Шрифт:
Закладка:
Тьфу, блин. Ну и в чем прикол тогда попадать в игру, если здесь полно таких же унылых правил, как и в реале?
Не найдя ответа на этот вопрос, я с тоской побрел обратно в комнату. Вернулся за стол, выдвинул верхний ящик (всякая мелочевка типа письменных принадлежностей), потом средний (почему-то забитый исключительно НОСКАМИ, такими же скучными, как и костюмы). Ну где-то же у него должна быть наличка.
Удача наконец надо мной сжалилась. В нижнем ящике компьютерного стола нашлась пара двадцаток. Они сиротливо лежали рядом с… пачкой салфеток и стопкой цветастых томиков. Заинтригованный, я взял верхний и глянул на обложку. «КАРАУЛ! МОЙ СВОДНЫЙ БРАТ ОКАЗАЛСЯ КТУЛХУ!» — гласили весело прыгающие буквы. Бегло перелистал страницы. Да, так и есть. Главный перс ДДЛК, кем бы он ни был, угорал по рисованной порнухе с тентаклями. Как неоригинально, подумал я. Самый избитый кинк парню подсунули.
Но все равно книжка занятная, пригодится попозже. А вот двадцатки придутся кстати уже сейчас. Я прищурился (зрение Гару тоже успел посадить, хех, а вот на ладонях шерсть не выросла пока) и посмотрел в системный трей на часы. В запасе у меня оставалось чуть больше тридцати минут. Пора идти такси ловить, вряд ли тут техника до того дошла, что население приложухами пользуется.
(будь любезен, оденься поприличнее)
Скинув прямо в комнате измявшуюся за день школьную форму, я нацепил на себя… такую же форму, только свежую. Последний комплект. Их у меня после вчерашнего осталось двое. Как негритят у Агаты Кристи.
— Уж извини, — развел я руками, — тут особо не разбежишься. Выбор как в сельпо перестроечных времен. Если подумать, это твоя недоработка, Моника. Могла бы мне подогнать шмотья какого-нибудь посимпатичнее.
Конечно же, мне никто не ответил. Но почему-то не покидало ощущение — даром слова не пропали, в пустоту не ушли. Что ж, пора. Я сгреб двадцатки со стола, выключил компьютер и пошел на улицу. Какой-нибудь писатель, чтоб драматичности нагнать, наверняка добавил бы, что «каждый шаг вел меня навстречу судьбе, опасность ощущалась кожей» и все в таком духе.
Ни хрена подобного. Было даже интересно — в скрипте таких сцен стопроцентно никто не писал. Так что я вроде как первопроходец. Главное, чтоб в этой живописной цветущей сельве мне никакой ягуар башку не откусил, а с остальным можно справиться.
Такси пришлось ловить ближе к центру. Ну как такси, не совсем. Со скучающим видом я минут пять «голосовал», после чего рядом со мной остановился пацанчик на скутере:
— Куда тебе? — деловито поинтересовался он.
Вместо ответа я показал мобилу с картой. Водитель склонил голову, рассмотрел экран, потом забил координаты в свой телефон.
— Садись, — сказал он, протягивая мне шлем, — и надень. С ветерком, конечно, не помчим, но лучше перебдеть.
Я с ним согласился. Мое знакомство с двухколесным транспортом ограничивалось только замечательной игрой Road Rash с первой «плойки», в которой злющие байкеры друг друга прямо во время гонки пытались отдубасить всем, что под руку попадется. Классная была игра. И саундтрек ламповый.
«Надо будет дома переиграть, вспомнить детство» — думал я, пока скутер полз по узким живописным улочкам. Дома… Как же это теперь далеко.
Прибыв на место, я как нельзя лучше понял выражение «птица не моего полета». Кафе, в котором ожидала меня Моника, оказалось самым настоящим рестораном. Понтовая вывеска с названием «ЗОЛОТОЕ ИЗОБИЛИЕ» (наверняка в честь известного десерта для буржуев), мраморная лестница и хмурый мужик в темно-синей ливрее у входа.
Так, Гарик, твой выход. Веди себя так, будто ты тоже не кроссовками щи хлебаешь. С достоинством. Выпятив грудь, что со стороны, наверное, смотрелось уморительно, я значительно кивнул швейцару и открыл дверь.
Здоровенная ручища выросла передо мной.
— Вы, сударь, куда направляетесь? — осведомился швейцар.
— Меня ожидают, — коротко бросил я.
Мужик смерил меня взглядом с головы до пяток. Очень скептическим взглядом. Но я его не винил. Тоже напрягся бы при виде пацана, которому по статусу надо пиццей марки «школьная» каждый день пробавляться.
— Что-то не очень верится, — наконец озвучил он мысли, написанные на лице, — поймите, ничего личного, но «Золотое изобилие» заведение все-таки статусное.
Вот как. И правда рожей не вышел. Красота какая.
— А это не вопрос веры… сударь, — слегка нажал я на последнее слово, — у меня заказан столик, и я очень спешу.
— Заказан столик, говорите? — не сдавался швейцар, — А фамилия ваша как?
«Фамилия моя слишком известная, чтобы я ее называл!» — захотелось сказать мне. Но подумал, что после такого этот бугай меня с лестницы спустит. А она высокая, все костяшки этому доходяге Гару переломаю.
— Сюдзинко, — отвечаю я.
Он снял с пояса радиотелефон и буркнул что-то неразборчивое. Через минуту из дверей показался тощий как спица, усатый мужик в смокинге, похожий на Чарли Чаплина. Поглядев на меня с презрением, он обратился к швейцару.
— Что такое?
— Да вот этот… господин заявляет, что сегодня он здесь ужинает. Проверь по списку «Сюдзинко».
Мужик извлек блокнот в кожаном переплете и перелистнул страницы.
— Сюдзинко… Сюдзинко… не нахожу такого, — заявил он наконец.
Швейцар, услышав это, торжествующе подбоченился.
— Так и думал! Глаз у меня наметанный все-таки. Иди давай отсюда, сынок, — похлопал он меня по плечу. И ухмыльнулся так гаденько. Вся вежливость с него сошла в момент, — не мешай гостям отдыхать.
— Не трогай меня, горилла карликовая, — ответил я и обратился к метрдотелю, — посмотрите, пожалуйста, бронь на Монику.
Тот закатил глаза, но повиновался.
— Фамилию вашей спутницы назовите, молодой человек.
Я открыл рот, чтоб что-то сказать и тут же понял, что не знаю ее. Чего они заладили? Фамилий в игре, по-моему, вообще ни у кого нет. Кроме меня теперь
— Она ее не упоминала, — попытался съехать с вопроса, — Просто Моника, и все.
Оба покосились на меня подозрительно. Метрдотель принялся водить наманикюренным пальцем по строчкам. Я ждал, но время уходило. И вместе с ним уходило терпение. Чертовы крючкотворы.
— Похоже, что вы не ошиблись, господин Сюдзинко, — наконец сказал метрдотель. Медленно так, с расстановочкой. Очень ему не хотелось меня пускать, — прошу
