14 марта прошло в передвижениях, потребовавшихся с выдвинутыми вперед позициями отряда Фолькмара.

На следующий день майор Бишоф собирался вместе с ландесвером выгнуть вперед свой левый фланг, чтобы облегчить положение правого и оттеснить противника от путей его отступления на Митаву. Соответственно, 15 марта при небольших перестрелках вышел к Арисхофу. А вот рота из батальона Баллы под Берзеном билась неудачно, причем в итоге она разбежалась, ведь командир ее лежал больным в лазарете: подобное происшествие – ввиду сложности ведения боевых действий – было характерно для всех добровольческих соединений с не слишком устойчивым составом. Остальные части дивизии были двинуты к Гросс-Блидену.

Особое преимущество в этих продвижениях, как и в ходе предшествующих боев, принесла довольно многочисленная в обеих дивизиях авиация – эскадрилья Саксенберга в 1-й гвардейской резервной дивизии, Железный авиаотряд (427-й) в Железной дивизии. Летчики не только осуществляли воздушную разведку, но и часто вмешивались в бой.

Слабые и плохо оснащенные отряды связи делали все, что только могли, чтобы поддерживать сообщение между различными участками района операции, подслушивая и перехватывая телефонные и радиопереговоры противника. Так, 15 марта было выяснено, что Панкельхоф и его округа заняты крупными силами. Под Панкельхофом сообщалось о прибытии крупных подкреплений. Судя по подслушанному, бомбардировки и обстрел из пулеметов с аэропланов производили большое впечатление на советские части.

16 марта только батальон Либермана достиг цели своего перехода в Шлагунене. Батальон Баллы, так и не дождавшись батальона Борке, двинулся на Анненхоф, однако после серьезных потерь вынужден был остановить наступление. Лишь 17-го, главным образом из-за фланкирующего наступления батальона Либермана, удалось с юга заставить противника отступить. Ландесвер оставался в Туккуме.

Операция «Весенний ветер»[96]

Тем самым во всех группировках 6-го резервного корпуса была достигнута намеченная в качестве цели операции «Ледоход» линия Грузен – Шагори – Нойенбург – Кандау – Тальсен, а на отдельных участках, прежде всего на левом фланге, перешла за нее. Но поскольку небольшие силы графа фон дер Гольца были постоянно растянуты, что случилось с ними по ходу операций, не было никаких сомнений, что фронт можно было удерживать, лишь опираясь на сильные естественные препятствия. Но так как Двина была за пределами досягаемости, можно было иметь в виду лишь р. Аа. Если же на этот рубеж удастся выйти, то это могло бы произойти лишь до апреля, когда начнут таять снега, ведь тогда всякий крупный маневр будет невозможен. С другой стороны, следовало учесть потребности всех частей в отдыхе.

Продолжение операций, как 14 марта сообщили из 6-го резервного корпуса в Верховное командование «Север», и без того могло быть возможно, лишь если будут приведены в действие ветки Тильзит – Шавли – Янишки, Муравьево – Альт-Ауц – Бенен, и если только удастся двинуть поезд для снабжения по ветке Виндава – Туккум, доставив его паромом в Виндаву. Тогда 6-й резервный корпус был бы в состоянии концентрически наступать 1-й гвардейской резервной дивизией с юга, а Железной дивизией – с запада на Виндаву, в то время как ландесвер начал бы очищение северной Курляндии от большевиков и занял бы Шлок. В том же духе в одном из донесений 1-я гвардейская резервная дивизия сообщала, а штаб корпуса приложил это к своему отчету, что его левое крыло, если только магистраль будет запущена вплоть до Альт-Ауца, ранее 20 марта наступать к Грюнхофу не сможет. Так же и правое ее крыло сможет идти дальше, только если станцией снабжения станут Янишки, получив достаточное прикрытие. Штаб 52-го генерального командования поэтому должен был двинуть отряд Брандиса к Янишкам – ведь дивизия затребовала его к себе. Там очень сильно жаловались на отсутствие снабжения, на недостаток одеял, сапог, саперного оборудования, телефонного провода и бензина.

Штаб корпуса присоединился к этим выводам и кроме того, на случай продолжения операций за р. Аа и Двину в связи с ожидавшимся вскрытием льда на реке, запросил еще и время на подготовку необходимых саперных и железнодорожных частей.

Относительно продолжения операций граф фон дер Гольц полагал, что нельзя впредь рассчитывать на то, что удастся ошеломить противника. Сумятица в его стане была тем менее, чем более будет пауза в германских операциях. Уже теперь следовало иметь в виду отдельные контрудары[97]. А на достигнутых рубежах оставаться корпус не мог, ведь на местности не было никаких преград, сил для оборудования фронта не хватало, причем следовало учитывать дальнейшее ослабление по естественным причинам (боевые потери, отпуска, увольнения). Поэтому в отданных 17 марта «Указаниях по продолжению операций» в качестве цели имелось в виду возобновление движения вперед к рубежу Аа от Бауска и до Шлока. Немедленное выступление было невозможно, ведь перешивка единственной дороги с русской на немецкую колею не могла быть осуществлена быстро, а довольствие, особенно центральной дивизии, зависело от подвоза по железной дороге. Задачами в операции под кодовым названием «Весенний ветер» было обозначено:

для штаба Хагена (Железная дивизия и ландесвер) имелось в виду фронтальное наступление за линию Грюнхоф – Ливен-Берзен к Митаве, занятие Шлока и очищение северной Курляндии;

для 1-й гвардейской резервной дивизии – удар вдоль дороги и магистрали Янишки – Митава, удар через Штальген (мост Фридриха-Августа) к железным дорогам Митава – Якобштадт и Митава – Рига, которые должны были быть перерезаны как можно раньше, а обеспечение правого фланга во всей операции оставалось на гарнизоны Бауска, Мезотена и Сальгалена.

Запросили содействие 52-го генерального командования.

Необходимые перемещения начали немедленно. Штаб корпуса оставил за собой право впоследствии определить срок начала операции «Весенний ветер».

Деятельность балтийского ландесвера[98]

Но до планомерной реализации этих распоряжений вновь не дошло.

Сначала началось очищение северной Курляндии за счет предпринятого под собственную ответственность удара гарнизона Виндавы по железной дороге на Штенден и Тальсен. Однако это самостоятельное решение балтийского ландесвера привело, прежде всего, к тому, что дела пошли куда быстрее, чем ожидали в штабе корпуса.

(Фотографии «Вспомогательный бронепоезд», «Авиационные ангары под Вайноденом», «Вход в гавань Либавы», «Окмяны, штаб-квартира 1-й гвардейской резервной дивизии, начало марта 1919 г.»)[99].

Майор Флетчер 17 марта узнал от совершившего вынужденную посадку летчика, что станция Панкельхоф все еще в руках противника. Из этого он заключил, что Железная дивизия находится еще довольно далеко позади. Об указании штаба корпуса от 17 марта штаб Флетчера ничего не знал. Поэтому он решил, не обращая внимания на указанные ему