задерживается у книжного шкафа, задумчиво проводит ладонью по кожаным переплетам и оборачивается.

— Я разочарована, князь! — заявляет она, окидывая гостиную широким жестом. — В этом стерильном помещении нет тебя!

— Возможно, чтобы убедиться в обратном, тебе стоит посетить опочивальню Александра? — игриво произносит Цесаревич, вскинув брови.

Он вскакивает с кресла, бросается к двери в спальню и бесцеремонно ее распахивает. Заглядывает внутрь и оборачивается, озорно улыбаясь.

— Шувалов, да ты тот еще затейник! Я был уверен, что изюминку мы узрим именно здесь! Сестрица, тебе определенно стоит это увидеть!

— Александр, ты не против? — спрашивает моего позволения Наталья, проявляя чуть больше такта, чем непоседливый брат.

— Не смею препятствовать! — отвечаю я, лучезарно улыбаясь.

Девушка заходит внутрь, и тут же возвращается, заинтригованная.

— Зеркало на потолке⁈ — спрашивает она с искренним интересом. — Это твоя идея?

— К моему стыду — нет! — неохотно признаю я. — Сей факт меня не красит, но все досталось мне уже в готовом виде. Признаюсь, я даже освоиться не успел! Новый дом еще не стал моим домом в полном смысле этого слова!

— Наверное, после палат императорского сиротского дома это воистину царские покои⁈ — осведомляется Алексей, подходя к окну и глядя на панораму Москвы.

На удивление, в его голосе нет ни нотки иронии, высокомерия или издевки. Это аккуратная проверка фактов из моего досье или искреннее замечание?

— Все так, и я еще не привык к золотой лепнине, хрусталю и обоям с вензелями…

— Наверное, ты единственный, кто не удивится, побывав в моей комнате, — говорит Цесаревич обернувшись. — Пользуясь случаем, приглашаю тебя с ответным визитом и обещаю показать мое скромное жилище! Настоящее, а не помпезные апартаменты для таких же помпезных гостей!

Я смотрю в темно-зеленые искренние глаза и не понимаю, что происходит. Цесаревич последовательно развивает свою тактику: активно набивается мне в друзья. Я по большому счету не против, но меня интересуют его мотивы. Зачем Наследнику Царского Рода нужен бастард, выросший в сиротском доме? Еще один экспонат в обширной коллекции аристо-прихлебателей? Или же он знает о моем истинном прошлом и его интерес — игра, призванная вывести меня на чистую воду?

— Александр, поздравляю! — торжественно произносит Наталья. — На моей памяти ты первый, кто удостоился подобной чести! Даже Юлии Нарышкиной было в ней отказано!

— Сестрица, не нагоняй интригу! — на лице Алексея возникает натянутая усмешка. — И не формируй завышенные ожидания — парни не в моем вкусе!

Я невольно вспоминаю первую встречу с Наследниками Короны и уже в который раз не верю глазам и ушам. Вместо скабрезных шуток и словесной дуэли с сестрой на грани фола — доброжелательное, в чем-то даже рафинированное общение, обильно сдобренное иронией. Я по очереди смотрю на моих гостей и не могу избавиться от ощущения, что оказался на театральной сцене и наблюдаю пьесу, которую играют персонально для меня.

Тьма меня раздери, что им нужно на самом деле?

— Я жду не дождусь обещанного кофе! — заявляет Наталья, переводя беседу в нейтральное русло.

— После кофе, который нам сварили по рецепту вашей бабушки, мой покажется вам пресной бурдой, — предупреждаю я и начинаю колдовать над кофемашиной.

— Вот как⁈ — удивленно восклицает Алексей. — Ты не дернешь позолоченный шнур с огромной кисточкой на конце, сюда не прибежит миловидная деваха с декольте до пояса и не подаст нам свежесваренный кофе в чашечке из бивня слона на серебряном подносе, украшенном драгоценными каменьями?

— Я отказался от личных слуг! — признаюсь я, игнорируя предупреждение Трубецкой, и добавляю для пущей убедительности. — Для меня нет ничего более желанного, чем одиночество. Его начинаешь ценить особенно сильно, когда получаешь, только оказавшись посаженным в карцер за какую-нибудь провинность.

Бросаю мимолетный взгляд на Цесаревича и замечаю едва заметный отблеск внимания в его глазах. Я помню его откровения об отсутствии свободы, высказанные простому храмовому послушнику, и попадаю в точку. Одиночество для будущего монарха — желанная, но недостижимая цель.

— Не ожидал, что обнаружу в твоем лице родственную душу, — сдержанно произносит он после небольшой паузы, в течение которой пристально смотрит мне в глаза.

Передаю отпрыскам царской крови фарфоровые чашечки с кофе и с упоением наблюдаю, как они вертят их в руках. Как осторожно принюхиваются, внимательно рассматривая коричневую пенку на поверхности. Как беспомощно переглядываются, не решаясь сделать пробу. Как вопросительно смотрят сначала друг на друга, а затем на меня. Неужели они никогда не пили кофе, приготовленный в автоматической кофемашине?

— Не отравлен! — твердо заявляю я и подаю пример, отпивая из своей чашки.

— Вкусно! — потрясенно произносит Цесаревич, сделав глоток. — Вот так привычки простолюдинов меняют быт урожденных аристократов!

Все же Алексей не удержался и упомянул, что мы с ним принадлежим к разным социальным слоям.

— Обязательно закажу себе такую же, это гораздо удобнее, чем каждый раз вызывать стряпчего и ждать, пока приготовят и подадут заказанный напиток!

Повисает неловкая пауза — непринужденный разговор не клеится. Алексей погружен в собственные мысли и пьет горячий кофе мелкими нервными глотками, а Наталья смотрит на меня, периодически отводя взгляд и будто не решаясь высказать нечто важное.

Шувалов ошибся: Романовых не интересуют последствия вчерашнего взрыва. Они явно прилетели персонально ко мне, чтобы сообщить нечто важное. Прошлую нашу встречу Наталья Романова организовала, чтобы предупредить об опасности, а причины нынешнего визита, судя по поведению наследников, вскроются скоро. Я терпеливо ожидаю развязки театрального акта.

— Какие у тебя планы на оставшиеся до начала учебы пару недель? — спрашивает Цесаревич, прорывая завесу молчания. — Открою тебе государственную тайну за семью печатями: Инициацию перенесли на первое сентября, так что теоретически ты совершенно свободен до конца лета.

Планы просты — не вылазить из постели с Трубецкой, думаю я, но вслух заявляю иное.

— Книги! — указываю взглядом на шкаф. — Чтение, ежедневные занятия с Хранителем Рода и тренировки.

— Впитываешь мудрость поколений⁈ — с насмешкой уточняет Цесаревич. — Как по мне, это скучно! Да и правды в этих легендах ни на грош — как известно, летописи пишут победители!

— Приходится работать с тем, что есть! — я пожимаю плечами. — Постигаю историю Великого Рода в деталях и пытаюсь понять, что ждет меня в будущем.

— Я могу тебе погадать! — Наталья допивает кофе и разочарованно смотрит дно чашечки, а затем поднимает