– Что ты здесь делаешь? – возмутилась, совершенно забыв про растрёпанные, ещё немного влажные волосы (полотенце с головы я не сняла, оно само слезло), и про то, что сама ещё в постели.

– Лиза, я тебе говорила, чтобы ты вставала, – вышла из кухни ба. – Не на пороге же ему стоять…

Но я не слушала ба, а ждала ответа от Игоря. С полными руками плюшевого зверинца он выглядел нелепо.

– Доброе утро, – как ни в чём не бывало произнёс Богатырёв, принимая от Насти ещё одного динозавра. – Я написал, что заеду и… ждал в машине. Лиза нам нужно написать заявление и получить разрешение для проведения юридического теста. Чем быстрее мы это сделаем, тем лучше.

Я нахмурилась. То что Игорь собирался искать ребёнка, это нормально. Ненормально видеть его здесь.

– Настя, поиграй сама, – сказала строго своей девочке и, дождавшись, когда она послушается, перевела взгляд на Игоря. – Мне нужно немного времени, чтобы одеться.

– Хорошо. Я подожду вас в машине, – ответил Богатырёв.

Он хотел выйти, но замешкался, не зная куда деть игрушки, которые держал в руках.

– Может чаю? – предложила бабуля.

– Нет, – ответила вместо Игоря и встала с дивана, ужасно обрадовавшись, что не сняла вчера халат. Подошла к Игорю и забрала у него весь стратегический запас, который моя девочка успела достать из своих закромов. – Ты уверен, что Настю стоит брать с собой?

– Заявление мы можем подать без неё, но необходимы все документы.

Настя, будто догадалась, что её опять хотят оставить, вцепилась в мою ногу.

– Ма, – жалобно пропищала она, не желая отпускать меня.

Я присела перед ней на корточки и мягко сказала:

– Мама быстро придёт. Хорошо? – Мои руки были заняты, и я протянула ей плюшевого котёнка, с которым она всегда спала.

– Неть. – На игрушку Настя даже не взглянула. Её губки обиженно задрожали, и моя малышка была готова вот-вот расплакаться.

– Насть…

Я свалила в кучу игрушки и обняла маленькую обижульку.

– Неть, – Настя всхлипнула и шмыгнула носиком.

– Лиза, ты можешь взять её с собой. Детское кресло я уже поставил, – донеслось сверху.

Я удивлённо вскинула брови, но не стала комментировать, лишь утвердительно кивнула. Этого оказалось достаточно, чтобы Игорь ушёл. Когда за ним закрылась дверь, я посмотрела на бабулю.

– Зачем ты его пустила?

– Лиза, у него всё-таки больше возможностей найти девочку, чем у нас с тобой. Моей пенсии не хватит ни на одного адвоката, а каждая бумажка юриста стоит денег, которых у нас с тобой нет.

К сожалению, в этом я была вынуждена с ней согласиться.

– Настя завтракала?

– Да. Тебе тоже не помешает.

– Я не хочу, ба.

– Не хочет она… А ну-ка, погляди на меня, – попросила ба. – Лиза, ты опять в линзах уснула? Глаза, вон, опять красные.

Не до линз мне вчера было.

Пока я умывалась, бабуля собрала Настю. Мы спустились на улицу. Игорь вышел из машины и открыл заднюю дверцу, покосившись на детское ведёрко в моих руках.

– Её укачивает, – объяснила.

Игорь повёл плечами, словно всё время возил детей, которых тошнит в машине.

– Биби? – обрадовалась Настя, судя по всему узнав машину, на которой ей в прошлый раз не дали покататься.

– Биби, – подтвердил Игорь.

Его губы тронула лёгкая, едва заметная улыбка, заставив задержать на ней взгляд. Одинокие снежинки падали на короткие волосы и оставались в них. Я поспешила усадить Настю и пристегнуть, чтобы он не замёрз, а потом злилась на себя, что мне должно быть абсолютно всё равно, отморозить Богатырёв себе мозги или нет.

Я старалась не обращать на него внимания, пока мы ехали, но не выдержала.

– Может, для начала стоит заехать в роддом и узнать там? – спросила Игоря, поймав его взгляд в панорамном зеркале, и тут же отвела глаза.

– Я ещё вчера позвонил Антоновой. Номер был отключён, и я поехал сначала на работу, а потом домой. Она уволилась через неделю после того, как тебя выписали. Но ни коллеги, ни соседи не могли сказать, куда она делась.

– Что это значит? – Я нахмурилась и буравила взглядом панорамное зеркало, но Игорь смотрел на дорогу.

– Ничего хорошего.

– Может, это всё-таки ошибка, – тихо произнесла вслух, только он всё равно услышал.

– Это не ошибка, Лиза. Антонова сама уверяла меня в этом.

– Что значит «уверяла»? – потребовала я ответа. Его нежелание дать хоть какую-то информацию сильно нервировало. – Ты можешь объяснить?

Игорь поймал в зеркале мой взгляд, и та пара секунд, что мы смотрели друг на друга, показалась мне вечностью.

– Мне позвонила Антонова и сообщила, – Игорь запнулся, – что у… Насти вторая группа крови, – услышала я ответ, когда он уже отвернулся.

Я видела, как напряглись его руки.

– Вот, значит, как…

Я вспомнила заведующую, её внимание и… заботу. Учитывая её знакомство с семьёй Богатырёвых, она мне показалась… нормальной, человечной.

– А ты… – Я шумно вдохнула, набирая в грудь побольше воздуха. – Ты видел Настю? Или… – произнести вслух «нашу дочь» я не смогла.

Я никак не могла понять, как… как я могла не заметить подмены, и корила себя за это.

– Лиза, я уверен, что это уже была Настя, – подтвердил он мои мысли.

Некоторое время в машине царила тишина. Даже Настя сидела как мышка, что на неё было не очень похоже.

– А почему ты сам не напишешь заявление? – Снова задала вопрос и на мгновение поймала его взгляд в зеркале.

Игорь ответил не сразу.

– Потому что я, по сути, никто. Мы, – Игорь нахмурил брови, – не женаты, и в свидетельстве о рождении Насти меня нет.

Всё верно. Если не считать отчества, которое я оставила, будучи уверенной, что даю его дочери Игоря.

Я вернула всё внимание к малышке, которая держала в руках нового динозавра. Не скажу, что она часто просила что-то, но увидев этого просто не хотела уходить, пока не получила желаемую игрушку в руки.

Машина остановилась. Я надела Насте шапочку, которую сняла, так как в машине было тепло, и посмотрела на Игоря снова через зеркало.

– Я могу сама написать заявление. Спасибо, что подвёз…

Игорь так резко развернулся, что я невольно отпрянула.

– Лиза, я бы никогда не отказался от своего… от нашего ребёнка, и ты прекрасно это знаешь. Я хочу не просто вернуть нашу дочь, но и нас. – Он смотрел в упор, заставив меня вжаться в спинку сиденья. В его взгляде полыхала решимость. – И я был готов принять Настю, считая её твоей дочерью.