят по моему влагалищу, и по мне пробегает электрический разряд.

— Такая чертовски влажная, — с гордостью бормочет он, когда его пальцы смешиваются с моим возбуждением. Другой рукой он обхватывает мою ягодицу, и его пальцы медленно проникают внутрь меня и изгибаются, массируя мои стенки, пока он входит. Моя киска сжимается от предвкушения, и его низкий смех наполняет комнату.

— Такая нетерпеливая.

Я подаюсь к нему, загоняя его пальцы глубже в мое влагалище, и от этого нового угла из моей груди вырывается стон.

— Тебе это нравится, детка? — бормочет он, порочный тон его голоса наполнен глубоким голодом, когда я чувствую, как головка его члена мягко прижимается к моему клитору.

— Твоююю мать, да, — отвечаю я ему, предвкушение нарастает, как никогда раньше.

Его рука на моей ягодице опускается вниз, чтобы встретиться с другой, и я ахаю, когда он вводит в меня большой палец, растягивая мою киску еще немного. Прежде чем я успеваю привыкнуть к ощущению такого количества пальцев, он отводит покрытый моим возбуждением большой палец назад и проводит им выше, прежде чем надавить на тугую дырочку так, что у меня глаза закатываются. Он толкается глубже, и я снова вжимаюсь в него, нуждаясь в гораздо большем.

Я не отрываю от него глаз, наблюдая за тем, как он входит в меня, двигая пальцами глубоко внутри меня, пока его большой палец дразнит мою попку. Его желание пульсирует только сильнее, и когда предвкушение становится для него невыносимым, он убирает свои пальцы из меня, и я готовлюсь к тому, что он сделает самое худшее.

Леви поднимает глаза и встречается с моим затуманенным взглядом, и я наблюдаю, как он подносит свои пальцы, покрытые моим возбуждением ко рту и обсасывает их досуха. Он устраивает шоу, облизывая пальцы, и в тот момент, когда его толстый член приближается к моему входу, с его губ срывается слово:

— Моя.

Его пальцы сжимают мои бедра, и секундой позже он погружает свой член глубоко в меня, широко растягивая. Я вскрикиваю, грубый стон звучит музыкой для моих ушей.

— Блядь, да. Еще.

Леви замирает, его яйца прижаты прямо к моему клитору, а из его груди вырывается сильное рычание. Его глаза закатываются к затылку, и я толкаю свою задницу назад, беря все, что могу получить. Он медленно отстраняется, предвкушение нарастает, затем без предупреждения снова врезается в меня, его кончик ударяет меня во все нужные места.

Леви ускоряет темп и трахает меня, как и подобает настоящему гребаному джентльмену — грубо, жестко и быстро. И как раз, как он и хотел, безумный крик срывается с моих губ, за ним быстро следует его имя с хриплым придыханием. Моя киска крепко сжимается вокруг него, и его пальцы, впивающиеся в мои бедра, говорят мне, как сильно ему это нравится.

Он толкается глубже и прижимается к моей спине, заставляя мою задницу подняться выше, и, черт возьмииии. В любой гребаный день. Да, папочка.

Он врезается в меня снова и снова, и когда знакомое напряжение нарастает глубоко внутри, я просовываю руку под себя и прижимаю пальцы к своему клитору. Потирая себя маленькими тугими кругами, моя киска пульсирует, а моя попка сжимается вокруг его большого пальца, предвкушение быстро берет верх.

— Черт возьми, — бормочу я в одеяло, мои слова приглушены дорогим одеялом из гусиного пуха.

Леви трахает меня сильнее, его темп ускоряется, пока мои пальцы неустанно работают с моим клитором. Он сильно шлепает меня, звук сотрясает мою спальню, когда все сжимается внутри меня, вырывая громкий стон из нас обоих. Мою задницу обжигает самым восхитительным образом, и прежде, чем я успеваю предупредить его, мой оргазм пронзает меня, как молния.

Моя киска содрогается, и я превращаюсь в лужицу. Резко вдохнув, я зажмуриваю глаза, а мои пальцы впиваются в одеяло.

— О, чееерт, — стону я, когда Леви кончает вместе со мной, его горячее семя выстреливает в меня, а его большой палец задерживается в моей попке, медленно проталкиваясь глубже.

Мой оргазм пульсирует во мне, и по мере того, как Леви продолжает двигаться, позволяя мне пережить мой кайф, он становится только интенсивнее. Я вскрикиваю, переполняющий меня адреналин оказывается слишком сильным, чтобы я могла с ним справиться. Наконец мое тело освобождается от напряжения, давая мне возможность перевести дух. Когда я спускаюсь с кайфа, Леви осторожно выходит из меня, и я падаю, сворачиваясь в клубок и глядя на этого невероятного мужчину-зверя.

Он смотрит на меня сверху вниз с обожанием в его теплых глазах, когда я чувствую, как его семя медленно вытекает из меня и растекается у меня между ног, но, черт возьми, я не собираюсь вставать и уходить, не тогда, когда Леви смотрит на меня вот так.

Он наклоняется и подхватывает меня на свои умелые, покрытые татуировками руки, крепко прижимая к груди, пока обходит край кровати. Он опускается, прислоняясь к изголовью кровати, и сажает меня к себе на колени, совершенно не заботясь о том, что я устраиваю у него на коленях беспорядок.

Моя голова лежит у