— Ты что, морда, намекаешь, что связи мне не дашь?

Тот пожал плечами:

— Ну-у… Не факт, что я тебе смогу трубу на подвал передать…

Шутит! Мишечка шутит! У-тю-тю…

Алексей пихнул его кулаком под ребро:

— Куда ты денешься! Я того не боюсь. Я боюсь, что ты меня из вредности своей заразной только наутро с подвала вытянешь, злодей!

Мишка хмыкнул:

— А ежели тут Москва замешана?

Алексей задумался. Да, тут уж шутки в сторону. Москва — это серьёзно. Но проговорил, пытаясь внушить самому себе больше уверенности, нежели ощущал на самом деле:

— Москве я без интереса. Я ж с Бэтменом дела не делал. Да и разбежались мы с ним в октябре. Ты ж помнишь…

— Да что я тебя уговариваю! — прошипел Мишка, понизив голос. — Не хочешь, сиди в Луганске, жди, когда придут! Или в штаб вызовут. Там, небось, недалеко, от штаба-то отвести да грохнуть!

— Да успокойся ты! — в ответ рыкнул Лёшка, тоже вполголоса. — Сам знаешь, я тебе доверяю, твоему мнению. Мы ж с тобой — спина к спине. Кому мне ещё доверять-то? Только куда я денусь-то, с подводной лодки? Я ж солдат. Вызовут, как ты говоришь, в штаб, и что я сделаю?! Я чего, дезертировать должен?

Митридат посмотрел на него исподлобья. Смолчал, обдумывая. Или делая вид, что обдумывает. Судя по тому, насколько Алексей изучил друга, у того было уже что-то заготовлено. Какой-то вариант.

— Остаётся только надеяться, что обо мне не вспомнят, — продолжил Кравченко. — А если вспомнят, то сочтут не опасным. Всё ж по факту я давно не под Бэтменом, а под Бурновым…

— …но ещё надёжнее было бы под Тамбовом, — почти в рифму завершил Михаил, всё так же исподлобья остро рассматривая собеседника, развернувшись к нему почти фронтально. Но теперь в этом взгляде был вполне определённый сигнал.

Алексей задумался.

Тамбов — это был позывной командующего Народной милицией ЛНР. То есть армией республики. Кравченко его ни разу не видел: сам практически не присутствовал на публичных акциях, да и генерал появлялся на них крайне редко. Разве что недавно вручал боевое знамя комендантскому полку. Ну а по службе командующему и вовсе незачем было пересекаться с командиром отдельной ДРГ…

— И что? — спросил Кравченко. — Я и сейчас под ним. Как и вся вторая бригада…

Митридат помолчал несколько мгновений. Потом сказал негромко:

— Перемолвился я тут с Тарасом…

Алексей внимательно слушал.

Тарас был Мишкин приятель из минобороны, отвечающий там за щекотливый комплекс тем, связанных с информацией и контрразведкой. И с прессой, как ни странно — или, наоборот, логично? — это сочетание. Это он вчера — нет, сегодня, потому что через полчаса после полуночи — ввалился к ним на празднество Нового года.

Несмотря на свою подозрительную специальность, мужиком Тарас оказался открытым и компанейским. Хотя и не без доли цинизма, которую придаёт нормальному человеку работа с журналистами. Правда, в Новый год пообщаться с ним особо не успели. Так, выпили по одной. Ибо Ирка стала довольно настойчиво искать Лёшкины руки и подныривать под них с весьма недвусмысленными намёками. Да и самого его стало больше растаскивать на женскую ласку, нежели на дальнейшее питие. Потому они скоро откланялись.

— С нашими согласовал…

Ну, тут и вовсе всё понятно: разведка и контрразведка действовали в плотном контакте с госбезопасностью. А там Алексея знали. Потому как он с подачи Мишки тоже не одно задание гэбэшников исполнил. Вспомнить хоть давешнее, перед Новым годом. И теперь, небось, в активе МГБ значился…

— …и родилось, короче, такое предложение, — продолжил Митридат. — Заметь: пока ты с девушкой миловался, о тебе люди думали! — не без ядовитости добавил он. — Так вот. Не пойти ли тебе… До выяснения обстановки… В ОРБ? К Персу, заместителем?

Подполковник Сергей Перс был фигурой серьёзной. И очень интересной. Кто понимал. Так звали командира отдельного разведывательного батальона 2-го корпуса. Пойти к нему замом — это было хорошим повышением. И не только. Честью.

Это был хороший вариант, должен был признать Алексей. Перейти под штаб корпуса… Правда, о свободе там уже придётся забыть. Во-первых, штаб корпуса. Не хухры. А во-вторых, заместителем. Значит, ходить под Персом. Непосредственно.

В любом случае вольнице наступал конец. В корпусе всё плотнее закручивали гаечки дисциплины, превращая его в реальную регулярную армию. Восемнадцатый год красногвардейской анархии Луганск уже пережил. Наступало время года девятнадцатого в той, вековой давности, Гражданской войне. Год формирования регулярной Красной армии. Алексею ли Кравченко, офицеру российскому, уклоняться от этого процесса?

Да, пожалуй, уход под Перса в этих условиях был вариантом с большой буквы «В». В ОРБ — тесна армейская среда, особенно в такой маленькой армии, как луганская! — собрались, по разговорам, сильные, хорошие ребята. Спецы. Во всех смыслах этого слова.

Алексея прощупывали как-то недавно на тему, чтобы к ним присоединиться. Но тогда он был предельно занят на Бахмутке, посылал три группы на «минус», сам дважды ходил. Да и не особенно-то рвался терять свой вполне автономный статус: что ни говори об армии, но в некоторой доле партизанской независимости есть своя прелесть. Денис Давыдов не дурак был.

Словом, в ответ отнамекнулся про «тут закончу и поговорим». А теперь вот всё само и сплелось.

Само ли?

Впрочем, неважно. Выбирать особенно не из чего, даже если Мишка несколько сгущает краски вокруг связи между гибелью Бэтмена и дальнейшей судьбой его, Алексея Кравченко. Однако что-то в его предложении напрягало. И он спросил прямо:

— А что это ты, дружище, так об этом печёшься? И когда это ты успел этот вариант проработать? Гэбэшные твои штучки на мне проворачиваешь? Как с Настей?

* * *

Настей звали девушку, что работала в паре с Мишкой. По меньшей мере, ещё с Крыма, где её Кравченко впервые и зафиксировал. В непонятном качестве. Исполняла она при Митридате функции кого-то вроде секретаря. Или помощницы. Или порученца. Адъютанта, так сказать.

Алексей не спрашивал и не вникал. Меньше знаешь, лучше спишь. Единственное, что опять-таки про себя домозговал: постель. А что? Девка красивая. Даже очень. Мишка — человек с пропеллером в заднице. А поскольку на деле оного устройства там не торчит, то у подобного рода мужиков его функционал перемещается вперёд. И — удирайте, девки! Или, наоборот, сбегайтесь! Как правило, происходит последнее…

Вторично увиделись уже здесь, в Луганске. Естественное дело: Настя снова работала в паре с Митридатом. Не в боевых, конечно, условиях. А сидя на квартире, сначала на Мишкиной, затем, после захода того в местное ГБ, на отдельной, что-то организовывала с общественностью. Связи, акции,