Пока роюсь в телефоне, чтобы показать картинку, мама собирает со стола тарелки и предлагает зятю чай с шарлоткой.

— Вот, — вытягиваю руку и показываю Князеву скрин. — Давай купим, Миш.

— Покупай, — муж безразлично пожимает плечами.

— Тогда закажу сегодня. Мам, — поворачиваю голову, — так что, ты у нас заночуешь?

— Поеду, Даш. Если нужно завтра с Марком посидеть, ты звони, я с радостью. Хоть у вас, хоть к нам привози.

— Лучше вы к нам, — вставляет свои пять копеек Князев.

— Ну и договорились. Даш, проводишь?

— Ага.

— Миша, доброй ночи.

— Доброй, Лидия Сергеевна.

Во дворе сажаю маму в такси, и пару минут еще стою на веранде. Дышу ночным воздухом. Время десять. Уже стемнело, фонари зажглись.

Обнимаю себя руками и запрокинув голову, как в детстве рассматриваю звезды.

— И что это было?

Голос Миши пугает. Вздрагиваю и прикрываю глаза. Он сейчас, о чем? Он знает?

Глава 14

— Ты о чем, Миш?

Медленно разворачиваюсь и сталкиваюсь с мужем взглядами.

Князев стоит, привалившись спиной к стеклянной двери, руки в карманах брюк. Переминаюсь с ноги на ногу и прячу свои собранные в замок пальцы за спину.

— Что за странные отчеты о том, как ты сходила к врачу? Ты мне что-то сказать хочешь и не решаешься?

— Нет, конечно, — отмахиваюсь, нервно посмеиваясь.

Хотя в прошлый раз, когда я планировала съездить к адвокату, муж до последнего делал вид, что не в курсе.

— Уверена?

Миша прищуривается. Сглатываю. К горлу снова подступает тошнота. Ох уж этот запах его парфюма…

— Я беременна, Миш, и хочу это от тебя скрыть. Представляешь? Даже живот уже видно, — закатываю глаза и прижимаю ткань футболки к телу так, чтобы она меня обтянула.

Наблюдаю за реакцией. Он выглядит… Удивленным. Неужели вся эта чушь про правду и ложь действительно работает?

Князев пару секунд смотрит на мой живот, который под светом уличных фонарей в принципе не видно, потом в глаза.

— Что за шутки? — выдает на полном серьезе.

Получается, что и правда не знает. И правда не следит в кабинете гинеколога?

— Да потому что! Вот что ты пристал? Я каждого шороха боюсь уже. Кто тебя знает? Вдруг у моего врача в кабинете камеры и прослушки стоят. Так вот, я на кухне и отчитываюсь, чтобы показания сходились!

— Я понял. Никто за тобой не следит, по крайней мере так, как ты себе это представляешь.

— Ладно. Я рада. Кстати, мне завтра нужно сдать еще некоторые анализы плюс заглянуть к эндокринологу. Может быть, ты меня отвезешь?

— У меня завтра дел по горло. Уеду, когда вы еще будете спать.

— Понятно. Хорошо, значит, возьму такси. Буду сдавать кровь, не хочу обратно садиться за руль.

— Я оставлю тебе человека, он отвезет.

Князев открывает дверь и заходит в дом. Иду следом.

Это очередной спектакль? Он притворяется?

Хотя ответ на этот вопрос я узнаю лишь завтра утром, если меня вдруг не выпустят из дома.

Ладно, все это будет завтра. А сегодня, если я и решила вступить в Мишину игру, нужно идти до конца.

— Я хотела обсудить развод, — смотрю мужу в спину. — Ты постоянно игнорируешь этот вопрос.

— Что именно?

— Мне нужны гарантии. Я согласилась на твои условия, но я должна быть уверена, что Марк останется со мной.

— Тебе расписку написать и у нотариуса заверить?

— Хотя бы.

Князев шумно выдыхает и резко разворачивается. Практически на полном ходу влетаю ему в грудь. Ойкаю и тру лоб, которым стукнулась.

— Аккуратней.

— Ага, — морщусь, — так что насчет гарантий?

— Любая бумажка в этом случае равна моему честному слову. Ничего из того, что я напишу, не будет иметь никакой юридической силы при разводе, Даш. Поэтому какой смысл?

— Напиши. Тебе сложно?

— Нет.

Обхожу Мишу кругом и направляюсь к нему в кабинет, вытаскиваю из верхнего ящика стола бумагу, беру ручку.

— Пиши, — смотрю на стоящего в дверях Князева.

Миша закатывает глаза, но подходит ближе. Садится в кресло и берет ручку.

Наблюдаю за тем, как он выводит буквы, складывающиеся в предложения, и подлавливаю себя на том, что подвисла. Рассматриваю его зачем-то.

Если отбросить наш извечный конфликт, Миша очень даже симпатичный мужик. Неудивительно, что к нему клеятся бабы.

Боже, это не мое дело.

Часто моргаю и переключаю внимание на стоящий на подоконнике цветок. Откуда он тут вообще? Не наблюдала у Миши особой любви к растениям. Но цветок тем не менее есть.

— Держи, — Миша протягивает мне лист, этим и отвлекает.

Быстро читаю. Он прав, конечно, это меня никак не спасет.

— Спасибо, — складываю листочек поперек и заглядываю Мише в глаза. — Я очень надеюсь, что ты меня не обманешь, Миш. Правда очень на это надеюсь. Марк для меня очень дорог. Важен. Я очень его люблю и не хочу, чтобы он страдал, понимаешь? Он же еще совсем маленький, у него есть шанс жить нормально. В здоровой атмосфере. Это очень важно для ребенка. Понимаешь?

— Понимаю. Поверь, я преследую ровно те же цели, что и ты.

— Правда?

Миша молчит. Только кивает. В какой-то момент чувствую, как его пальцы сжимают мою ладонь.

Сглатываю, растерянно глядя на наши руки. Зачем он меня трогает?

К чему эти жесты? Разве он не понимает, что это ничего не решит? Никогда не решало. Даже те наши ночи…

Они только усложнили ситуацию. Усугубили и так висящие над нами проблемы!

— Не нужно, — сконфуженно отступаю, аккуратно выскальзывая из его захвата. — Я пойду Марка проверю.

Быстро перебирая ногами, бегу в детскую. Щеки огнем горят. Хлопаю себя легонько по лицу, чтобы успокоиться, но не помогает. Сердце как ненормальное бьется.

Прижимаюсь спиной к двери и долго смотрю на спящего сына. Немного успокоившись, трогаю лобик. Холодный. Температура спала.

Вздыхаю и замираю над сыном. Обнимаю себя руками и смотрю на Марка в тусклом свете ночника в виде облачка.

Сын похож на Мишу больше, чем на меня. Просто его маленькая копия. Поначалу меня это обижало. Я ведь так сильно люблю этого мальчика, а мой у него лишь цвет волос. Потом, конечно, поняла, что все это бред. Какая разница, похож он