опасается сглаза, — заметил доктор Дейл. А потом он замолчал, задумался и, нарушив собственное молчание, объявил: — Господин Карлин, я собираюсь взяться за это дело. Оуэн и я отправимся с вами в Тауристон, как вы простите. Но мне нужно время, чтобы собрать всё необходимое.

— Конечно, — согласился Генри Карлин. — И должен сказать: я заплачу, сколько потребуется.

— Плату мы сможем обсудить позже, — проговорил господин Дейл. — Если ваш сын действительно пал жертвой сглаза этих Мионэ, то чем скорее мы окажемся там, тем лучше для тех, кого поразил сглаз.

Через два часа мы с доктором Дейлом сидели с Генри Карлином в купе вагона, который ехал на север из Нью-Йорка в Тауристон.

Глава 2

Мы добрались до Тауристона только во второй половине дня, и в самом деле убедившись, что цель путешествия — типичный фабричный городок Новой Англии. Текстильные фабрики стали возводить вдоль реки к западу от города. Они росли как грибы, обрастая железнодорожными путями и складами.

А заводы привлекли в Тауристон иностранных рабочих, которые приехали вместе с семьями и заселили ряды грязных каркасных кирпичных домов в западной части города. На юго-восточной стороне протянулись более аккуратные жилые улицы с несколькими затененными и тихими аллеями претенциозных домов. В сторону этих кварталов и направился Генри Карлин, прямо к большому особняку в колониальном стиле, наполовину скрытому за густыми зарослями зеленых вязов.

— Мой дом, — объявил Генри Карлин, любезно помогая доктору Дейлу и мне выбраться из машины. — А вот и миссис Гарсия.

Мы поднялись на крыльцо. При этом доктор Дейл нес маленький черный саквояж с инструментами, а я — наш чемодан. Женщина, одетая во всё чёрное, ждала нас у двери. Её волосы — снежно-белые, но лицо её было гладким, а проницательные черные глаза ярко сверкали.

— Господин Дональд в порядке? — с тревогой спросил Генри Карлин, когда мы вошли, и миссис Гарсия кивнула.

— По его словам, ему лучше. Он сказал мне, что хочет выйти. Но я ответила, что вам это не понравится.

— Это доктор Дейл и господин Оуэн, миссис Гарсия, — представил нас Карлин. — Пожалуйста, отнесите наверх их вещи.

— Пойдемте и посмотрим на Дональда, если вы не против, — предложил он нам. — Он в Солнечной комнате.

Доктор Дейл и я последовали за ним по коридору со стенами из панельного дерева. Когда мы отправились вглубь дома, я заметил, что домработница пристально смотрит нам вслед.

Генри Карлин открыл нам дверь, и мы вошли в комнату, где три стены были стеклянными, через них помещение заливал слабевший вечерний свет. По всей комнате были расставлены прекрасные плетеные стулья и растения в горшочках. На одном из стульев восседал молодой человек в свободной пижаме. Он откинулся на спинку стула, словно дремал.

Когда мы вошли, он встал. Дональд Карлин оказался привлекательным молодым человеком со светлыми, ржавыми волосами и голубыми глазами. Однако выглядел он очень усталым. Лицо у него было бледным, и двигался он так, словно испытывал сильную слабость или долго болел.

— Дональд, это доктор Джон Дейл, о котором я тебе говорил, — начал Генри Карлин. — И с ним господин Харли Оуэн, его помощник.

Дональд Карлин приветливо улыбнулся нам, обменявшись рукопожатием с каждым.

— Но я уже говорил отцу, что врачи мне больше не нужны, — объявил он. — Только вот не смог его убедить. Насколько я понимаю, вы своего рода специалист?

Доктор Дейл кивнул и занял кресло, которое предложил ему Генри Карлин.

— Да, вы можете назвать меня психологом. Мне сказали, что ваша болезнь несколько озадачила местных врачей.

Дональд Карлин сделал нетерпеливый жест.

— Эти врачи пытались сделать целую проблему из того, что я всего лишь почувствовал слабость. Мне нужно было немного отдохнуть, и я почувствую себя почти так же хорошо, как и обычно.

— Вы не чувствуете ничего, кроме слабости? — спросил его доктор Дейл. — Я хочу сказать, что вы сами вовсе не чувствовали себя больным?

— Конечно, — ответил молодой Карлин. — И, как мне кажется, это озадачило их. Особенно они удивились тому, что я обессилел, но при этом не испытывал никакой боли.

— Вы не можете поточнее описать свои ощущения? — попросил доктор Дейл. — Знаете ли, существует много разных вариантов слабости.

Дональд Карлин заколебался.

— Что ж… у меня было ощущение, что внутри меня, какая-то важная часть меня… Не знаю, как описать это неприятное чувство… Но все это было совершенно безболезненно. Звучит глупо? Но это ощущение было ни на что не похоже… Словно боль, но без боли… А потом я почувствовал страшную слабость.

— И когда вы впервые испытали эту безболезненную боль? — продолжал расспросы доктор Дейл. — Можете вспомнить?

Карлин медленно кивнул.

— Да. Пожалуй, это случилось около восьми недель назад. Я запомнил, потому что это был день, когда я познакомился с Розой Мионэ… Той ночью я не мог заснуть, отчасти от волнения, отчасти потому что впервые почувствовал эту безболезненную боль.

Дыхание Генри Карлина участилось, в нем послышались хриплые, надрывные нотки, и доктор Дейл подозрительно посмотрел на него, потом он повернулся к Дональду.

— Вы чувствовали слабость и в последующие дни?

— Да. И с каждым днем становилось все хуже, — объявил Дональд. — Наконец я настолько ослаб, что даже упал. Несколько недель я был сильно болен, но теперь мои силы по большей части вернулись.

— Вы и в самом деле так считаете? — спросил Дейл, и Дональд Карлин кивнул.

— Да, тогда мне определенно стало лучше. Я вышел погулять. Но на следующий день я почувствовал себя хуже. А потом ещё хуже. Сейчас я вроде бы оправился от второй волны этой странной болезни… Полагаю, вам все это уже рассказал мой отец.

— И всякий раз, отправляясь гулять, вы заходили в гости к мисс Мионэ?

Дональд Карлин с удивлением посмотрел на