– Ладно-ладно, – остановил друга Диего, – хорош нахваливать. Мы уже и так изрядно наслышаны о его добродетелях. Этак и жениться на нём захочется.

– Как смешно, – насупился Горн.

– Значит, взрыв рудной горы откладывается на неопределённый срок? – вернул я друзей к теме разговора.

– Если я хоть немного знаю нашего скрывающего имя знакомца, – неожиданно вмешался Лестер, – то готов поспорить, что он без колебаний вызовется добыть недостающие юниторы. Кор Ангар просил его оказать всё необходимое содействие магам воды.

– Едва ли просьбы Кор Ангара для него что-нибудь значат, – возразил Диего, – по крайней мере, до тех пор, пока они не подкреплены увесистым мешочком рудных самородков. Ты, случаем, не видел у него такого?

– Братство щедро одаривает своих помощников, – ответил без тени иронии Лестер.

– Оно и видно, – продолжил следопыт, – учитывая с какой резвостью он выполнил все ваши поручения. Говоришь, сунулся даже на кладбище орков? Интересно, во сколько это обошлось вашему Кор Ангару.

– Не всё меряется деньгами, Диего, – возразил Горн, – не забывай, что речь идёт об уничтожении барьера. Спящий обещал свободу, а теперь единственной надеждой остались маги воды. Парень ещё новичок, не потерял надежду выбраться отсюда, не свыкся с вечным пленом, а потому и старается оказать любую посильную помощь.

– А сил у него, похоже, немеряно, – заметил я, – при нашей встрече в замке он не показался мне каким-то особенным. Как только ему удалось провернуть всё это?

– Просто у него был хороший учитель, – улыбнулся Диего, – не даром я занимался его продвижением в колонии.

– Тебя послушать, так весь Миненталь тебе чем-нибудь да обязан, – хмыкнул Горн.

– Ну не весь. Только те, что прибыли сюда уже после возведения барьера. В первые дни всем нужна помощь и поддержка, а кроме меня никому до новичков нет дела. Это потом уже оперившиеся птенцы разлетаются кто куда.

– Да ты прям курица-наседка какая-то! – улыбнулся Горн.

– В некотором роде. Но я бы скорее сказал…

Мне было интересно до каких ещё сравнений могут дойти Диего с Горном в своих рассуждениях, однако внезапная догадка так поразила меня, что я не мог больше думать ни о чём другом и дальнейшие слова друзей просто проходили мимо. В моей голове кипела совсем иная работа: части незримой мозаики заняли, наконец, свои места и я осознал, что Вершитель, о котором говорил Ксардас, и есть Везунчик – безымянный парень, недавно наречённый героем Старой шахты. Всё сходилось: простой, на вид ничем особо не примечательный человек, всегда оказывающийся в нужное время в нужном месте. Удача прямо-таки лезла в его руки, все свершения, даже самые безумные, закончились успешно, в короткий срок он сделал карьеру, поднялся в самые верха иерархии колонии. До этого, я колебался, не был уверен, на верном ли я пути, но теперь сомнения рассеялись. Я понял, что должен обязательно помочь этому удивительному человеку в его поиске юниторов. Всё-таки при всех достоинствах Вершителя, у него был один существенный недостаток – он был смертен, как и все люди, а потому нуждался, чтобы кто-то прикрывал ему спину в бою.

Глава 101. На все четыре стороны

Круг камней предстал передо мной неожиданно, показавшись из-за склона холма, на который я долго и упорно поднимался по забытой богами дороге, напрочь не заросшей травой лишь потому, что она состояла из мелких надоедливых булыжников, то и дело выскакивающих из-под ног. Флора и фауна орочьих земель сильно отличалась от облюбованной людьми долины. Причина этого была даже не в высоте над землёй, особой влажности или температуре. Основным различием являлась почва: в горах практически не было земель, пригодных не то что для земледелия, но и вообще для нормального роста какой-либо зелени. Несмотря на это, растительность здесь имелась, хоть и весьма скудная. Те деревья, которые героически пробивались через камни, щеголяли чахлыми кряжистыми стволами, будто вся их жизнь была беспрестанным страданием и борьбой за существование. Изредка всё же встречались своеобразные горные оазисы, и одним из таких плодородных мест как раз была окрестность круга камней. После изнурительной дороги средь пустоши, я будто оказался в другом мире – радушном и приветливом.

Древнее сооружение располагалось в центре широкого плато, один из краёв которого обрывался отвесной скалой, откуда открывался захватывающий вид на долину рудников. В туманной утренней дымке можно было разглядеть даже очертания Старого лагеря, казавшегося отсюда игрушечным и нелепым. Несмотря на то, что пришёл совсем не за этим, я не удержался, подошёл к обрыву и несколько минут завороженно разглядывал открывшийся пейзаж. В прошлое посещение этого места у меня не было ни возможности, ни времени порадовать глаз этим чудесным видом, теперь же не было причин отказывать себе в удовольствии.

Без сомнений, плато не случайно было выбрано древними строителями для «Стоунхенджа». Днём оно интенсивно освещалось солнечными лучами, ночью же впитывало в себя лунное сияние. Горы вокруг будто специально расходились в стороны и практически не мешали обозревать небосклон. Лучшего места для астрономических наблюдений и связанных с ними магических ритуалов было просто не сыскать. Впрочем, с тех пор, как эта часть Хориниса стала гигантской тюрьмой, насладиться звёздным небом мешал барьер, своими переливами перебивающий тусклые огоньки ночных светил даже в ясную погоду.

На плато было тихо, но я не давал себя обмануть видимой безмятежностью. Со слов Диего мне было известно, что где-то неподалёку располагается логово мракориса, которого следопыт уже несколько дней безуспешно пытался выследить – каменистый грунт