Шрифт:
Закладка:
Интересно, что «уважительные причины», придуманные советскими летописцами для Красной Армии, на финнов никакого воздействия не возымели. Хотя напали на них вероломно, без объявления войны, делая вид, что никакой войны вовсе нет, а имеет место борьба трудящихся Финляндии за свое освобождение от гнета капитала. Напали многократно превосходящими силами, имевшими «боевой опыт» Освободительного похода. История отпустила финнам времени на два года меньше, чем нам, и «оттянуть» советскую агрессию не получилось. Ни танков в стране Суоми не было, ни приличной авиации. Из средств моторизации — только лыжи. Ан обломилось кремлевским мечтателям. Не прошлись парадом по мостовым Хельсинки танки под красными флагами мимо трибуны с портретом товарища Сталина, как это было в Гродно, Львове, Белостоке, не появилась на карте СССР новая республика.
Финны все двадцать лет прекрасно понимали, кто их настоящий враг, они готовились, исходя из реальной оценки своих возможностей, они не дали себя обмануть «пактом о ненападении» и знали, за что сражаются. Финны, вступая в схватку с агрессором «в значительно менее выгодных условиях», оказались готовы к войне — вот такая они «агрессивная нация». А что наших красноармейцев отправили воевать в тридцатиградусный мороз в летней одежде и брезентовых сапогах, так сами дураки, при чем здесь противник?
Едва советские войска вступили в серьезное сражение с армией, которая не собиралась драпать в Швецию, а оказала упорное и умелое сопротивление, как в один момент рухнула вся система управления и снабжения. Да и как их снабжать, если не знаешь, сколько в твоем распоряжении имеется войск, где они находятся и чем занимаются. Почти шестьсот танков застыли без дела, не имея горючего. Радиостанции многие командиры просто оставили дома, поскольку радиосвязь не изучали, пользоваться ею не умели, а потому «не любили», телефонные провода куда-то завезли и долго не могли отыскать. Без связи только и остается — «знаком руки руководить операцией». Что говорить о взаимодействии, если даже штабы соседних армий не могли наладить взаимное общение. Слабым местом танковых войск оказался острый недостаток эвакуационных и ремонтных средств, запчастей, грузовых автомобилей и автоцистерн. Не нравилась нашим генералам техника, которая не несла на себе чего-нибудь крупнокалиберного. Нет, теоретически все понимали, что, кроме танков, должны быть еще и всякие специальные машины, и даже пытались что-то сделать, но в итоге все равно получался танк. Про подготовку непрерывно прибывавшего на «несуществующий фронт» пополнения даже нельзя сказать, что она была плохая, до 30% красноармейцев «не умели обращаться с винтовкой». Бездарно работали штабы, которые терялись в боевой обстановке, не умели организовать разведку, не знали, как правильно использовать технику. Для многих офицеров тайной за семью печатями оставалось мудреное понятие «азимут». Рядовые бойцы не понимали целей затеянной Москвой войны, были склонны к панике и нередко бежали с поля боя, бросая оружие, значительно выросло число дезертиров и «самострелов».
В общем, снова опозорились на весь мир, окончательно убедив Гитлера, что Красная Армия небоеспособна.
К маю 1940 года реорганизация советских танковых войск была завершена. Однако в том же месяце немецкие танковые клинья вспороли Францию и в конечном счете своими действиями решили исход войны. Уже в июне наркомат обороны принял решение о восстановлении в Красной Армии механизированных корпусов. После сенсационных побед германских танковых групп во Франции в Советском Союзе решили исправить допущенную ошибку и приступили к созданию двадцати девяти механизированных монстров, предназначенных «для глубокого потрясения фронта противника». Каждый из них должен был состоять из двух танковых и одной моторизованной дивизии. Полный штат механизированного корпуса насчитывал 36 080 человек, 1031 танк, 484 бронеавтомобиля и прочее, прочее. Огромное число бронетехники не сделало их более боеспособными, а, наоборот, еще более затруднило снабжение и управление. Но если осенью 1939 года управлять корпусом в 600 танков наши генералы не умели, то теперь «научились». Ничего сложного, уверял все тот же Павлов: «На самом деле операция по вводу мехкорпуса в прорыв не является сложной, она лишь требует от командования отличного знания вопросов взаимодействия всех родов войск и умения практически осуществлять это взаимодействие». Вот именно. Генерал Павлов, никогда на практике не осуществлявший это самое взаимодействие, незамысловато считал, что против такого «лома нет приема», он уже готов «потрясать» фронты: сконцентрировать десять тысяч танков в «таранную массу» и указать ей общее направление движения: «На Берлин!» Началась новая реорганизация: дым — в трубу, дрова — в исходное. При этом наши стратеги делали'вид, что немцы ничем особенным их не удивили, а тактику применения механизированных соединений у нас же и переняли (утверждают, что мехкорпуса не смогли сказать своего веского слова, потому что не успели доукомплектоваться до полного штата: на 22 июня в 22-м корпусе имелось лишь 712 танков, в 9-м — всего 316, ав21-ми вовсе 120. Это — перепевы знакомого мотива: «История нам отпустила мало времени». В мае 1940 года Вермахт имел 10 танковых дивизий, а по штату укомплектованы были только шесть. Если в 1-й наличествовало около 300 танков, то в 9-й — 150. Можно говорить, что она обладала меньшей ударной силой, но никто не считал ее менее боеспособной).
По итогам приема дел у снятого с поста К.Е. Ворошилова новый нарком обороны составил разгромный «Акт о приеме Наркомата Обороны Союза ССР», в котором, в частности, указывалось:
«Качество подготовки командного состава низкое, особенно в звене взвод — рота, в котором до 68 проц. имеют лишь краткосрочную 6-месячную подготовку курса младшего лейтенанта.
Подготовка комсостава в военных училищах поставлена неудовлетворительно, вследствие недоброкачественности программ, неорганизованности занятий, недостаточной загрузки учебного времени и особенно слабой полевой практической выучки. Усовершенствование командного состава кадра должным образом не организовано...
Боевая подготовка войск имеет крупнейшие недочеты. Ежегодно издаваемые Народным Комиссаром приказы о задачах боевой подготовки в течение ряда лет повторяли одни и те же задачи, которые никогда полностью не выполнялись, причем не выполнявшие приказ оставались безнаказанными. Воинская дисциплина не на должной высоте и не обеспечивает
