Шрифт:
Закладка:
— Слышшшшь! — тут же буквально прошипел Шириновский вслух на обоих бузотёров. — Я сейчас с тобой сделаю то же самое, что сделали и со мною. Видишь эту сковородку?
— Ну, вижу! — улыбнулся Мартин, что был повыше и потолще фон Меркеля. — Что ты мне сделаешь, захудалый барон?
— Видим, — подтвердил и Фриц, который, наоборот, отличался хлипким телосложением, но зато поганым и вздорным нравом.
— Ну, так получите! — и, бросив мелкую сковородку обратно на плиту, Шириновский неожиданно схватил большую кастрюлю с водой, плеснул из неё в лицо Фрицу и с размаху надел её на голову Мартину, тут же заорав: — Глаза повыкалываю, башку отрежу, ноги повыдёргиваю. Убью!!! Ааааа! Ааааа!
Мартин снял с себя кастрюлю и, не раздумывая, швырнул её в Вольфыча, но тот уже успел отпрыгнуть назад и ловко отбил её сковородкой. Несчастная кастрюля, получив жестокий удар в бок, тут же улетела в дальний угол, загремев как колокол. Уже и так изрядно помятая, она закатилась в угол и замерла в нём немым укором всем присутствующим.
— Verdammte Scheisse! [ругательство] Я тебя, шайзе, сейчас, шайзе, сука коричневая, урою!
Тут на помощь Мартину пришёл и мокрый как мышь Фриц, успевший вооружиться еще одной сковородкой. Молча он кинулся в атаку с другой стороны. Шириновский испугался и временно потерял контроль над телом, тут же перешедший к Маричеву. Прошла буквально пара мгновений, и Фриц отскочил назад, получив звонкий удар сковородкой по голове, и, поскользнувшись, свалился на пол, на время выбывая из битвы. А в руке Меркеля уже появился нож, что до этого лежал на подоконнике кухни.
Мартин, который вроде собирался развить успех, но до конца не решался, ввиду явной отбитости оппонента, тут же остановился и резко сдал назад.
— Ты, это… дурак совсем⁈
— А что, не видно по башке моей?
— Видно, — глянув на бинты, отозвался Мартин. — Ладно, пошутили мы. Тебе лечиться надо, а то так недолго на ножах сойтись и до смертоубийства дойдёт. А я в тюрьму не хочу.
— А я вас трогал? Я вас трогал! — орал вернувший контроль над телом Шириновский, которого трясло от переизбытка адреналина в крови.
— Да, всё, всё! Успокойся! Вари свои макароны, придурок. Пошли, Фриц, позавтракаем в пивной, а не то я за себя не отвечаю, — и Мартин зло сплюнул под ноги Меркелю.
— Ничего, дай Бог, прирежут тебя в очередной драке коммунисты, — добавил Фриц и, встав с пола, бросил сковородку на стол и пошёл вслед за Мартином, с явной ненавистью глядя на Меркеля.
— Не дождётесь! — проорал им вслед Вольфович и откровенно перевёл дух. Первый бой он, кажется, выиграл. Но сердце в груди колотилось как бешеное, ноги подкашивались, а руки казались ватными. Внезапная битва далась нелегко. Голова закружилась, и ему явно поплохело. Выпив воды и наплевав на приготовление завтрака, он поплёлся обратно в комнату.
В шкафу нашлись старые галеты, коих не смогли обнаружить местные мыши, и даже маленькая банка рыбных консервов. Подкрепившись неприкосновенными запасами и выпив порошок от головной боли, Шириновский, даже не раздеваясь, свалился на постель и вырубился.
Проснулся уже ближе к вечеру, и то из-за настойчивого и долгого стука в дверь.
— Войдите! — заорал он спросонья, медленно и натужно вставая с кровати. Голова по-прежнему кружилась, и царили в ней не мудрые мысли, а полный вакуум.
Дверь распахнулась, и в комнату вошли двое, одетые в коричневой форму штурмовиков. Один из них был знакомым по посещению больницы, он как раз держал в руках небольшую коробку. А вот второго Вольфович ещё не видел. Им оказался лысый немец с небольшими усиками а-ля Гитлер и пристальным взглядом холодных голубых глаз. Он был в звании штурмфюрера, лейтенант, короче, тогда как фон Меркель был всего лишь шарфюрером, то бишь унтер-офицером, или сержантом, в советской классификации.
— Шарфюрер Август фон Меркель⁈
— Я!
Штурмфюрер окинул взглядом Меркеля и повернулся к своему подчинённому:
— Неважно выглядит, вы не находите?
— Сразу видно, что был в самой гуще схватки и чуть не отдал свою жизнь за фюрера и возрождённую Германию! — сразу отозвался тот.
— Яволь! Я тоже это сразу понял. Скобы хоть сняли в больнице? — сочувственно обратился он вновь к фон Меркелю.
— Да, но всё равно меня выписали, — ответил Шириновский.
— Это мы знаем. Ну, что же, поздравляю вас с новым званием обершарфюрера, также вам полагается небольшая премия, но её вы получите только при личном посещении нашей кассы взаимопомощи. Мы сегодня пришли не с пустыми руками. Рад видеть, что вы в бодром духе и занимаетесь самым важным сейчас — восстанавливаете своё здоровье! Чтобы поддержать ваш арийский дух на должной высоте, мы принесли вам нашивки нового звания и немного продуктов.
Тут штурмфюрер оглядел комнату.
— Да, продукты вам явно пригодятся. Сегодня вы можете отдыхать, и завтра тоже, а послезавтра вы, Меркель, должны явиться в контору не только для получения денежного содержания, но и встать в строй наравне со всеми. Не время валяться в кровати, а выздоравливать лучше всего в строю. Строй и мобилизует, и поддерживает. А мы и ваши фольксгеноссен, несомненно, помогут вам в этом.
— Да, — поддакнул второй штурмовик и поставил коробку с продуктами на стол. Штурмфюрер радостно осклабился, отчего щёточка его усов идиотски встопорщилась, шагнул вперёд и, крепко пожав руку Меркелю, вручил ему нашивки обершарфюрера.
— Носите с честью! Хайль унд Зиг!
— Хайль унд Зиг, штурмфюрер!
— Ну вот, с официальной частью покончено. Поправляйтесь, Август, нас ждут великие дела! И вы с вашей преданностью НСДАП, я думаю, займёте подобающее место в ней! Всё в ваших руках, всё в ваших руках… Помните об этом каждый час и каждую минуту!
— Я оправдаю ваше доверие! — с пафосом воскликнул Шириновский, подыгрывая штурмфюреру.
— Не сомневаюсь! Поправляйтесь! — и вновь пожав ему руки, нежданные посетители вышли вон.
— Фух, — выдохнул Вольфович, — ишь какие заботливые, аж приятно стало. Видно, нужда в нас, штурмовиках… у них есть, и нужда большая. А ну, посмотрим, что нам тут принесли.
В пакете оказались консервы, рыбные и мясные. Небольшой круг силезской кровяной колбасы, булка свежего хлеба, бутылка пива, пачка американских макарон и немного лекарств. В общем-то, еды
