Когда был поставлен впервые вопрос т. Бруком о ликвидации частного кабинета, то общественная группа резко выступала против коллективов, особенно члены Президиума упомянутой группы.

Считаю необходимым заострить внимание на вопросе создания этой общественной группы в более 200 чел. В первый состав Президиума в 1921 г. вошли: Малянтович П., Коренев, Ордынский, все они входили в совет присяжн. поверенных до Октябрьской революции. В 17 г. все они разбежались, поустроившись на разных службах, в общем, эта публика к советской системе не пришла.

Упомянутый первый состав Президиума повел линию на создание вокруг себя групп из старых адвокатов для того, чтобы было на кого опереться, дабы иметь всегда свое большинство и проводить на собраниях своих кандидатов в Президиум и этим самым задавать тон старой адвокатуры в смысле традиций, выражающихся, в частности, в защите обвиняемого, не считаясь с его виновностью. Эта защита не стояла на классовых установках советского государства, и поэтому эта публика по своей идеологии шла на защиту лиц явно несоветских мировоззрений.

Общественную группу и новую революц. группу я сопоставлял так: если бы произошел переворот, то общественная группа немедленно ушла [бы] в буржуазное правление, а революц. группа осталась бы, естественно, с большевиками.

<…>

Из других групп, им чуждых, они никогда на свои совещания по квартирам никого не допускали, чувствовалась в их поведении какая-то конспирация, отсюда, естественно, на их совещаниях, поскольку не допускали других, стояли вопросы не большевистско-революционные.

На свои иногда совещания они допускали Членова Семена Борисовича постольку, поскольку они его побаивались. Членов сейчас находится в Париже и работает в Полпредстве. Членов по образованию юрист, беспартийный.

<…>

Все члены Бюро (почти) работали в разных юридических консультациях в разных районах Москвы, коих насчитывалось 6–7 и получалось то, что каждый из членов в своем районе являлся как бы авторитетом среди рядовых членов общественной группы, последних информируя о всем, что делается в Президиуме, коллегии и что нужно делать на собраниях в связи с решениями их нелегального Бюро.

Для иллюстрации не советской работы членов общественной группы приведу следующее.

В 1928 году председателем Коллегии был т. Зорин, старый член ВКП(б), который взял крупную линию по части проведения советских реформ, и тогда беспартийная часть президиума – Коренев, Ордынский, Долматовский, стали Зорина и его мероприятия бойкотировать; не посещали заседания и в частных беседах стали его дискредитировать. Ходили на него жаловаться к председ. Губсуда Стельмаховичу.

Я вспомнил, что в бюро обществ. группы входили и активно работали Долматовский и Богданов.

К бюро близко примыкали: Рязанский, Зорохович, Либсон (он примыкал до 28 года, а затем с ними порвал по каким-то соображениям, мне неизвестным), Липскеров, Мажбиц и Шапиро-Пятецкий[141]. Ходили ли они на «домашние» совещания – сказать не могу – не знаю, но знаю, что были лично близки с отдельными членами бюро общественной группы.

Записано с моих слов верно, Пинес [подпись] Допросил: Зусков-Васильев [подпись]

л. д. 272

Постановление

о привлечении в качестве обвиняемого

13 ноября 1930 г.

…Опер. уп. 2 отд. 0 отд. ГПУ Зусков… нашел, что гр. Пинес Исак Григорьевич изобличается в участии в контрреволюционной группировке, деятельность которой была направлена на свержение советской власти и создание демократической республики.

л. д. 274-281

Дополнительные показания

И.Г. Пинеса

от 20 ноября 1930 г.

В дополнение показываю следующее:

1) «Общественная» группа ЧКЗ образовалась, главным образом, из б. прис. поверенных на 75 % вскоре после учреждения Коллегии защитников по декрету.

Я не имел ничего общего с ней никогда, т. к. лидеры группы принимали тех, кто смотрел глазами старой адв[окату]ры на Коллегию и отчасти саботировал после Октября 1917 г.; я же не только начал работать в органах Сов. юстиции с первых дней переворота, но с октября 1920 г. по осень 1922 г. был на службе в Коллегии общ. обвинителей, а затем до 1927 г. выступал часто в судах обвинителем по ордерам Моск. Губ. Прокуратуры. На это косилась «общественная» группа, считая недопустимым, что б. прис. повер. мог так слиться с Советской Юстицией. «Общественная группа» поставила своей целью создать адвокатуру как организацию, в которой можно было бы работать, перенеся в нее старые традиции. С этой целью группа стала проводить в Президиум кандидатуры из своей группы, что им и удавалось, имея за собой большинство.

<…>

Советской части адвокатуры, т. е. тем, которые вступили в ряды работников Юстиции с самого начала, не нравилась тенденция «общественной группы», видно было, что группа желает сделать Президиум ЧКЗ – старым Советом прис[яжных] поверенных]: это выражалось в том, что члены Президиума «общественной группы», зная хорошо дело адвокатуры, стремились поставить и работу в консультациях на старых началах, принимать «своих» в Коллегию и пр. Часть молодежи пошла за «общественной группой» на собраниях при выборах, т. к. некоторые из «общ. гр.» импонировали как видные в прошлом защитники.

Образовалась «револ. группа» по инициативе С.Б. Членова, в которой с самого начала и я активно работал, в группе было сперва около 100 чел., затем свыше 200. «Рев. группа» вступила в борьбу с «общ. группой» и сумела провести 2–3 кандидатов в Президиум в 1924—25 г. при поддержке Комфракции. Устав «Рев. группы» был одобрен Комфракцией (Предс. Коллегии был тогда Вегер В.И.).

«Револ. группа» в противоположность «общ. группе» поставила задачей выработать тип советского адвоката, который помогал бы суду в процессах, а в целом «рев. группа» проводила все директивы Правительства, Партии и Президиума в области судебной работы.

Группы были официально ликвидированы.

Однако Коллегия знала, что ядро «общественной группы» продолжает иногда собираться с целью той же – проводить «своих» в Президиум, что им и удавалось до последнего времени, когда особенно активно работали Динесман и Коган.

Какова их политич. физиономия? Она ясная, если учесть, что в общ. группу и бюро входили бывшие министры Керенского, как бр. Малянтовичи, Филатьев. Я категорически считаю бюро «общ. группы» антисоветски настроенным элементом; они часто критиковали суд, его невежества, не стесняясь критиковали отдельных членов Комфракции, которая-де ничего не понимает в адвокатском деле. Это особенно ярко выражалось в нежелании принимать участие в учреждениях сов. общественности, как, напр., в «Клубе работ-юстиции» (Стол[овый] пер., д. 3, Губ. Пр[окурату]ра), где читались доклады! были кружки по разработке правовых вопросов и т. п. Они никогда не ходили на вечера, которые устраивал Суд в связи с какими-либо событиями или праздниками. Они только увлекались «гонорарами» и, загребая «куши», в конце концов покупали богатые квартиры[142], как, напр., Тагер, Коммодов[143], Урысон.

Когда предс. Коллегии т.