официальной церкви способствовало утверждению принципа свободы личного выбора веры, подразумевавшего также и возможность осознанного отказа от религии или равнодушного отношения к ней. Следствием «Великого пробуждения» стала смена традиционного общественного уклада, утверждение принципа религиозного плюрализма, индивидуализма, а также добровольного участия в различных объединениях.

В результате событий «Великого пробуждения» постепенно сходила на нет негативная коннотация слова «энтузиазм», бывшего долгое время синонимом религиозного экстремизма. Интересно, что с течением времени такие ключевые понятия протестантской религиозной культуры, как «оживление», «пробуждение», «энтузиазм» перекочуют в политический лексикон. Во время Войны за независимость характерна постоянная апелляция лидеров патриотического лагеря к энтузиазму, теперь воспринимаемому как синоним высокой, благородной убежденности в идеалах свободы и независимости. «Ведь что такое энтузиазм, — вопрошал член законодательной ассамблеи Нью-Йорка, — как не отречение от самого себя и растворение… в идее, которая обрела большую значимость, чем личные интересы». Ему вторит и Джон Адамс, подчеркивая, что «ни одно великое предприятие в истории человечества не было совершенно без изрядной доли благородного энтузиазма».

Преобладающий в современной американской историографии так называемый «трансатлантический подход», изучающий сложную природу связей между метрополией и ее американскими колониями, особое внимание акцентирует на взаимовлиянии идей набиравшего силу английского методизма и религиозного «бума» в Британской Америке. Именно приезд известного английского проповедника Джорджа Уитфилда привнес новые элементы евангелического протестантизма в американские колонии. Уитфилд объехал весь англосаксонский мир, помимо британских колоний в Северной Америке, он побывал в Уэльсе, Шотландии, на островах Карибского бассейна, став самым известным религиозным деятелем XVIII столетия для Британской империи (за период 1738–1770 г. он 13 раз пересекал Атлантику). В глазах английского евангелиста все разрозненные религиозные «оживления» (рост влияния методизма в различных регионах Великобритании, расцвет пиетизма на европейском континенте, евангелизация американского протестантизма) объединяются в грандиозную картину масштабного обновления веры.

Точно так же и американская просветительская идеология, опираясь на идейный опыт накопленный общественно-политической мыслью колоний, получила мощнейший интеллектуальный импульс извне. Американское Просвещение формировалось под сильным влиянием английской и французской просветительской мысли, прежде всего сочинений Дж. Локка, Ш. Монтескье, Э. Шефтсбери. Однако все почерпнутые у европейских мыслителей идеи переосмысливались применительно к конкретной исторической и культурной ситуации в Новом Свете. Характерной особенностью американского Просвещения стала ориентация на практическое использование новых теорий познания, государства, права, размышлений о природе человека. Любые отвлеченные европейские теории приобретали конкретную направленность в Америке; американцам важно было знать, как просветительские идеалы могут быть реализованы в Новом Свете. Воспитанные в традициях кальвинистской предубежденности в отношении природы человека, американские просветители не склонны были к благостнооптимистическим оценкам человеческой природы. Напротив, большинство из них придерживались скептической точки зрения, полагая, вслед за Франклином, что люди гораздо «более расположены к тому, чтобы причинять друг другу вред, нежели искупать свою вину, легче поддаются, чем противятся обману». Целый ряд пуританских догматов, регламентировавших повседневную жизнь, таких, как забота о земном благополучии, трудолюбие, умеренность, вполне согласовывались с утилитаристскими элементами просветительской доктрины.

Население британских колоний в Северной Америке было подготовлено к восприятию идей европейского Просвещения во многом благодаря радикальной политической концепции американского пуританизма. Пуританизм стал своего рода «связующим звеном» между традиционными религиозными представлениями и более свободным, рационалистическим мировоззрением. Работы радикальных пуританских авторов XVIII в. (Дж. Уайза, Дж. Мэйхью и др.) были написаны в традиционной форме проповеди или комментария к тому или иному тексту Священного Писания. Однако главными критериями истины, даже при анализе библейских текстов, признавались «чистый разум» и «всеобщее благо» людей. Человек, его разум, интересы, естественные права и свободы вышли на первый план философских сочинений радикальных пуританских священников. Именно человек, а не божественный промысел, предстает в их работах главным творцом политических институтов общества. Проводя постоянные параллели между главными принципами американского пуританизма и светскими институтами власти, Джон Уайз приходил к выводу, что «согласно велению истинного разума, демократия в церкви и государстве является весьма почетной и законной формой правления». Полностью отвергая доктрину «наследственной, неотъемлемой божественной власти королей», считая «абсурдной, противоречащей здравому смыслу ситуацию, когда миллионы людей должны подчиняться капризам одного единственного человека» (Дж. Мэйхью), пуританские авторы провозглашали право народа на восстание против деспотического правления, считали народный суверенитет основой любого политического строя, настаивали на отделении церкви от институтов светской власти.

Именно в сочинениях радикальных пуританских авторов был впервые поднят вопрос о равенстве политических прав жителей колоний и метрополии, что стало реакцией на централизацию управления и ликвидацию законодательных ассамблей колоний Новой Англии в середине 80-х годов XVII в. Когда Уайз призвал колонистов не платить налогов, не утвержденных их представительными учреждениями, о нем заговорила вся Америка. Во время суда Уайз апеллировал к Великой хартии вольностей и отстаивал право колонистов на представительное правление и суд присяжных, считая их «двумя великими столпами английских свобод». Неудивительно, что как только стало известно о событиях «Славной революции» в метрополии, жители колоний Новой Англии и Нью-Йорка восстали и свергли ненавистный режим. Объясняя причины, побудившие их взяться за оружие весной 1689 г., авторы многочисленных пуританских памфлетов приводили исключительно светские (а не религиозные) доводы, обвиняя королевского губернатора Андроса прежде всего в нарушении прав собственности и ликвидации представительных учреждений, а не в преступлениях против веры. Таким образом, обладая огромным влиянием на политическое мировоззрение колонистов, радикальное течение американского пуританизма подготовило почву для восприятия населением Британской Америки идеологии Просвещения и революционных политических идей эпохи Войны за независимость.

Огромное влияние на формирование идеологического климата колоний оказывал рост политического радикализма в Англии в 60-70-е годы XVIII в., ставшего следствием усиления консервативных начал в государственной политике после восшествия на престол Георга III. Вопросы, оказавшиеся впоследствии в центре англо-американского конфликта — о природе и границах государственной власти, о методах противодействия коррумпированной власти, о правах индивида в гражданском обществе — были подняты вигской оппозицией в Англии. Ряд исследователей, указывая на преемственность политических идей американских патриотов и левого крыла английских вигов, называют Американскую революцию «третьей в триаде Британских революций».

Торговая политика метрополии и развитие колоний

При анализе социально-экономических причин революционных событий в Северной Америке современные исследователи скорее склонны говорить о более широких временных рамках и длительном периоде трансформации колониального общества, нежели о конкретных событиях социально-экономического плана.

Одной из наиболее дискуссионных в историографии остается проблема негативного влияния экономической политики метрополии на развитие колоний. Торговля и промышленное развитие американских колоний были поставлены в жесткие рамки зависимости от метрополии в результате провозглашенных Англией Навигационных актов. Американская экономика развивалась традиционным для колоний путем. Метрополия сбывала в колониях свои промышленные изделия. Колониям же отводилась роль поставщиков сырья, необходимого для развития британской промышленности. В соответствии с экономической