— У меня к тебе дело. Сможешь в шесть часов в библиотеку прийти?

— А-а-а… — протянул маркиз, хлопая ресницами. Кстати, ничего так ресницы-то! Длинные, загнутые вверх, любая девочка позавидует! — Да, Хелли! Конечно! А…

— Тсс! — перебила я, прижимая палец к губам (своим, понятное дело). — Там и поговорим. — И добавила со значением: — Очень важное дело. Ты же согласишься мне помочь?

Как там Фиса делает? Глазками так — вниз! И сразу вверх, и тут же опять вниз! И смутиться показательно. И вздохнуть.

Вот так. Очень просто, оказывается, а уж как действенно!

Натан моргнул, но тут же приосанился и выдал:

— Для тебя — все что угодно, милая! Непременно приду! Но зачем в библиотеку, Хелли? В академии так много куда более приятных мест!

Он сделал широкий жест, будто демонстрируя мне окрестности, но я, все так же потупившись, почти прошептала:

— Тише! Там плохого о нас не подумают… И не подходи ко мне вот так просто! Сплетен не хочу.

Выражение лица маркиза надо было видеть! Удивление сменилось пониманием, а потом и горделивой радостью. Победил, мол, хоть и не ожидал. Справившись с эмоциями, он молча закивал, расплываясь в улыбке. Ну? Петух петухом!

Ну а я развернулась и быстро, почти бегом, двинулась к столовой.

Было мне не то чтобы стыдно… но как-то так. Никогда ведь не пользовалась подобными «женскими уловками», не кокетничала ни с кем. И всю свою жизнь старалась не врать! Разве что когда очень уж приспичит. Тетке, там, сказать, что все-все грядки прополола за домом, когда руки уже отваливаются и спина болит клубнике кланяться в три погибели — а сорняки до рассвета никуда ведь не убегут. Или в ПТУ отпроситься с последнего занятия под предлогом головной боли — когда на подработку очень надо…

Но в то же время я испытывала злорадство от своей удачной задумки. А что?! Не все ж парням мне условия ставить да права качать?

Сразу скажу, что задуманное удалось мне на славу. А кроме того, удалось и пообедать спокойно — потому что ни один из трех петухов ко мне в столовой не подошел. Двое обиженные сильно, а третий конспирацию соблюдал, как велено.

В библиотеку они явились едва ли не вместе. Надеюсь, хоть в дверях не столкнулись. Но к столику, за которым я расположилась, честно выложив на всеобщее обозрение тетради и задачник по интегралам, подошли практически одновременно. Шагали, правда, на изрядном расстоянии друг от друга.

Все три рожи каменные, будто ничего такого и не происходит. Подумаешь, позаниматься пришли!

— Присаживайтесь, — предложила я сразу всем, тщательно удерживая на лице доброжелательность и дружелюбие. — Тарис! — сказала деловито, дождавшись, пока парни молча рассядутся. — Ты сказал, что профессор Грастан мной не очень доволен в плане интегралов.

Вот все боги свидетели, уже меня тошнит от одного слова «интеграл»! Ведь два часа потратила, не отрываясь, старалась, решала… Ну да практика никому еще не помешала.

— И ты прав! Но я очень стараюсь подтянуть свои пробелы, честное слово, занимаюсь все время, хоть Каролину спроси. Я ее прямо уже достала математикой! И я так тебе благодарна, что ты хочешь мне помочь! И вам, ребята, тоже! Огромное вам всем спасибо!

Все трое внимательно слушали, но дошло, кажется, только до Натана. Очень уж он внимательно на меня смотрел, и в глазах такое… не особо приятное.

И тишина… Только едва слышно кто-то шуршит страницами в другом углу почти пустой библиотеки.

Я разорила стопку из тетрадок, положила по одной перед каждым парнем и гордо сказала:

— Вот! Тридцать задачек осилила! Проверяйте! Тут немного, в каждой по десять! А я мешаться вам не стану, пойду дальше решать.

Тарис, как самый ответственный (за меня, по крайней мере) взял тетрадку первым, но глаз на меня не поднял. Сильно надувшийся Эрик вторым — и начал вставать. Ах ты ж шус треххвостый и все его родственники, как сам оборотень ругается! Вот сейчас я под конвоем пойду в общагу, что ли? Об этом-то я и не подумала…

Спас ситуацию, как ни странно, маркиз Реманский.

— Ну что, господа, — сказал он весело. — Пари? Кто быстрее выяснит, сколько интегралов Хелли не в ту сеть поймала? Плюс кто больше ошибок найдет. Ставлю один серебряный каждому, что вот тут, — Натан ткнул пальцем в лежавшую перед ним тетрадь, — не больше двух!

— Принимаю, — спокойно сказал Эрик и принялся листать мои старания. — Не больше трех.

— Принимаю — в моей не больше трех. На скорость ставим так: со второго проверившего — один серебряный первому, с третьего — два, — столь же равнодушно предложил Тарис, по-прежнему избегая моего взгляда.

— Принимаю! — кивнул маркиз и, сняв с запястья часы, положил на середину столика. — Шесть ноль пять, начали!

— Спасибо вам еще раз, мальчики! — искренне сообщила я, подхватываясь с места. — Я тогда в столовой тетрадки у вас заберу!

Ошибок в задачках я кучу наделала — все до единой нарочно. Чтоб было парням чем заняться до самого ужина! Хотя могла где и впрямь ошибиться…

А часы у Натана красивые, хоть и большие слишком, мужские. Мне бы маленькие, аккуратненькие, без всех этих камешков да шикарного браслета. Простенькие. Со стипендии обязательно куплю!

Не то чтобы я опасалась мести… Но на ужин в столовую не пошла. Ну их, мужиков этих. Небось додумаются Каролине тетрадки отдать. А если прямо в комнату понесут, так всегда можно дверь приоткрыть, забрать и с громкой благодарностью закрыть.

Желания общаться с кем бы то ни было по-прежнему не возникало. А в еде я неприхотливая, могу и баранками-печеньками поужинать. Запас у меня есть: всегда откладываю на крайний случай, как белочка. Вон как та, что за окошком маячит, а я