Нет, это совершенно невозможно, ни один волшебник не может быть настолько идиотом, чтобы…

Но Гарри с жутким ощущением безысходности понял, что совершенно точно они могут оказаться настолько идиотами. Салазар Слизерин, скорее всего, никогда, ни на секунду, не задумывался о моральных последствиях наделения змей разумом. Ему это не приходило в голову точно также, как и мысль, что маглорождённые достаточно разумны, чтобы считать их личностями. Большинство людей вообще не замечает моральной проблемы, пока кто-либо не обратит на неё их внимание...

— Гарри? — спросил Терри, сидящий рядом. Казалось, он немного опасался, что пожалеет о своём вопросе. — Что это ты так уставился на вилку?

— Я начинаю думать, что магию следует запретить, — сказал Гарри. — Кстати, ты когда-нибудь слышал истории о волшебниках, которые могли говорить с растениями?

* * *

Терри таких историй никогда не слышал.

Как и семикурсник Когтеврана, которому Гарри задал тот же вопрос.

Гарри вернулся к своему месту, но так и не сел за стол, с несчастным видом разглядывая тарелку с овощами. Голод становился сильнее, а ведь вечером ему предстоит визит в ресторан «У Мэри», с их невероятно вкусными блюдами... У него появилось болезненное искушение вернуться к своим вчерашним предпочтениям в еде и закрыть этот вопрос.

«Тебе нужно чем-то питаться, — сказал его внутренний слизеринец. — И то, что кто-то наделил самосознанием домашних птиц, вряд ли намного вероятней того, что кто-то наделил самосознанием растения. Таким образом, раз уж тебе всё же придётся есть пищу, разумность которой под вопросом, то почему бы не насладиться этими восхитительными хорошо прожаренными ломтиками мяса дириколей?»

Я не совсем уверен, что это правильная утилитарная логика...

«О, ты хочешь утилитарной логики? Тогда, вот как мог бы думать последователь утилитарной логики: Даже в том маловероятном случае, что какой-то болван умудрился наделить куриц разумом, скорее всего лишь твоё исследование позволит это обнаружить и что-то по этому поводу предпринять. И если ты сможешь завершить своё исследование хоть немного быстрее, отбросив мысленные споры о диете, то, как бы контр-интуитивно это ни звучало, лучшее,что ты можешь сделать, чтобы спасти как можно большее количество возможно-разумных чего-то-там — это не тратить время на глупые предположения. К тому же, домовые эльфы уже приготовили еду, так что не важно, положишь ли ты её себе на тарелку или нет».

Гарри только начал обдумывать эту довольно-таки соблазнительную цепочку размышлений, когда его внутренний слизеринец опять заговорил:

«Отлично! Я рад, что теперь и ты видишь, что наиболее морально приемлемым в этой ситуации будет пожертвовать жизнями разумных существ для своего удобства, утолить свои ужасные аппетиты, с болезненным удовольствием вонзая зубы в их нежную плоть...»

Что? — мысленно возмутился Гарри. — Ты вообще на чьей стороне?

Внутренний слизеринец мрачно ответил: «Однажды и ты постигнешь истину... что цель оправдывает мясоедство».

За этой фразой последовало мысленное хихиканье.

Все внутренние личности Гарри, кроме когтевранской, оказались не способны всерьёз воспринять его моральные терзания по поводу разумности растений. Пуффендуец кричал «Каннибализм!», каждый раз, стоило Гарри только подумать о еде, а гриффиндорец ещё и изображал, как кричит еда, отправляясь в рот:

«Каннибализм!»

«ААААЙ, НЕ ЕШЬ МЕНЯ...»

«Игнорируй эти крики и ешь! Вполне нормально пойти на компромисс с этикой ради высшей цели. Никто вокруг не беспокоится о разумности пищи, а значит и тебе тоже не стоит обращать внимание на маленькую вероятность падения в глазах окружающих, если тебя застукают за...»

Гарри мысленно вздохнул и подумал:

Если не беспокоиться, что и нас может съесть гигантский монстр, просто потому что он не сделал надлежащих исследований о разумности своего обеда...

«Меня это не беспокоит, — сказал слизеринец. — Все согласны со мной?»

(Мысленные кивки)

«Прекрасно, значит теперь, мы всё же сможем отведать эти восхитительные крылышки дириколей?»

Не раньше, чем я проведу исследование, что является разумным, а что нет. А теперь, всем заткнуться.

Гарри отвернулся от тарелки, полной таких заманчивых овощей, и направился в библиотеку...

«Ешь учеников, — сказал пуффендуец. — Вопрос об их разумности давно закрыт».

«Ты знаешь, что ты этого хочешь, — вторил ему гриффиндорец. — Держу пари, чем младше, тем вкуснее».

Гарри начал задумываться, не мог ли дементор каким-то образом навредить его воображаемым личностям.

* * *

— Честно говоря, Гарри, — довольно едко произнесла Гермиона, изучая полки с книгами по травоведению в библиотеке Хогвартса, — знаешь, в чём твоя проблема? У тебя трудности с расстановкой приоритетов. Когда тебе в голову приходит идея, ты сразу даёшь ей зелёный свет.

Гарри оставил ей записку с просьбой присоединиться к нему в библиотеке после завтрака. Но, узнав причину сегодняшнего переполоха, она, похоже, восприняла её не слишком близко к сердцу.

— Я прекрасно расставляю приоритеты, — возразил Гарри. Он выхватил с полки книгу «Коварство растений» Кейси МакНамары, и начал бегло пролистывать её в поисках оглавления. — И поэтому я хочу выяснить, могут ли растения говорить, до того как съем свои овощи.

— Тебе не кажется, что у нас есть гораздо более серьёзные поводы для волнения?

Ты говоришь как Драко, — подумал Гарри, но вместо этого сказал:

— Что может быть важнее разумности растений?

Гермиона помедлила с ответом, и в напряжённой тишине Гарри принялся изучать оглавление. В книге действительно нашлась глава под названием «Язык растений». Сердце Гарри на мгновение замерло, и он лихорадочно зашелестел страницами в поисках нужной.

— Иногда, — произнесла наконец Гермиона, — я вообще, абсолютно и полностью не понимаю, что же творится у тебя в голове.

— Смотри, здесь всё дело в восприятии масштабов, понимаешь? В мире очень-очень много растений, если они неразумны, то это не имеет значения, но если растения столь же разумны как и мы, то с этической точки зрения они важнее, чем все люди на Земле вместе взятые. Сейчас твой мозг, конечно же, не может понять это на интуитивном уровне, потому