успокаивающе: они словно удержали Селесту от того, чтобы вскочить и убежать. Она подумала о Белле, которая щелкала пальцами, когда расстраивалась или злилась. Селеста только недавно заметила это. Белла сидела за кухонным столом неестественно прямо, словно аршин проглотила, если не считать двух указательных пальцев, которыми она щелк-щелк-щелкала о соответствующие большие пальцы. «Что ты делаешь своими пальчиками, Беллз?» – спросила Селеста, стараясь не показывать раздражения, которое вызвал у нее повторяющийся звук. Белла не подняла глаз, но ответила: «Это меня сдерживает». Полностью эти слова Селеста поняла только сейчас.

– Да. Они с Алабамой познакомились чуть более пяти лет назад.

– И вы проводите время вместе с ними обоими?

Селеста лишь молча кивнула. На несколько секунд она позволила себе поразмышлять над тем, в какой возмутительно-нелепой переделке оказалась: удаленная деревня в Исландии, излишне красивый коп расспрашивает ее о Генри Вуде. Она могла бы посмеяться над абсурдностью сложившейся ситуации, но при одной этой мысли ее сердце наполнилось щемящей тоской по Алабаме: та ведь наверняка посмеялась бы вместе с ней.

Именно в этот момент Селеста по-настоящему осознала пропажу подруги. Реальность настолько потрясла ее, что на мгновенье у Селесты перехватило дыхание. Она попыталась, но так и не смогла вдохнуть полной грудью.

– Как вы думаете, муж Алабамы может быть причастен к ее исчезновению? – спросил полицейский. – Возможно, косвенно? Не было ли у него причин желать жене зла?

Вопреки своему решению вести себя сдержанно, Селеста расхохоталась.

Но, опять перехватив взгляд полицейского, поспешила взять себя в руки.

– Нет, – сказала она, почувствовав, как загорелись уши. – Определенно нет. Генри никогда не причинил бы вреда Алабаме. Совершенно точно нет.

Селеста затрясла головой, перед глазами вереницей промелькнули воспоминания: круглые очки Генри в проволочной оправе; то, как он разглаживал галстук, когда ощущал себя не в своей тарелке. Однажды, несколько лет назад, когда Селеста помогала Алабаме спланировать их свадебную церемонию, Генри приготовил для каждой из них по сэндвичу с майонезом и томатами из собственного сада. Пока Алабама распиналась о стоимости пионов и о плюсах и минусах трехчастного струнного квартета, Селеста наблюдала за Генри: он резал свои помидоры с такой нежностью, что она ощутила вдруг необъяснимый прилив зависти – не к подруге, а к тем помидорам и тому, с какой любовью его пальцы прикасались к их кожице.

– Я вас понял, – сказал Бьёрнсон, снова нацарапав что-то в блокноте. – Я спросил просто так, для проформы.

Глава 18

Селеста

Тремя месяцами ранее

Чикаго, штат Иллинойс

Из-за встречи с мисс Шерил и мисс Бонни, Селеста и Луи подъехали к ресторану на десять минут позже, чем планировали. Заведение выбрала Алабама: оживленный испанский ресторан на еще более оживленной улице. Ресторан оказался не первоклассным, но достаточно хорошим, чтобы иметь собственную службу парковки.

Луи не любил пользоваться услугами гостиничных или ресторанных парковщиков – он никому, кроме себя, не доверял парковать свою машину. А Селеста ничего не имела против такой помощи. Даже предпочитала, чтобы ей помогли, поскольку ее личные навыки по парковке оставляли желать лучшего. Но она тоже старалась избегать служащих парковки, так как всегда терзалась неуверенностью, сколько чаевых им за это давать.

Если бы машиной управляла Селеста, то в этот вечер она бы сделала исключение и обязательно прибегла бы к их помощи. Потому что на тротуаре толпилось много людей, а они уже опаздывали. Но за рулем сидела не она, и Селесту раздражил категорический отказ мужа даже рассмотреть такую возможность.

В ресторан они вошли, опаздывая аж на двадцать минут. Генри с Алабамой уже ожидали их за столиком.

– Мы взяли «Шираз», – кивнула Алабама на бутылку в центре стола.

Генри улыбнулся и из вежливости привстал (он поступал так всегда, когда Селеста входила в помещение).

– Извините за опоздание, – выдохнула она с хрипотцой в голосе.

Алабама либо не расслышала подругу, либо извинение ее не интересовало – она никак не отреагировала.

– Рад встрече, приятель, – сказал Луи, протянув руку для «крепкого мужского рукопожатия». Правда, со стороны Луи, весившего в лучшие дни тридцать пять фунтов, попытка такого рукопожатия выглядела смехотворно. И наблюдать за тем, как сильно Генри сжал его ладонь, было почти больно.

– Как здорово, что вы смогли вырваться, – сказала Алабама, удерживая Селесту на расстоянии вытянутой руки. – Вино? Или ты за рулем? Боже, как мне нравится твой блейзер!

Луи отодвинул стул для Селесты. Она опустилась на него и отмахнулась от вина.

– Я за рулем, – решила слукавить Селеста: это было проще, чем в очередной раз объяснять Алабаме, что от красного вина у нее болит голова. – Спасибо за комплимент. Я отхватила его на распродаже в «Нордстроме», еще в прошлом году.

Алабама смерила ее оценивающим взглядом, но не отвела после этого глаз, а задержала их на подруге, снова и снова оглядывая ее с головы до ног. Она изучала ее так долго, что Селеста почувствовала себя неловко и засмущалась.

Пальцы принялись теребить одну из серебряных пуговиц. В первый раз, когда Селеста надела эту вещицу на ужин с коллегами Луи в прошлом месяце, блейзер – и ее внешний вид в целом – показался ей безупречным. А теперь тяжелая ткань выглядела старомодной и скучной.

– Что-то я его не припомню, – наконец изрекла Алабама, хотя Селеста была уверена: подруга помогала ей его выбирать. Но она не успела напомнить ей об этом; Алабама повернулась к Луи, наливавшему себе в бокал вино. – Я слышала, что ты заполучил Франклина Маркса, – сказала она. – Мои поздравления!

Франклин Маркс был новым, весьма состоятельным клиентом Луи – самым крупным из всех, с кем он когда-либо заключал договор самостоятельно. Подписав контракт с этим толстосумом, муж Селесты начал напевать веселые песенки в душе и надевать запонки на работу.

Луи пожал плечами. Селесте показалось, что он всеми силами старается не выглядеть слишком радостным.

– Спасибо, – поблагодарил Алабаму Луи, а потом, явно не совладав со своим тщеславием, ухмыльнулся: – Остались еще кое-какие мелочи, с которыми предстоит разобраться, но у меня давненько не было такого контракта.

Алабама протянула руку к бутылке и подлила вина в свой бокал, хотя он еще не был опустошен до дна.

– Селеста говорит, что ты пойдешь теперь на повышение с прибавкой к жалованью, – проговорила она, опершись на локоть. – Это правда?

Селеста бросила на подругу зверский взгляд, но Алабама этого не заметила. Тогда Селеста поискала глаза мужа, состроив гримасу молчаливой мольбы о прощении. У них с Луи не было уговора не разговаривать с друзьями о деньгах, но оба старательно придерживались