будучи копиями копий (= предметов), не обладают истинной познавательной ценностью, но только лишь относительной, условной. Во-первых, предметы чувственно-материального мира не могут быть точными копиями идей, потому что идеи в этих предметах в значительной степени сокрыты, загрязнены, замаскированы своей материальной оболочкой.

Платон: чувственные образы предметов, получаемые человеком через органы внешних чувств – это образы второго вида копий.

Во-вторых, чувственные образы (представления), снимаемые с этих предметов органами внешних чувств, не могут быть точными копиями этих предметов по причине доказанной Протагором и его последователями (софистами) несостоятельности всего обычного человеческого знания (через органы внешних чувств), являющейся следствием беспрерывной изменчивости предметов окружающего человека вещественного мира и вытекающей из этого факта неспособности человеческого чувственного познания угнаться за беспрерывно меняющимися предметами вещественного мира, чтобы зафиксировать эти предметы в своих познавательных актах, представлениях. То есть, чувственные образы предметов, представления, являются в теоретическом отношении плохими копиями этих предметов, которые, в свою очередь, являются плохими копиями идей. Отсюда и низкая познавательная ценность представлений по сравнению с понятиями. Однако, разница между понятиями и представлениями, т.е. между копиями идей и (плохими) копиями (плохих) копий идей, тем не менее, не может аннулировать принципиальное (хотя и не строго точное) сходство между ними, как имеющими в своей основе одно и то же – идеи.

Платон: знание есть воспоминание.

Это принципиальное сходство между рациональными понятиями и чувственными представлениями производит, по объяснению Платона, чрезвычайно важный познавательный эффект. Воспринимая через органы внешних чувств образы (представления) внешних предметов, которые являются копиями идей, человек по действию ассоциации сходства вспоминает другие копии идей (= понятия), уже находящиеся в памяти. Актуальные (хотя и отдаленные, потому что опосредованные другими копиями – предметами) копии идей (= представления) напоминают о потенциальных (потому что забытых) копиях идей (= понятиях), и тем самым эти потенциальные копии (понятия) извлекаются из забвения, актуализируются. Эта актуализация понятий и есть истинное познание, дающее в результате истинное знание, искомое философами. «Знание есть воспоминание» (Платон).

Всю эту замысловатую теорию Платона – учение об идеях, наполненную аналогиями, метафорами, ассоциациями и произвольными постулатами, – можно выразить короче, не искажая её сущности, следующим образом: разум, являясь источником истинного знания, оперирует понятиями как элементами этого истинного знания, причем эти понятия присущи разуму имманентно. Именно в таком виде эта теория хорошо известна в истории философии под названием «теория врожденных идей». Значение этой гносеологической теории чрезвычайно велико. По существу, она является единственным образцом рационалистического реализма, т.е. гносеологической теорией, обосновывающей мысль о разуме как о единственном источнике истинного знания. С признанием этой мысли работает и эта теория, с отрицанием её – отрицается и эта теория. А так как мысль о разуме как о единственном источнике истинного знания есть исходная мысль для признания необходимости самой философии как умствования, противополагаемого традиционно-религиозному отношению к истине, то, по сути, теория Платона является единственной гносеологической теорией, обосновывающей саму философию именно как рациональную философию.

Влияние гносеологической теории Платона распространяется и за границы рационально-метафизической философии. В частности, это влияние очевидно и в естественно-научном знании. Основой современного естественно-научного знания единогласно признается математическая физика. Точнее сказать, математика. Но что такое математика, как не та же рационалистическая гносеология Платона в пифагорейском варианте. И такой вариант был у самого Платона. Дело в том, что у Платона было несколько вариантов учения об идеях. Одним из последних по времени был как раз пифагорейский. Возник этот вариант под сильным и постоянным влиянием на Платона пифагорейского учения, чего сам Платон никогда не отрицал. Сущность пифагорейского варианта учения об идеях состояла в отождествлении идей с числами, т.е. в отождествлении разумного устройства предметно-чувственного мира с математической законосообразностью этого мира, разумности с математикой. Этим вариантом своего учения Платон опередил естественно-научную революцию XVI-XVII веков в Европе более чем на две тысячи лет. Такие выдающиеся ученые, которые первыми начали процесс математизации естествознания, как Коперник, Кеплер и Галилей, считали именно Платона своим предшественником, а себя называли платониками.

Учение Платона об идеях есть учение не только гносеологическое, но и онтологическое (метафизическое), антропологическое и этическое. Важнейшей категорией онтологии Платона является понятие об умопостигаемом мире, противополагаемом вещественному миру. Этот тип онтологии, дуализм, присущ всякой традиционной религии, где духовно-божественная реальность противопоставляется обычному предметно-чувственному миру. Получается, что онтология Платона по своему типу сходна с традиционной религиозной онтологией. Это сходство отнюдь не случайно, что подтверждается содержательными особенностями онтологии (и как следствия онтологии – антропологии, психологии, этики) Платона.

Платон: Бог – создатель мира – вечен, всемогуществен, отрешен от зла, благ.

В религии основное понятие – это понятие о Боге. Есть это понятие и у Платона (в сочинении «Тимей»). Бог – создатель мира. Его признаки – вечность, всемогущество, святость (отрешенность от зла), благость. Творение мира было обусловлено именно благостью Бога, которая должна была стать сущностью сотворенного предметно-чувственного мира. Но так как наличный мир далеко не полностью благ (из-за наличия зла), то для объяснения этого факта потребовалась более сложная система религиозного понимания, чем простое признание Бога творцом мира. Эта более сложная и тонкая религиозная система была представлена орфико-пифагорейским учением, последователем которого Платон был.

Сущность орфико-пифагорейской религиозной системы состоит в следующем. Мир преисполнен зла («мир во зле лежит»). Поэтому для человека, постигшего истину, само существование в этом мире есть зло, а смерть, напротив, есть благо. Отсюда и правило жизни – готовиться к физической смерти путем полного отрешения от всех аффектов, связывающих человека с этим предметно-чувственным миром. Это общее, элементарное положение. Сущностные особенности таковы. Души человеческие бессмертны. Они переселяются из тел в другие тела. Души несут в себе явную, искажающую их исконную (как следствие их божественного происхождения) чистоту, порчу, которая объясняется какой-то нравственной катастрофой, грехопадением, произошедшем в прошлом. Ответственность за это первоначальное грехопадение и за личные грехи перед Богом неизбежна. Грядет загробный суд с его наградой праведникам в виде пребывания в духовно-божественном мире глубокого и безмятежного покоя, и наказанием грешников увеличением времени странствия душ по другим телам. Ради предотвращения наказания за грехи необходимо стремиться к очищению (спасению) души от нравственных преступлений (грехов) строгим соблюдением этических норм и аскетическим образом жизни. Человек по своей онтологической структуре повторяет онтологический дуализм окружающего его мира: его душа принадлежит духовно-божественному миру, тело принадлежит миру материально-чувственному. Между ними нет согласия, только разлад и непримиримое противоборство. Жизнь души при таком разладе с телом представляет собою сплошное мучение. Тело для души – это узы и, даже, «могила». Задачей человека в таком обстоятельстве является борьба с плотскими похотями и подчинение